обручем. Платье в порядке, а по лицу разлито спокойствие.
— Ну? — требовательно повторил лорд Ричард. — И где же ты изволил пропадать, сэр Томас?
Рыцарь с трудом оторвал взгляд от леди Клер.
— Э… Я был на молитве, милорд. Ричард недовольно фыркнул в ответ.
— А моя сестра все это время оставалась без присмотра. Внимательнее относись к своим обязанностям, приятель, иначе ей будет легко обмануть тебя.
Томас бросил быстрый взгляд на своего хозяина, но Ричард, по всей видимости, и не подозревал, насколько близок он оказался к истине.
— Слушаю, милорд, — смиренно ответил Томас. — Тысяча извинений.
— Хорошо, но смотри, чтобы этого больше не повторилось. Если моя младшая сестричка будет слишком сильно настаивать, можешь позволить ей покататься верхом — но только по двору замка. Это я разрешаю. Тебе ведь хочется этого, дорогая? — повернулся он к Клер.
Та подняла голову и с благодарностью ответила:
— Это так великодушно с вашей стороны, брат.
Томас по-прежнему недоумевал. Клер выглядела так, словно она только что поднялась с постели. Никаких следов утренней прогулки по лесу верхом на лошади. Щеки у нее, правда, немного раскраснелись, но это же не может служить уликой, верно?
Рядом с Клер сидел старый сэр Гектор, и потому Томасу пришлось отойти в сторону и сесть за маленький стол, стоявший под углом к главному, большому. Впрочем, он и отсюда мог наблюдать за своей подопечной, не забывая утолять голод, очень чувствовавшийся после скачки. Леди Клер сегодня тоже ела с большим аппетитом. В ту сторону, где сидел сэр Томас, она старалась не смотреть, и рыцарь пришел к выводу, что утреннее происшествие ему не приснилось.
Она все-таки сумела его одурачить. Ричард резко поднялся с места, и это означало, что завтрак окончен. Все сидевшие за столом также встали. Кто-то торопливо дожевывал или допивал из своего кубка. Сэр Томас был преисполнен решимости поговорить с леди Клер и прояснить все до конца.
Но счастье опять изменило ему. Клер выходила из зала, опираясь на руку сэра Гектора, и, проходя мимо Томаса, окинула его торжествующим взглядом.
— Ваша помощь пока не нужна, дорогой сэр Томас, — проворковала она. — Я уверена, что в компании сэра Гектора мне ничто не угрожает.
Старый сэр Гектор важно надулся, услышав эти слова, и стал похож на индюка. У Томаса невольно сжались кулаки.
— Как пожелаете, миледи, — сквозь зубы ответил он и низко поклонился, пропуская мимо себя эту пару.
Отойдя на несколько шагов, ее светлость обернулась, и в глазах ее блеснул озорной огонек.
— Пока у вас есть немного свободного времени, сэр Томас, я рекомендовала бы вам заняться верховой ездой. Возможно, этот навык вам вскоре понадобится.
Он проводил Клер внимательным взглядом и только теперь заметил, что волосы у нее сзади были слегка растрепаны — очевидно, ей не хватило времени на то, чтобы расчесать их после утренней скачки.
Томас невольно усмехнулся и покачал головой. Если бы не его правило — никогда не поднимать руку на женщин, — он с удовольствием задал бы ей трепку за такие проделки.
— Рад видеть вас таким веселым, сэр Томас, — раздался у него над ухом голос брата Джерома. — Давненько я не видел, чтобы вы улыбались по утрам.
Томас виновато опустил глаза.
— Простите мне мою вольность, брат Джером. Я задумался.
Брат Джером внимательно посмотрел на Томаса и мягко заметил:
— Да, многие дела господни достойны размышления и восхищения, сын мой. Но ты не был сегодня на службе.
— Я… меня посылали с поручением, — ответил Томас, искренне стыдясь своей лжи.
— Вот как? — Брат Джером задумчиво посмотрел вслед удаляющейся Клер. — Ну что ж, не стану напоминать тебе о твоем долге перед Спасителем, ты сам его прекрасно знаешь и помнишь. — Брат Джером наклонился ближе к Томасу и негромко добавил:
— А улыбаться по утрам — это вовсе не так уж плохо, сын мой.
Она нашла его в мастерской, и это уже было удачей: Элис не хотелось встречаться с Саймоном в его комнате. Сказать по правде, ей вообще не очень хотелось оставаться с ним с глазу на глаз. Однако за завтраком его не было, и чем дольше Элис не видела Саймона, тем тревожнее становилось у нее на душе. Хотя, конечно, лучше бы им встречаться на людях. Воспоминания о вчерашней ночи были еще живы. Элис снова и снова переживала в мыслях свой первый поцелуй. Всю ночь она провела без сна, лежа в постели и прислушиваясь к раскатам далекого грома. Не страх перед грозой был причиной ее бессонницы, но страх перед Саймоном.
После завтрака Элис решилась и теперь с волнением переступила порог мастерской. Саймона она увидела в дальнем углу: он смешивал что-то в небольшой склянке и настолько был поглощен этим занятием, что не заметил ее прихода. А может быть, просто не подал вида. Такого человека не поймешь.
Элис стояла и смотрела на Саймона. Ничего пугающего. Перед нею был самый обыкновенный человек с густыми темно-каштановыми волосами, местами выгоревшими от солнца. Кожа Саймона золотилась от загара. Вот только глаза его были не совсем обычны — прозрачные, похожие на блестящие кусочки янтаря. Во внешности Саймона, безусловно, было что-то экзотическое, но разве можно считать его исчадием ада. Может ли демон выглядеть так, как выглядит Саймон? Элис очень сомневалась в этом.
Темные одежды Саймона скорее подошли бы человеку более старому, чем он, — они были сшиты из добротной дорогой ткани, расшитой узором, но выглядели немного старомодно. Сегодня на нем была накидка золотистого оттенка, совсем как его глаза. Чем дольше Элис смотрела на Саймона, тем больше он казался ей похожим на большую дикую кошку, которые, как известно, могут быть не только красивыми, но и смертельно опасными.
Движения Саймона тоже были кошачьими: точными, неуловимо быстрыми и грациозными. Его окружали книги, травы, темные склянки, но нигде не было видно предметов, которые более естественно увидеть в жилище мужчины и воина — мечей, кинжалов или хотя бы конского седла. Книжник, всецело погруженный в свою науку, — почему же тогда он показался ей таким земным, таким страстным, когда целовал ее?
Элис, наверное, в сотый раз обратилась мыслями к вчерашнему поцелую. До этого она не понимала, что приятного находят люди в том, чтобы касаться друг друга губами. Потом она испытала невероятное чувство, которое вскружило ей голову. Сейчас же она испытывала страх перед тем, что открылось ей вчера в отношениях между мужчиной и женщиной.
В мастерской загадочно и пряно пахло травами, и их запах смешивался с горьковатым запахом дыма от горящей жаровни. Ей вдруг показалось, что струйка дыма сгустилась и двинулась ей навстречу. Элис невольно подняла руку, чтобы оттолкнуть наваждение, и тут она внезапно поняла, что нет никакой струйки дыма, а есть только человек, следящий за ней из угла спокойными янтарными глазами.
— Хотели видеть меня, миледи? — спросил Саймон.
От его голоса по спине Элис пробежал холодок. Она никак не могла привыкнуть к его звучанию — низкому, мелодичному, завораживающему. Да, голос Саймона был могучим оружием, и маг превосходно умел пользоваться им. Элис уже знала об этом, пыталась бороться с этим и — не могла.
— Я не хотела тревожить вас, — ответила Элис. — Вы были заняты, и я уже собиралась уйти, чтобы навестить вас позже.
— Ваше присутствие я ощутил с первой секунды, — ответил Саймон, — так что вы давно уже меня потревожили.
Элис покраснела, смутилась и принялась теребить свое уродливое коричневое платье тонкими пальцами.
— Простите, в последнее время я стала вести себя непозволительно: вхожу без спроса, много болтаю… Этого за мной не водилось, пока я была в тени своей младшей сестры. Однако мне всегда с трудом удавалось сдерживать свой язык и свое любопытство. Правда, монахини говорили, что у меня есть еще надежда на исправление… — она резко оборвала себя, чувствуя, что начинает болтать лишнее.
— Ничего, — мягко ответил Саймон. — Ведь человека можно потревожить по-разному, верно? Меня,
