Так чего же реветь?
А Зубров — к последним вагонам, поздравить ответственных товарищей с чудесным спасением. Да решил им и Салымона, их спасителя, представить.
— Салымон!
— Я!
— Ну, кончай мыться, иди сюда.
Кончает Салымон умывание, бежит, на ходу заправляется. А у последних вагонов Зуброва уж поджидают ответственные товарищи.
— А известно ли вам, полковник, что азартные зрелища у нас запрещены?
— Известно.
— Значит, вы, полковник, сознательно свой батальон развращаете. Солдат на кон ставите — и все из-за чего?
Из-за вашей нездоровой тяги к общению с бандитами и острым ощущениям. Уж не на деньги ли вы играли? В надежде разбогатеть сюда завернули, видимо?
Тут и Салымон подбежал, а ответственные товарищи не унимаются:
— Вам приказ дали, а вы вместо того чем занимаетесь? Бесчестно это, полковник! При вашем солдате заявляем: бесчестно!
Ох, не следовало бы товарищу Званцеву этого говорить. Вскипел Зубров и от этого стал исключительно вежлив.
— Вовремя вы мне о чести, господа коммунисты, напомнили. Душевно благодарен. Покажись-ка, Салымон… Эк тебя изукрасило. Славненько, славненько. Был бы я министром обороны — так я б тебя за такой бой, за спасение батальона, за храбрость и стойкость в офицеры произвел. Но с этим пока погодить придется. А пока — при ответственных товарищах — приношу тебе извинения, что жизнь твою на кон поставил. Ошибку свою признаю. Поможешь ли исправить?
— Так точно, командир!
— Постой, гляну, все ли в вагонах. Давай-ка отцепим этот крюк. Так. Хорошо. Теперь заходи в вагон и давай сигнал к отправлению.
Как-то не сразу поняли партийные боссы, что вагоны их отсоединились и больше не составляют целого с Золотым эшелоном. И что расстояние между уходящим эшелоном и отцепленными вагонами быстро нарастает. Закричали они, заголосили. Зубров им с задней площадки уходящего эшелона ответил:
— А идите в…
Но из-за шума уходящих колес не поняли ответственные товарищи, куда им идти: в Ростов? в Донецк? в Славянск?
С давних времен принято в степях шест ставить и конский хвост на вершине, мол, граница владений. И вот стоит телескопическая антенна радиостанции дальней связи, кабина герметическая с аппаратурой — рядом и конский хвост на вершине антенны. Все ясно — тут батько Савелы владения кончаются. Степной разъезд — ни деревца, ни кустика. Только кони в степи стреноженные да пулеметная тачанка распряженная прямо у самой железнодорожной линии.
Остановился Золотой эшелон, подчиняясь красному сигналу.
— Кто тут у вас Зубровым будет?
— Я Зубров. В чем дело?
— Батько просил на связь. Зайдите.
Входит Зубров в аппаратную, снятую с армейского грузовика. Радист включил какие-то тумблеры, отчего загорелись разноцветные лампочки, подает Зуброву микрофон.
Берет Зубров микрофон и уж голос батько слышит:
— Здоров, Зубров!
— Здоров, батько Савела!
— Уезжаешь?
— Уезжаю.
— Я же тобой и поговорить не успел по душам.
— Еще встретимся, куда денемся.
— Слышь, Зубров, а может, ты к чертям всю свою армию да и вернешься ко мне? У меня раздолье и свобода. Девку я тебе найду, вся Украина ахнет. Молодцам твоим всем по доброму коню дам. Ну как?
— Нет, батько Савела, мне страну спасать надо.
— Слышь, Зубров, про меня теперь вся степь говорит.
— Что говорит?
— Болтают люди о мудрости моей, мол, вроде и спор проиграл Савела, а все равно получил то, что хотел. Хлопцы выдумывают всякие истории, отгадать все пытаются, как так я этих коммунистов получил. Так обрадовались, что даже и коммунистов не сразу убили. Слышь, Зубров, и про тебя вся степь болтает. Я ведь тоже общественное мнение изучаю. Болтают люди, что ты человек какой-то особый. Говорят, что хоть Савела его и обманул…
— Так не обманывал ты меня…
— То-то и дело, что не обманывал, а люди болтают, что кто Зуброва обманет, тому и трех дней не прожить…
— Ну, один день ты после того прожил.
— Два осталось. И ведь не обманывал же!
— Успокойся! Жить тебе долго. Я похлопочу.
— Перед кем?
— Да мало ли у меня друзей.
Выключил Зубров связь, вышел из кабины, радиста подозвал: передай людям в степи, что батько Савела меня не обманывал. Передай, чтоб батьку слушались.
…И пошла с того часа гулять по степи молва о том, что батько Савела мудрый и честный правитель, что батько Савела никогда никого не обманывал, что батьку слушать надо, но, мол, и над батькою есть сила.
Глава 13
К вечеру эшелон должен был подходить к Ростову-на-Дону, а оттуда были развилки. Зубров собрал в командирском купе офицеров батальона на совещание. Обсуждался дальнейший маршрут.
От Ростова можно было поворачивать на север и почти по прямой идти на Москву. Присутствовавший на совещании старший машинист, услышав это, заерзал на месте.
— Никак нельзя от Ростова на север сворачивать, товарищ полковник!
— Это почему же? — спросил Зубров.
— Потому как, едучи на север, мы никак Воронеж объехать не сможем.
— Ну и что?
— А там, товарищ полковник, никого живого нет и быть не может. Я на всех остановках местных спрашивал, что там дальше. И все в одну душу говорят: взрыв был в Воронеже. Теперь в тех местах только пауки водятся. Огромные, с собаку размером.
— Что за взрыв? Атомный, что ли?
— Разрешите доложить… — вмешался молоденький лейтенант, недавно переведенный в спецназ из инженерных войск.
— Докладывай.
— Под Воронежем атомная электростанция находилась. Полгода тому назад на ней произошла авария. Системы аварийного охлаждения вышли из строя. Как в Чернобыле. Только об этом шуму было меньше: не до того. Взрыв при этом получился слабый, реактор не такой мощный. Тепловой выброс, которого только и
