Обеспечивал вертухайское здравоохранение. Дело нужное, но к армии отношения не имеющее.
Списки эти вроде телефонной книги — много в них имен и фамилий. Когда нам называют цифры невинно погибших полководцев, вспомним, что цифры эти, во-первых, чудовищно извращены и раздуты, а во- вторых, треть из невинно убиенных — никому не нужные комиссары, а еще треть — тюремные вертухаи большого ранга.
Скажу больше. Даже в самом ГУГБ НКВД СССР многие сотрудники носили обыкновенные армейские звания. Пример: сам начальник ГУГБ, уже упомянутый Фриновский, носил армейское звание комкор, затем — командарм. И проходит товарищ Фриновский не по спискам НКВД, а по армейским. В «Военно-историческом журнале» рубрика: «Палачи и жертвы. Погибли в годы беззакония». Эта рубрика любого в тупик ставит: а кто же тут жертва? Редакция должна была хотя бы одного выделить звездочкой: вот, мол, она, жертва. А то ведь сами мы никак жертв в этих списках обнаружить не можем — одни палачи.
Начальник самого важного из всех подразделений ГУГБ — Управления особых отделов — тоже носил обыкновенное воинское звание комбрига. Звали его Федоров Николай Николаевич. Не какой-нибудь интендант или юрист. Командир. Молодой и красивый. Ровесник века. В возрасте 37 лет, с июля 1937 года, — начальник Управления НКВД по Одесской области. Явно с должностью справлялся. Потому с февраля 1938 года — начальник Управления НКВД по Киевской области. Справился и тут. Потому с мая 1938 года комбриг Федоров — начальник Управления особых отделов НКВД СССР. НКВД — это тайная полиция. А внутри НКВД — ГУГБ. Это тайная полиция внутри тайной полиции. А внутри ГУГБ — Управление особых отделов. Это тайная полиция внутри тайной полиции и еще раз внутри тайной полиции. Вот ею-то и командовал комбриг Федоров.
Молодой полководец безвинно погиб, не дожив до своего сорокалетия.
То, что он был опытным чекистом, не подлежит сомнению. В 37 лет не только возглавить НКВД Одессы, но освоить ТАКУЮ должность в предельно короткий срок, и удержаться, и пойти на повышение… это высший класс. Но где комбриг Федоров мог набраться опыта военного? Опыта командирского? В Гражданскую войну он был писарем в ЧК, расстрелянных в книгу вписывал, протоколы допросов строчил. Когда Гражданская война завершилась, писарю Федорову было 20 годиков. И не служил он в Красной Армии ни одного дня даже рядовым солдатом. Он заговоры распутывал.
А вписан в невинные полководцы.
Американский почитатель Гитлера М. Штейберг объявил однажды, что были и в Красной Армии умные люди, правда, всех их начисто истребили: «Сталин убил и убрал до войны почти 40 тысяч! И были это самые лучшие, самые опытные генералы и офицеры. На смену им пришли люди некомпетентные и без боевого опыта».
Я уж хотел возмутиться. Спорить хотел. С цепи сорвался. Потом рукой махнул. Ладно. Пусть так будет. Давайте согласимся. Давайте считать, что командарм 1 ранга товарищ Фриновский был лучшим, самым опытным начальником ГУГБ НКВД СССР. Так с ним было хорошо! Уж такой он был компетентный! А после него пришли некомпетентные Берия, Меркулов, Гоглидзе, Рюмин, Цинава, Рапава, Кобулов. Разве они были способны на такие подвиги, как их великий предшественник?
Давайте согласимся: комбриг товарищ Федоров был лучшим начальником Управления особых отделов ГУГБ НКВД СССР. Был он нежным и ласковым. Глаза умные, чуть усталые. И боевой опыт необъятный.
Не будем спорить: дивинтендант товарищ Плинер был лучшим начальником ГУЛАГ НКВД СССР. Видимо, как только его убрали, так сразу ГУЛАГ в упадок пришел. После него в лагерях уж не было того порядка, той заботы о людях, как в 1937-1938 годах. После него лагерями правили люди неграмотные, неопытные, без боевого опыта. А у товарища Плинера боевого опыта было предостаточно. И был он ужасно компетентным.
А глаза добрые-добрые.
Глава 6
КАК НАРКОМ ДЫБЕНКО ГРОМИЛ НЕМЦЕВ ПОД НАРВОЙ
Пьяной толпой орала.
Ус залихватский закручен в форсе.
Прикладами гонишь седых адмиралов вниз головой с моста в Гельсингфорсе.
23 февраля 1938 года весь советский народ и все прогрессивное человечество торжественно отметили 20-ю годовщину Рабоче-Крестьянской Красной Армии.
За 20 лет до этого, 23 февраля 1918 года, отряды Красной гвардии одержали свои первые победы под Псковом и Нарвой над регулярными войсками кайзеровской Германии. Вот эти первые победы и стали днем рождения Красной Армии. На многочисленных митингах и торжественных собраниях, прокатившихся по всей стране в феврале 1938 года, было сказано много теплых слов в адрес нашей родной армии. Вот только не называли имени того, кто вел первые красные отряды к славным победам…
За месяц до юбилея, 24 января 1938 года, была учреждена первая советская медаль «20 лет РККА». Медалью награждали тех, кто особо отличился в боях, кто оплатил первые победы своей кровью, кто вел Красную Армию от победы к победе. Наградили многих. Но заместитель народного комиссара лесной промышленности командарм 2 ранга Павел Ефимович Дыбенко юбилейной медали не получил. А ведь это именно он вел красные отряды в бой под Нарвой 23 февраля 1918 года…
Вскоре легендарный командарм был арестован.
Его обвинили в шпионаже в пользу Америки, суд над ним продолжался 17 минут. Приговор — стандартный. Расстрел без промедления.
Ирония судьбы в том, что заместитель наркома лесной промышленности командарм 2 ранга Дыбенко до ареста оставался в кадрах Красной Армии, его последняя должность в РККА — командующий войсками Ленинградского военного округа. На пути противника, который идет на Питер, — Чудское озеро. Обойти огромное озеро можно севернее, через Нарву, или южнее, через Псков. Если бы командарм 2 ранга Дыбенко не пошел на повышение в Наркомат лесной промышленности, а потом на понижение в лефортовский подвал, если бы оставался на посту командующего войсками Ленинградского военного округа, то в 1941 году он бы остановил и разбил немцев под Псковом и Нарвой так, как разгромил их в 1918 году.
Тут мы остановимся на минуту. С мыслями соберемся. Что такое Наркомат лесной промышленности? Это наркомат лесоповала. Страна у нас самая большая, леса больше, чем у всех в мире, лес валили на тысячах квадратных километров и миллионами кубов гнали на экспорт. Только не понятно, почему ударным трудом сотен тысяч лесорубов должен руководить человек в военной форме, в высоком звании командарма 2 ранга? До Павла Ефимовича Дыбенко пост заместителя наркома лесоповала занимал комиссар ГБ 2 ранга Лазарь Иосифович Коган, первый начальник ГУЛАГ, после Дыбенко — комиссар ГБ 3 ранга Соломон Рафаилович Мильштейн из ГУГБ НКВД СССР.
Вот куда занесло прославленного командарма. Не в ту степь. Не в ту масть. А может, все-таки в ту? У товарища Сталина во всем была логика. И если лесорубами командуют не какие-то там бюрократы, но ответственнейшие бойцы тайного фронта, бесстрашные витязи ГБ, лучшие администраторы ГУЛАГа и легендарные полководцы Гражданской войны, то в этом был смысл.
Правда, долго витязи на тех постах не задерживались. Их брали под белы рученьки и отправляли куда следует.
Взяли и товарища Дыбенко. И вот легендарный герой Гражданской войны, заместитель наркома лесоповала, командарм 2 ранга товарищ Дыбенко сидит. Сидит и пишет.
Пишет письмо товарищу Сталину. И в письме логично и просто доказывает, что обвинения против него — вздорны, что американским шпионом он не является. Доказано это простой и понятной формулой, одним предложением: «Ведь я американским языком не владею…» (Волкогонов Д.А. Триумф и трагедия. Кн. 2. С. 269).
Ну вот, стратег, а американским не владеет. Ладно, простим стратегу незнание американского языка, а его аргумент возьмем на вооружение. Лично меня обвиняют в том, что я агент всех разведок мира. Теперь с гордостью могу возразить, что я не аргентинский шпион, ведь с аргентинским языком у меня не очень. И не бразильский я шпион — бразильского языка не знаю, можете проверить. Не боливийский, не перуанский, не парагвайский, не колумбийский, не эквадорский. И алжирский язык я тоже еще не выучил.
