крайне неудобные позы.
— Ах ты хрен пузатый! — отозвалась Мили. — Я сейчас сама тебя наклоню и отделаю чем-нибудь корявым, чтобы впредь даже помыслить не мог свой поганый язык такими словами отягощать.
Чародейка с самым решительным выражением лица двинулась в сторону бородача. Однако Берган выглядел скорее несчастным, нежели докучливым. Огромный воин стоял и тер глаза.
— У меня мухи теперь черные летают, — недовольно пробурчал он.
— Мухи известно, где летают, — чуть смутившись, ответила Мили.
Бородач насупился.
— Да ладно тебе, — примиряюще сказала девушка, — это небольшие последствия вспышки, видимо тебя задело. Скоро пройдет. А в следующий раз делай так, как прошу.
— Как рука-то? — спросил Маркус.
Вместо ответа чародейка продемонстрировала вполне функционирующую левую руку покрытую волдырями ожогов.
— Так и должно быть?
— Не совсем, просто рассчитать силу и место приложения заклинания довольно сложно, вот немного промахнулась второпях. Но это не страшно, у меня есть еще снадобье — помажу, и через пару дней все пройдет. Я запасливая.
— Только в этот раз не ошибись, — сказал Вивьен. — А то снадобий не хватит.
Мили не удостоила алхимика ответом. Настроение у нее улучшилось — рука вновь обрела способность шевелиться, а боль еще не пробила тонкую защиту заклятия. Но именно по причине не совсем удачного лечения следовало поторопиться. Барьер мог рухнуть в любой момент и тогда, чародейка знала, она превратится в агонизирующий комок неспособной к дальнейшему путешествию плоти.
Нужное средство нашлось быстро. Мили покрыла тонким слоем неприятно пахнущей вязкой мази обожженную руку, а затем наложила повязку. Успела!
Можно было сколько угодно блистать уверенной улыбкой, но в душе затаилась неуверенность. Несложное заклинание вышло из-под контроля. Несильный ожог звучал громким тревожным набатом. А что, если в следующий раз все будет серьезнее? Что если силы повернутся против нее и тех, кто окажется рядом? Чародейка представила стекающий с пальцев, но более не подвластный огонь. Стремительные вихри, чьи воздушные струи могли резать не хуже самого острого клинка. Иссушающие заклинания или, напротив, раздутые от переизбытка воды тела. Было что-то еще, но грозящий превратиться в смертоносный сель тоненький поток мыслей, прервался самым будничным образом.
— О, вы уже закончили? Все здоровы? Раз уж остановились, давайте перекусим, — весело предложил Бриг, не дожидаясь ответа на свои вопросы. Метатель возвращался в хорошем расположении духа, лошади покорно следовали за ним. — У меня живот подвело от всей этой мистики.
На этот раз Мили была даже благодарна безалаберности убийцы. Да, самовлюбленный тип, зачастую плюющий на проблемы других. Но разве она сама не такая же? А в этот раз Бриг вообще оказался крайне полезным. Кто знает, куда бы завели ее размышления, не появись он столь вовремя?
Спустя примерно полчаса всадники вновь въезжали на странную поляну, минуя стороной злосчастный обелиск, возле которого по-прежнему лежало окоченевшее тело несчастного искателя сокровищ.
— А он так и останется куском льда? — поинтересовался Маркус.
— Умеешь ты спросить, — хмыкнула Мили. — Я понятия не имею. Может быть, растает уже завтра, а возможно, что не один год проваляется в таком виде. Пока в этих местах все еще сильна магия и древние заклятия.
— И все же — что это было? — продолжал расспросы Маркус. — Я имею в виду обелиск. Почему на торговом мирном тракте мы находим смертоносную ловушку? Мне кажется, что это не могло идти на пользу. О каком спокойствии или удобстве можно говорить? Дети или животные — они непременно попадали бы под его чары. Ты только представь себе голосящую мать с замороженным ребенком на руках.
— Маркус, я похожа на ходячую пыльную энциклопедию? — Мили начинала выходить из себя. Разумеется, дотошность в их деле жизненно важна, но требовать разъяснений от нее — боевого мага. Не какого-то там книжного червя. Что за глупость? Почему она должна все знать? Чародейка поморщилась — ожог оказался сильнее, чем она думала, и мазь не могла полностью унять болезненные ощущения. — Считай, что мы въехали на территорию сопредельного государства. Возможно, раньше обелиск служил для иных целей. Еще вопросы есть?
— Какого еще государства? — вступил в разговор Бриг.
Но Мили больше не желала продолжать этот, с ее точки зрения, фарс. Хотят все знать? Пусть таскают с собой библиотеку или лучше подготавливаются. Почему все думают, что если рядом есть маг, он сможет ответить на все вопросы?
— Похоже, мы уже в землях фей, — задумчиво протянул Маркус. Воин не обращал особого внимания на внезапную обиду чародейки. Девчонка быстро вспыхивала, но так же скоро и остывала. Вскоре сама затараторит. Вопрос был в другом — чего испугался пьянчуга? Не каменного же столба, в самом деле! Ответа не было. Человек, набросавший карту, находился далеко. А строить предположения, по сути, на пустом месте — было занятием бесполезным и в некотором роде даже вредным.
Обогнув обелиск, путники пересекли поляну. Здесь вновь начинался уже знакомый змеящийся тракт. Он радушно приглашал следовать за ним.
Мили в последний раз обернулась, взглянула на каменный палец. Перед внутренним взором промелькнули увиденные солнечные зайчики. Что это было? Реакция разума на внезапный шок или нечто большее? Девушка наморщила аккуратный носик. Чуть улыбнулась.
«А все равно это было красиво», — подумала она, вспомнив детство и редкие игры с подружками.
— Давайте больше не будем трогать руками незнакомые предметы, — поигрывая топором, проговорил Берган. Глаза он уже не тер и ехал оголенный по пояс. Скинув куртку, бородач с видимым удовольствием подставлял солнечным лучам могучее тело, покрытое сетью застарелых шрамов.
— Смотри не сгори, — ухмыляясь, проговорил Бриг, — а то будешь потом ночью стонать и ворочаться.
Берган только было открыл рот, дабы достойно и далеко послать насмешника, как перед небольшим отрядом, будто из-под земли выросла фигура с ног до головы закутанная в видавший виды изрешеченный дырами серый плащ. Маркус в самый последний момент успел натянуть поводья. Лошадь захрипела, встала на дыбы. Еще чуть-чуть и незнакомец оказался бы под копытами, а там, поди, разберись — что он тут делал. Бриг, ехавший по правую руку от Маркуса, мог поклясться, что еще мгновение назад на дороге никого не было. От неожиданности он даже вздрогнул, и рука самопроизвольно выхватила пару метательных ножей.
— Чтоб ты сдох! — в сердцах выпалил убийца. Он никак не ожидал, что на заброшенном лесном тракте под копыта их лошадей из ниоткуда станут бросаться сумасшедшие бродяги.
Незнакомец же продолжал стоять, как ни в чем не бывало. Он даже ни шелохнулся, не то, чтобы сдвинуться на шаг. Лицо его, скрытое под куском тряпки, некогда служившей капюшоном, было видно лишь отчасти — бледное, с коричневыми кругами под глазами, длинной седой бородкой, заплетенной в пару тонких косичек.
— Кто ты? — Маркус склонил голову набок, силясь получше рассмотреть преградившего дорогу.
— Послушайте доброго совета, — послышался сипящий, будто простуженный голос, — поворачивайте обратно.
Путники переглянулись. Вивьен подозрительно смотрел на незнакомца, сжимая в одной руке намотанную цепь, в другой — одну из своих бутылочек. Берган, нехорошо прищурившись, поудобнее перехватил рукоять топора.
Частые гости начинали действовать на нервы.
— Тут есть кто-нибудь в своем уме? — громко сказал Бриг. — Или нам просто везет на недоумков вроде тебя?
Губы незнакомца тронула легкая, не отразившаяся в глазах усмешка.
— Это не ваша дорога, вам не надо по ней идти, — вновь послышался его голос.
— Почему? И будь любезен представиться, — не отступал Маркус, стараясь сохранить
