Симоненко толкнул ногой уже открытую сумку:
– Это все из-за них? Много здесь. Из «форда» достал. Ты всех троих из этого пистолета положил? Кто же это тебя так? Не люди Короля часом? Нет?
– Н-не…
– Ну, нет так нет. Нинку зачем сюда звал? Убить хотел? – Симоненко наклонился над Мусором. – Что же ты, падла, ей сказал, что мы с тобой в паре работаем? Зачем? Хотя, с другой стороны, если бы Нинка не думала, что я все знаю, не стала бы меня с утра пораньше искать в управлении. Жаль, что ты подыхаешь. Я бы…
Симоненко выпрямился.
– От тебя воняет дерьмом, – сказал он Мусору. – Ты еще и Малявку убить собирался?
Малявку? Мусор напрягся, пальцы его скользнули по лежащему рядом пистолету. Выстрелить. Поднять пистолет и выстрелить. Мусор попытался, но силы кончились.
– Ты сейчас подохнешь, – сказал Симоненко. – Жаль, что я не могу продлить твои муки. Ненавижу таких, как ты. Ненавижу.
– А сам?.. – прошептал Мусор и глаза его остекленели.
Король
Не нужно было Калачу садиться за тот стол. Пусть за любой другой, тогда, может, Король успел бы сдержаться, остановить ярость. Тот самый стол, за которым они прошлой осенью сидели все вчетвером, и дочки накрывали, как мама. Особенно старалась младшая, Даша.
Если бы Калач… Король сжал кулаки. Калач даже не успел толком испугаться. Завидев подходящего Короля, он встал с лавки и даже улыбнулся. Откуда ему было знать, что всего за пятнадцать минут до этого Король прижимал к груди бьющуюся в истерике Дашу, забрызганную кровью.
Откуда было знать Калачу? Ведь кто, кроме него мог послать этого ублюдка с автоматом? На что надеялся Калач? На то, что Король вначале поедет на встречу и только потом приедет домой. И там обнаружит…
Что он должен был обнаружить? Три трупа? Или только один? Или два? Или он просто собирался похитить его дочь, чтобы заставить Короля отступить?
Не все смог рассчитать Калач, не успел даже стереть свою улыбку с лица…
Король взял стоявший перед ним стакан. Не действует. Коньяк уже не действует. Да и ни какой коньяк не поможет забыть, как свалил Король одним ударом Калача на землю, как наступил ногой на горло, как на змею, и как хрустнуло у Короля под ногой, словно сухую ветку сломал. И охранники Калача тоже опоздали.
Только один попытался выстрелить и тоже не успел. А Король давил ногой и давил, пока его не оттащили от Калача, потом почти силой втолкнули в машину.
Он что-то кричал, пытался приказывать, а Грек, Селезнев и Качур говорили ему что-то успокаивающее. Кто-то сунул в руку Короля стакан.
– Всех, – сказал Король, выпив, – всех до одного. Грек, сделаешь все как надо – отдам тот город тебе.
И Король помнил, как улыбка появилась на лице у Грека. И как кивнули Качур и Селезнев, когда им тоже Король пообещал…
Что он им пообещал? Того, чего они хотели. Войну за новые территории. Словно озарение нашло на Короля. Для того чтобы выжить, чтобы никто не посмел больше поднять руку на его семью, нужно уничтожать врагов еще до того, как они подготовятся.
И плевать ему, что законники будут недовольны. Они называли его беспредельщиком только потому, что он не ходил в зону? Теперь они поймут, что такое беспредел.
Убить. Всех. И еще Король знал, что его поддержат бригадиры того же Калача. Или ему об этом сказал Грек? Не важно.
Короля секретарь привез в расстрелянный дом. Расставил вокруг охрану. Жену и детей под усиленным конвоем отправили в небольшой частный пансионат. Даше пришлось сделать укол, только уснув, она перестала кричать.
Вначале Король хотел поехать к ним, но потом решил остаться дома. Не мог он показаться на глаза своей жене, тем более что не мог забыть сухой хруст под ногой.
Одна из пуль попала в настенные часы. Пять часов двадцать пять минут. И стрелка больше не ходила по кругу, и боль ушла из головы Короля. Плохо было, правда, что коньяк не помогал забыться. Король отбросил стакан в сторону. В комнату, на звук бьющегося стекла заглянул охранник.
– Все в порядке, – сказал Король, – осколком больше, осколком меньше.
Хорошо, что его оставили в покое. Пусть они там сейчас делают дело. Он скоро придет в себя и сможет взять управление на себя. Завтра.
Король прикрыл глаза и тут же их открыл. Даша, кричит и вырывается из его рук, глаза жены и напряженная улыбка Вики, старшей дочери.
Калач сам виноват. Сам. Если бы он не сел за тот стол… Или нет, это бы ничего не изменило. Увидев, что произошло в его доме, Король уже принял решение. Все изменилось.
В дверях снова появился охранник.
– Чего тебе?
– Там приехал подполковник Симоненко, хочет поговорить.
