– Хочу. Хочу. И я узнаю, что у нас действительно происходит. А ты… – Андрей Петрович подошел к столу, – а ты будешь работать на меня, пока мне это не надоест. Я слишком понадеялся на тебя.
– Понадеялся… Меня совал во все разборки, мои пацаны все дерьмо для тебя гребли. А у самого вон целая армия! Думаешь, теперь можешь об меня ноги вытирать? Теперь своих поставишь у меня на территории порядок наводить?
– И еще раз козел, – как-то удовлетворенно сказал Андрей Петрович, – кто ж специалистов посылает сортиры чистить? На это есть золотари. Вот как твои быки. А мои солдаты… Они не смогут на улицах работать. Они не для этого готовились. Они готовились для того, чтобы таких как ты на место ставить. Или укладывать. Вот для чего нужны такие как ты. Вот почему я тебя не грохну сейчас. Каждый должен заниматься своим уровнем пищевой цепочки…
– Чего? – не понял Гиря.
– Прости, забыл, что ты у нас не снизошел до образования. Прикинь – море. На море был?
– Был.
– На Канарах. Тогда прикинь, плавает в море, кроме таких туристов как ты, еще и мелкая фигня. Водоросли. Им для счастья ничего не нужно, только вода и солнце. А этими водорослями питаются всякие рачки, тоже мелкие. А рачками питается мелкая рыбешка. А мелкой рыбешкой кормится рыбка покрупнее. А ту жрет здоровая рыба. Усек?
– Усек.
– Так вот, мне в падлу планктон хлебать. Я уж, извини, осетринкой побалуюсь. Въехал?
– Въехал, – кивнул Гиря. Капля крови тяжело упала с кончика носа на крышку стола.
– И ты не пытайся разевать рот шире, чем тебе природой указано. Не вздумай. И не бойся, что тебя совсем выбросят. Ты очень нужная гнида. Пока нужная. Живи. И пусть все будет, как было, посмотрим. Начнем с нуля. Клуб ты уже отремонтировал. Народ из домов выселил. Всю документацию на рынок подготовил и даже договора на строительные работы заключил… Приступай. А мы посмотрим, к кому приплывет та рыба, которая так тебя напугала. Если к тебе – попытаемся не дать ей тебя слопать. Если ко мне – не твои проблемы. А с другими карасями договариваться не вздумай. У тебя не для этого мозги устроены. Вы должны друг у друга планктон из-под носа уводить, чтобы слишком не жирели.
Андрей Петрович распалился. Он еще был под сильным впечатлением от разговора, который у него недавно состоялся с людьми… С акулами. Это себе во многом рассказывал историю о пищевых цепочках Андрей Петрович, себя убеждал в своей незаменимости.
– Что я еще забыл? Какую-то мелочь… Подскажи, Гиря.
– С черными разобраться.
– Это само собой. Тут важно не забить ни одной мелочи.
Гиря взял со стола лист бумаги, попытался им промакнуть кровь.
– Что еще?
– Крыс, – буркнул Гиря.
– Что Крыс? – удивленно поднял брови Андрей Петрович. – Ты что, еще Нору не вычистил?
– А хрен его знает. Тогда же еще Димыч и Глыба туда ходили. Глыба и должен был проверить. У меня и без того был полон рот делов.
– Делов было много… – протянул Андрей Петрович. – Делов. Ты даже с крысами толком разобраться не смог, Гиря. Вот с этого и начнем. С самого начала. И будем ждать.
В дверь кабинета постучали.
– Да, – громко сказал Андрей Петрович.
По-хозяйски сказал, отметил про себя Гиря и поморщился.
Вошел Сергей. Гиря снова не разобрал, что Сергей сказал Андрею Петровичу.
– Пусть еще подождет. Там кто-нибудь из пацанов уважаемого Геннадия Федоровича может нормально передвигаться?
– Может. Сопротивлялись только двое, – Сергей оглянулся на Гирю, и тому померещилась усмешка в этом взгляде.
– Тогда двоим нашим прикажи собрать человек пять этих быков, и пусть они все вместе сходят в овраг. Проверят пусть, там еще бомжи или нет. Если там – пусть напомнят им о предложении убраться оттуда. Если будет нужно – пусть поговорят пожестче. Только не сразу, а как стемнеет. Я все правильно сказал? – обернулся к Гире Андрей Петрович.
– Сам ведь говорил, чтоб без грязи…
– Времена меняются. Мы должны показать, что шутить не будем. Пришла пора. Бомбы – дело кавказцев. А мы будем очищать наш любимый город от разной бездомной грязи и продажных милиционеров. Кстати, о продажных милиционерах, Сережа, позови Чебурашку.
Следователь Борис Евгеньевич Блохин особого удивления по поводу легкого телесного повреждения на лице у Геннадия Федоровича не выразил. Более того, обнаружив порез на носу уважаемого человека, Чебурашка тактично отвел взгляд в сторону. На всякий случай, также, он проигнорировал и несколько помятый вид Гири. Чебурашка, общаясь с серьезными людьми, старался быть тактичным, надеясь, что серьезные люди это оценят и, в случае чего, также проявят понимание.
Однако в этом случае понимание проявлено не было. Андрей Петрович, не пытаясь даже смягчать формулировки, конкретно изложил Чебурашке то, о чем тот хотел бы забыть. Но возражать Чебурашка не стал, а безропотно поднял телефонную трубку, набрал номер и, дождавшись ответа, более-менее толково изложил то, что его попросил сказать Андрей Петрович.
