– Хм. Так и я могу тебя выдать.
Тут Троф улыбнулся, но Фредерику это не понравилось.
– Вы не из таких, – сказал оруженосец. – Вы по-настоящему благородный сэр, вы не станете предавать того, кто вам доверился...
– Уверен?
– Да, – глазом не моргнув выпалил Троф.
Фредерик задумался. Его тревога по поводу оруженосца немного улеглась. В самом деле, если все как следует взвесить, то положение Трофа было незавидным. «Почти как у Тимбера, – подумал молодой человек. – Тоже бросил родину не по своей воле. По-другому никак не могло быть...»
– Хорошо, – сказал он через пару минут. – Ты поедешь со мной. Но это временно. Посмотрю, что ты из себя представляешь. Стоит ли тебе появляться в моей стране...
– Уверен, я справлюсь! – выпалил Троф, выхватил из рук Фредерика куртку и довольно ловко подал ее молодому человеку.
– Это уж слишком, – буркнул тот, отобрал куртку, надел ее сам: все-таки не нравилась ему эта услужливость. Хотя Трофа могли так приучить барон Лиер и надменный Роман...
Сам Фредерик считал, что каждый самостоятельный человек, какое бы он ни занимал положение в обществе, должен уметь обслуживать сам себя. Этому учил его и Конрад. И вместе с науками, которые полагалось знать представителю Королевского дома, Фредерик осваивал нехитрые премудрости стирки, штопки, приготовления пищи, ухода за лошадьми и многое другое, а уж тем более – искусство самому одеваться и раздеваться...
– Поди глянь: готов ли завтрак, – сказал он оруженосцу, а сам направился к конюшне, чтоб проведать Мышку.
Тот выглядел сытым и отдохнувшим и, как обычно, радостно закивал хозяину. Возле коня уже крутились хозяйские дети, рассматривая диковинную масть жеребца. Фредерик, улыбнувшись мальчишкам, протянул четвероногому другу захваченную еще в сенях морковку. Мышка радостно ею захрустел – давно уже не перепадало ему такого лакомства.
– Перекусим и снова поедем, – шепнул молодой человек в ухо коню, поглаживая его шею.
– Хозяева просят к столу, – опять со спины голос Трофа. – Позвольте лошадью заняться.
– Нет, – мотнул головой Фредерик. – Завтракать пойдем вместе. А с конем я сам управляюсь. Так что служить мне – одно удовольствие.
Оруженосец не стал возражать, поклонился и отправился за своим новым хозяином в дом.
Там уже царили сводившие с ума запахи тушеного с картошкой мяса, соленых грибов и огурцов. А хозяин, довольно улыбаясь, нес из каморки к столу пару глиняных бутылей.
– Перед дорогой надо поесть как следует. И харчей вам соберем, – кивнул он на жену, что бегала из кладовки в кладовку, набивая сумки Фредерика всевозможной снедью – хлебами, копчеными колбасами, солониной.
Молодой человек сунул руку за пазуху, чуть звякнул монетами в кошельке, а хозяин уже качал головой:
– Все бы вам платить, сэр, – сказал с укоризною. – А мы это от души.
И Фредерик понял, что лучшей благодарностью гостеприимным хозяевам будет то, что он покорно и молча примет их заботы и щедрость. Он сам для себя отметил, что понятие о крестьянах, какое у него было раньше, довольно сильно поколебалось. «Как и дворянин не всегда благороден и честен, так и крестьянин не всегда глупый увалень. По крайней мере, этот может принять важное решение и настоять на своем», – подумал молодой человек.
Во время завтрака за столом было тесно, и хозяину это нравилось.
– Люблю, когда много народу в доме, – сказал он, усаживая на колени своего младшего сына – карапуза лет четырех.
«Мы с Корой тоже хотели много детей», – вдруг подумалось Фредерику, и где-то в груди потянула старая боль. Последнее время все, что даже касалось семьи, детей, отзывалось в нем колким эхом, заставляло корить себя за то, что бездумно кинулся куда глаза глядят, бросив сына – последнюю кроху, что осталась от его семьи. Поэтому после завтрака, с которым он поспешил расправиться как можно быстрее, Король, поблагодарив хозяев, надел свою овчинную куртку, треух и вновь прошел в конюшню, где оседлал и взнуздал Мышку и, уже сидя верхом, принял из рук хозяина объемные дорожные сумки.
Троф следовал за ним словно тень.
– Будет ли у вас какая лошадь для него? – спросил крестьянина Фредерик.
– Как же, у соседей можно спросить, – отвечал тот. – Была у них лошадка. Правда, не такая красавица, как ваш Мышка, и наверняка много уступит ему в резвости...
– Это не имеет особого значения, – перебил Фредерик. – Все лучше, чем пешком по снегу.
– И то верно, – кивнул головой крестьянин. – Пойду сговорюсь для вас.
Король терпеливо ждал, сдерживая плясавшего в предчувствии дороги Мышку.
Хозяин вернулся, ведя на поводу уже оседланную толстую мохнатую лошадку, напомнившую Фредерику бурую Медведку. Отличие было в том, что эта лошадь была пегой – черно-белой, словно корова.
– Звать – Печатка, – сообщил крестьянин.
– Сколько?
– Так отдали, – улыбнулся тот. – А вы все про деньги. Для Фреда Южанина ничего не жаль и повсюду двери открыты.
