В этот самый момент под самым окном дома Лукича кто-то еле слышно кашлянул. Еле слышно. Именно так, как должен был кашлянуть человек, знавший Лукича, его чуткий сон и не желающий будить еще и Лукичову супругу, женщину, в общем, добрую, но нервную.
Участковый встал с кровати, надел спортивные штаны и достал из-под подушки пистолет. Вот десять лет, считай, прошло с мародерских времен, а привычка осталась и уходить как-то не собиралась.
Взял с окна на кухне портсигар и спички.
Лукич вышел на крыльцо, сунул пистолет в карман и закурил.
– Вечер добрый, – сказал Петруха, выходя из-за куста сирени, что росла перед домом Николаева.
– Скоро уж утро доброе, – кивнул Лукич на восток, где небо над лесом приобретало уже золотой оттенок.
Над землей стелился туман, босым ногам в шлепанцах было зябко. Лукич переступил с ноги на ногу.
– Помощь нужна, дядя Тема, – сказал Петруха.
– Покалечили кого? Неужто ночью «космополеты» приходили?
Лукич затянулся папиросой, прикрывая рукой огонек, чтобы не мешал смотреть на Петруху.
Тот был одет в кожаную куртку. В боевую кожаную куртку, напомнил себе Лукич. Кожанки у «землян» были вроде формы, которую они надевали в особо трудных и почетных случаях.
Вот когда вчера нагрянули на вертолетах бойцы, начали на Лукича кричать, угрожать, что его за пособничество и отказ от сотрудничества заберут с собой и закроют на двадцать пять лет, не меньше, Петруха с ребятами пришли к дому в этих кожанках.
Слава богу, что бойцы быстро собрались и улетели, так и не дав возможности мальчишкам попытаться сделать глупость.
– Нам в город нужно, дядя Тема, – сказал Петруха. – До утра нужно попасть.
– Электрички не ходят. – Лукич докурил папиросу, аккуратно положил окурок в консервную банку, стоявшую на второй ступеньке крыльца. – Все равно придется ждать до пяти тридцати.
– Нас Степаныч согласился на автобусе довезти.
Степаныч согласился. Это значит, Степаныч, которого разбудили среди ночи, не послал молокососов матерно, не вышел на двор со своим любимым черенком от лопаты, а согласился не просто ехать в город, но и отвезти туда…
– Бесплатно, – сказал Петруха, подчеркнув тем самым важность и необычность момента.
Бесплатно Степаныч мог человека из огня вынести, в драку за земляка против десятка чужаков сунуться, невзирая на ножи и прочие лезвия, но хоть нитку, хоть пригоршню снега зимой бесплатно ни у Степаныча, ни у всей его многочисленной родни получить было невозможно. А тут – нежно любимый автобус, топливо жрущий, словно танк. И бесплатно.
– Кто едет? – спросил Лукич.
– Наши все. И еще ребята из Полеевки и Мартового. Тридцать человек.
– Тридцать человек, – повторил Лукич. – И что?
– Помощь нужна… – снова сказал Петруха, переступая с ноги на ногу.
– Зачем? Сели в автобус, поехали. – Лукич потер замерзшие плечи. – Через полтора часа будете в городе.
– Нас одних могут не пустить. А с вами…
– А со мной пустят, а потом, когда вы устроите там какое-то непотребство, с меня спустят шкуру, дадут нарасти новой и спустят снова. Нет, пожалуй.
Лукич зевнул демонстративно и пошел было в дом.
– Дядь Тема! – жалобно позвал Петруха, словно не восемнадцать ему, а всего десять и опять поймал его участковый на чужой груше. – Послушай…
– Чего?
– Там в Сети… – Петруха кашлянул. – Есть информация… Завтра в городе может быть заваруха… Просят приехать, помочь…
– Помочь? – Лукич быстро спустился с крыльца, теряя тапочки с ног. – О Братьях говорить будете? Стекла бить? Революцию делать для умных дядечек? Кто-то опять решил на чужом горбу в рай? Я такое видел уже, в девяносто первом! И в девяносто третьем! И в две тысячи седьмом!..
Голос Лукича сорвался на крик. В доме зажегся свет: проснулась жена. Лукич оглянулся на веранду – за стеклом мелькнула белая ночная рубаха Алены.
– Что там у тебя? – спросила супруга, стоя на пороге и кутаясь в шерстяной платок.
– Все в порядке, – сказал Лукич, – иди ложись.
– С кем это ты? – не унималась Алена. – Кто это там?
– Это я, Петруха Иванов, – сказал Петруха, – здравствуйте.
– Принесла тебя нелегкая… До утра не можешь подождать?
– Не могу, тетя Лена. Очень нужно.
– Ничего не нужно, – зло прошипел Лукич. – Ни хрена вам не нужно. Сидите дома, и все. А то я еще в
