Перрон поплыл вместе с людьми в небытие. Поезд набирал обороты.
— Это ваш отец? — неожиданно спросила Катя.
— Нет, — коротко ответил я, соображая, как ловчее солгать. — Это… это мой старинный друг, — выговорил я, сам испугавшись того, что только что произнес.
— Он похож на иностранца, — улыбнулась Катя, усаживаясь удобнее. — Он иностранец?
— Да… То есть, нет, — смешался я. — Я хотел сказать, что он человек Мира.
— Гм… Интересно, — улыбнулась она. — Я бы тоже хотела быть человеком мира, — патетично добавила Катя. — По-моему, это здорово.
— Ну, не знаю, не знаю, — протянул я, стараясь за это время придумать, как увести разговор в другое русло.
Не находя лучшего вопроса я поинтересовался, заведомо зная ответ:
— Вы из Питера?
— Нет, я из N. В Питер еду на работу.
— Ясно… А знаете, у меня есть очень необычный дар, — сказал я, немного улыбаясь. Лукавство слышалось в каждом произнесенном мною слове. Катя изобразила удивление на своем лице и взглядом своим дала понять, чтобы я продолжал.
— Этот необычный дар заключается в том, что умею точно угадывать имя человека, которого вижу впервые.
— Как же у вас это получается? Объясните, — недоумевая, сказала Катя. По выражению ее лица было заметно, что она немного нервничает: щеки ее зарделись, а брови поднялись вверх. Сейчас я готов был броситься к ней, но самообладания все же не терял.
— Я этого не могу объяснить. Могу только сказать, как вас зовут…
— Ну, и как же мое имя? — хитро спросила она.
— Вас зовут Екатерина, — с улыбкой на лице сказал я.
— Этого не может быть! Как вы догадались?
— Я же говорил, что у меня редкий…
— Ах вы, обманщик, — перебила она, — я вас раскусила. Боже, какая я наивная! Вот же на столике лежит мой билет, на котором написано мое имя! Эх вы… — она погрозила мне своим маленьким кулачков и расхохоталась, прикрывая лицо руками.
«Боже мой, как она мила», — думал я, глядя на нее…
Липецк,
август 2007 — август 2009
