жалела.
— Да я… ты что? Какие обиды? — удивился Вивьен. — Брось эти глупости. Я же не в осуждение спросил.
— Знаю, но тем не менее. Как, оказывается, иногда полезно посмотреть на того, кому еще хуже, чем тебе. Получается, что вовсе еще и не конец света. Можно бороться. Можно жить.
— Я готов сказать спасибо Герри, — сказал алхимик. — Просто за то, что вернул тебя… — он запнулся. — Нет, не так. Помог тебе вернуться.
Внезапно девушка замедлила шаг.
— Что случилось? — спросил Вивьен.
— Запах. Ничего не чувствуешь?
— Неужели догнали? Так скоро?
— Нет, — раздраженно ответила Мили. — Не торопись с выводами.
— Не пойму, о чем ты, — втягивая носом воздух, сказал алхимик. — Ничего необычного. Вроде…
— Тоже мне отшельник. Ты точно в пещере жил? Ладно, идем дальше. Может быть — это уже мне все кажется.
Ей не показалось. Вскоре дувший в лицо ветер уже и до Вивьена донес странный посреди чистого леса запах. Пахло чем-то гнилым и застоялым. Лоб алхимика прорезали морщины.
— Ну, что скажешь? — вновь подала голос чародейка.
— Почему мне на память приходят слова из свитков?
— Тех, что получил от Брига?
— Аха.
— И что же тебе вспоминается из них?
— А то, что если Радужные Мосты оказались правдой, — задумчиво сказал воин, — то почему не быть правдой и всему остальному? Впереди болота, так?
— Не знаю, но очень на это похоже.
Путники двигались еще не более получаса, когда лес впереди начал светлеть. Ни Мили, ни Вивьен больше не разговаривали. Каждый думал о чем-то своем. Каждый прилагал все усилия, чтобы поскорее достичь лесной окраины. Свитки свитками, но сам факт хоть каких-то изменений в окружающем ландшафте — подгонял. Однообразие затянувшегося перехода угнетало и сильно. Время, которое постепенно свело почти на нет недавний прилив бодрости и жизнелюбия, работало против беглецов.
Вскоре деревья разошлись, и взорам остолбеневших путников предстала действительно иная картина, нежели осталась за их спинами.
— Почему-то меня уже не радует, что легенды на поверку оказываются правдивыми, — усевшись на землю и вытянув ноги, сказала Мили.
Впереди простиралось болото. Очень ровное, почти лишенное сколь-нибудь заметных холмов. Обычных деревьев и кустарников не было вовсе. Несколько корявых, будто пораженных страшным недугом стволов, одиноко выделялись на фоне серо-зеленой трясины, испещренной кочками. Вот что не пустовало — поросшие торчащими во все стороны длинными палками рогоза, они больше походили на бородавки на теле древнего великана. Иногда взгляд задерживался на редких сухих островках, заполненных грудами камней. Но само по себе болото не могло ни удивить, ни заинтересовать сверх меры, если бы не одна деталь. Меньше чем в миле от берега виднелись полуразрушенные стены большого города.
Вивьен присел рядом с Мили.
— Странно, что сюда так никто и не вернулся за прошедшие годы, — сказал он.
— Так, судя по всему, о нем просто позабыли.
— Или постарались позабыть.
Девушка вопросительно посмотрела на алхимика, ожидая продолжения рассуждений.
— Пиявок что ли наловить, — внезапно сменил тему тот. — У меня живот уже к спине прилип, а нам еще идти и идти. Как думаешь?
— Я понимаю, к чему ты клонишь, — чародейка закусила губу, прищурилась. — Ничего у тебя не выйдет. И мне приходилось питаться всякой ползучей дрянью. Так что если не можешь предложить девушке более изысканное кушанье, добудь хоть что-то.
— Слушаюсь, госпожа, — Вивьен встал и нарочито низко поклонился.
Мили не выдержала и прыснула от смеха, напоследок показав мужчине язык.
Алхимик вернулся уже через несколько минут. В руках он нес охапку молодого рогоза и пару длинных шестов.
— А пиявок без меня съел? — деланно обиженным голосом спросила Мили. — Хрупкой девушке траву жевать, как козе какой?
— Без паники, — с самым серьезным видом ответил Вивьен. Он отложил шесты в сторону, а стебли рогоза начал очищать от жестких листьев. — Почти что хлеб. Угощайся.
На вкус сочная мякоть оказалась горькой, но вполне годной в пищу. Тем более что по заверениям алхимика, была она очень питательной, а ничего иного пустым желудкам сейчас не требовалось.
— Хотел набрать трав для снадобья — пока есть время обработать твою рану, так не нашел. Может, посидишь здесь, подождешь? Я отойду вглубь леса. Недалеко. Не дело пускать все на самотек.
— Не по себе мне здесь, — призналась Мили. — Чувствую, словно у обрыва сидим. Ни бежать, ни отступить. Давай сначала все же болото пересечем, а там уж делай, что хочешь. Я немного оправилась, сейчас идти будет легче.
— Успеем ли пересечь? — Вивьен взглянул на топь, потом на чародейку. — Как сама думаешь?
— Пока еще шевелюсь, — девушка улыбнулась. — Обидно будет, если сейчас потратим время на поиски компонентов, а потом окажемся запертыми где-нибудь на полпути — в самой трясине.
— Хорошо, — немного помолчав, сказал алхимик. — Тогда не будем терять времени. Я иду первым, ты за мной. Ступаешь точно в мои следы. Я вижу, что тропа продолжается и дальше, вьется даже среди топи.
Вивьен впитывал спокойствие ждущего болота. Он всматривался в тропу, следя за ней взглядом. Как эта ниточка до сих пор жила и не скрылась под толщей воды и грязи — он не знал, да и не хотел знать. Важнее было то, что она вообще была — нечеткая, прерывистая, но вполне осязаемая.
— Пусть ее не везде видно, но хоть так, — продолжил он. — Глядишь, не собьемся. Но доверяться ей все равно не следует. Даже после меня, даже если кажется, что опасности нет — сначала проверяешь шестом, потом ступаешь сама. Все ясно?
— Да, мой господин, — в глазах чародейки зарождалось раздражение.
— Мили, — Вивьен взял девушку за руку. — Прошу, когда переберемся на ту сторону — можешь кричать, ругаться, но сейчас послушай меня. Прими мои слова, не спорь. Я знаю, что тебе неприятно подчиняться мужчине. Но сделай на сегодня исключение. Пожалуйста.
Мили несколько долгих минут смотрела на Вивьена, словно увидела его впервые. Алхимик не отвернулся, не опустил глаз. Внешне он был спокоен, но внутри бушевал пожар сомнений.
— Помоги мне подняться, — наконец сказала чародейка. — Кажется, это сейчас для меня самое сложное.
Шли медленно, проверяя перед собой каждую пядь земли. Самой Мили они казались парой тараканов, ощупывающих дорогу длинными усами. Девушка вновь использовала магию, стараясь облегчить себе путь. Воздух под ее ногами вибрировал, приподнимая чародейку над землей. Вернее сказать, над тонкой ниточкой тропы, по которой можно было идти только друг за другом.
Сложнее приходилось Вивьену. Он несколько раз оступался и глубоко проваливался. Хорошо еще, что лишь одной ногой. Трясина с большой неохотой отпускала законную добычу.
— Интересно, кто здесь ходил? — тяжело дыша, спросил алхимик. — Место мертвое, бросовое.
— А почему ты решил, что здесь ходили? — отозвалась из-за спины Мили.
— Так сама по себе тропа исчезла бы сразу, перестань люди или хотя бы животные ею пользоваться. Тем более, здесь.
— Глупый. А как же магия? Скорее всего, магия фей поддерживала как тракт, так и эту тропу. Только не спрашивай зачем. Я не знаю.
