– От благодарного населения! – сообщил сержант, нарезавший сало, а Леша Ковалев дипломатично отвел взгляд.
– Зато у нас нет рэкета, – поддержал соратника старший сержант, расставлявший на столе посуду.
– Тады – ой! – Гринчук бесшумно поаплодировал, глядя на Ковалева. – По какому поводу, кстати, пьем?
– Поминаем… – хихикнул старший сержант.
Капитан недоуменно поглядел на старшего лейтенанта. Тот засмеялся:
– Было тут дело. В ту ночь, когда ураган…
Теперь засмеялись оба сержанта.
– Ладно, без ста граммов все равно не понять, – Гринчук пригубил стакан и отставил его в сторону.
Остальные, приняв по пятьдесят граммов, принялись за закуску.
– Так кого поминаем? – поинтересовался капитан, выбирая себе помидор покрепче.
– Ну, как только ты от нас ушел – минут через двадцать – у нас тут несчастный случай произошел. Возле стрелки, – Ковалев махнул рукой куда-то на север, – метров триста отсюда. Сразу за складами.
– Мужика пошинковало, как на салат, – торопливо пережевывая сало, сказал сержант, – руки, голова… Ну и так далее…
– Н-да, – неопределенно протянул Гринчук, – юморок у вас…
– Да не, не в том дело. Понаехало разного народа, то, се, дождик заморосил. Куски в труповозку побрасали и все разъехались. Конец кино.
– Ага, – кивнул старший сержант, – настроение хреновое, сами понимаете. Ну, думаем, надо напряжение снять…
– Стресс, – подсказал сержант.
– Стресс, – подтвердил старший сержант.
В дверь постучали.
– Входи, – скомандовал Ковалев.
На пороге образовался мужичонка неопределенного возраста, с изрядно помятой физиономией, до самых глаз покрытой седой щетиной.
– День добрый, – приветствовал всех мужичонка.
– Добрый, – кивнул Ковалев, – с чем пожаловал, Митя?
– Так это, – Митя почесал в затылке, – там цыганчонок появился, этот, Яшка.
– Ну?
– Так это, сами велели предупредить…
– Где он?
– Пока бродит по скверу. Семечек купил стакан у Тараканихи и бродит.
– Один бродит?
– Один пока!
– Стакан принес? – спросил Ковалев.
– А как же? – мужичонка выхватил стакан из-под полы замызганного пиджака и шагнул к столу.
– Налей ему половину, – приказал Ковалев сержанту.
Митя не отрывал глаз от стакана, пока сержант выполнял приказ, потом перевел страдальческий взгляд на старшего лейтенанта.
– Можно, – кивнул старший лейтенант.
Мужичонка опрокинул в себя водку так быстро, что Гринчук с трудом разглядел это движение.
– Если Яшка станет с кем-нибудь разговоры вести – пулей ко мне. Получишь еще сто граммов.
– Есть!
– Вот с такой агентурой и работаем, – пожаловался Ковалев.
– И как работаете?
– Норму выполняем.
– Ну и славненько! – поощрил Гринчук. – Что там у вас дальше было?
– Только мы выпили по сто для снятия стресса, как звонят нам из морга. Эти уроды, закидывая покойничка, умудрились голову на месте происшествия забыть.
Гринчук усмехнулся недоверчиво.
– Точно – точно, – успокоил его Ковалев, – забыли. И просят, значит, сходить нас за головой, а они, мол, прямо к нам приедут.
