Московский генерал-губернатор Николай Петрович Архаров сказал раз в разговоре преосвященному Платону что он «Большой поп».
– Конечно, – не обиделся владыка, – я большой поп, то есть пастырь, а ты – крупная овца.
Когда преосвященный Платон путешествовал в Киев, тамошний митрополит Серапион приказал ученому протоиерею Леванде изготовить приветствие. Получилось витиевато и смешно: «Приветствуем тебя, владыко, тем, что такового архиерея нам и подобает имети».
Преосвященный Сильвестр
(1725–1802)
Великий князь Павел Петрович, приехав в Вознесенский монастырь, когда оным управлял преосвященный Сильвестр, услышал звук разбитого колокола и сказал архиерею:
– Что же вы не попросите матушку-царицу?
– Он сам просил за себя императрицу, при посещении обители, – отвечал преосвященный Сильвестр, – виноват ли я, что она не услышала его голоса, который громче моего.
Святитель Филарет, митрополит Московский
(1782–1867)
Святой митрополит Московский Филарет отличался несокрушимой логикой и, как известно, был очень находчив.
Известный композитор А.Ф. Львов, ратуя о единообразии церковного напева и получив одобрение государя, составил пение для литургии.
Как к первенствующему и влиятельному лицу духовному, он привез четверых певчих придворной капеллы к митрополиту Филарету и заставил их пропеть литургию своего сочинения при нем.
Митрополит прослушал, подумал и сказал:
– Прекрасно. Теперь прикажите пропеть одному.
– Как? – сказал озадаченный Львов, – одному нельзя.
– А как же вы хотите, – спокойно отвечал Филарет, – чтобы в наших сельских церквах пели вашу литургию, где по большей части один дьячок, да и тот нот не знает?
Против одного священника было много обвинений; духовное начальство запретило ему служить. Это запрещение было подано митрополиту Филарету на утверждение.
Дело было на Страстной неделе. Митрополит Филарет проживал тогда в Чудовом монастыре. Он взял уже перо, чтобы подписать запрещение, но почувствовал, как будто бы перо ослушивается его. Он отложил подписание до следующего дня.
Ночью видит он сон: перед окнами – толпа народа разного звания и возраста, и о чем-то громко толкует и обращается к нему. Митрополит подходит к окну и спрашивает – чего им надо? «Оставь нам священника, не отстраняй его!» – просит толпа. Митрополит, по пробуждении, велел позвать к себе осужденного священника.
– Какие ты имеешь добрые дела? Открой мне, – обращается он к священнику.
– Никаких, владыка, – отвечал священник, – я достоин наказания.
Но владыка с настойчивостью убеждает его подумать.
– Поминаешь ли ты усопших? – спрашивает Филарет.
– Как же, владыка. Да у меня такое правило: кто подаст раз записочку, я уж постоянно на проскомидии вынимаю по ней частицы, так что и прихожане ропщут, что у меня проскомидия дольше литургии, а я уж иначе не могу.
Филарет не запретил священнику служить, а перевел его в другой приход, объяснив ему, что умершие были за него ходатаями. Это так тронуло священника, что он приложил старание к исправлению своему и отличался потом примерною жизнью.
Про святителя Филарета ходило по Москве множество рассказов, обнаруживающих в нем житейскую мудрость и знание человека.
Раз приходит к святителю священник совершенно расстроенный.
– Владыка, я хочу сложить с себя сан.
– Что тебя побуждает?
– Я не достоин сана, владыка, я пал…
– Зачем же впадаешь в отчаяние? Пал, так вставай!
И действительно, тот встал и не только встал, но сделался известным и достойным пастырем.
Однажды, на придворном обеде, Московского митрополита Филарета спросил какой-то английский епископ:
– Читая раз Библию, я усомнился и теперь еще не могу себя уверить в том, будто кит мог поглотить пророка Иону. Ведь эта массивная рыба питается, как известно, только мелким планктоном.
На это Филарет ответил:
– Даже если бы в Библии было сказано, что Иона проглотил кита, то я и этому бы раболепно поверил.
Архимандрит Симонова монастыря Мельхиседек пригласил митрополита отслужить обедню. По окончании обедни митрополиту Филарету была предложена трапеза. За обедом один протоиерей сказал митрополиту:
– Ваше преосвященство! Как вы похудели, какие у вас худые руки! Наверное, это вы постом и молитвою так себя угнетаете.
Филарет, указав на свое тело, сказал:
– Этого скота надо угнетать.
– Однако сказано, – заметил кто-то из присутствующих, –
Это понравилось митрополиту.
Московский митрополит Филарет раздавал ежедневно бедным денежное пособие, но требовал, чтобы ему лично подавали об этом прошение на бумаге. Одна старушка шла к нему за пособием без письменного прошения; на дороге кто-то ей сказал, что без него не уважится её просьба. Не зная грамоты, она обратилась к попавшему ей навстречу студенту и просила помочь ее горю, написать ей просьбу. Студент согласился, вошел в лавочку и, купив лист бумаги, написал на нем и отдал старухе, которая с восхищением поблагодарила доброго человека и отправилась к митрополиту. Он принял, но, прочитав просьбу, рассмеявшись спросил:
– Кто тебе это писал?
– Какой-то ученый, встретившийся на улице.
– И по всему видно, что ученый, – ответил митрополит, – слушай, что тут написано:
Старуха ужаснулась, но митрополит успокоил ее и дал пособие, но с тем, чтобы впредь не поручала незнакомым сочинять просьбы.
Деятели науки, литературы и искусства
И.К. Айвазовский
(1817–1900)
Александр Иванович Казначеев, действительный тайный советник, сенатор и почетный опекун Московского Опекунского Совета рассказывал:
– В бытность мою одесским губернатором я имел обыкновение по утрам прогуливаться по городу и иногда заходил в самые тесные, отдаленные захолустья. Однажды, проходя по одному из бесчисленных переулков, я заметил на длинном заборе намалеванные фигуры, резко бросавшиеся в глаза и тем нарушавшие общую благовидность, требуемую уставом городского благочиния. Я подозвал полицейского блюстителя порядка и приказал смыть неуместную живопись неизвестного баловника. Но упрямый маратель заборов не унимался. Спустя несколько дней, проходя тем же переулком, я опять увидал на том же заборе новое произведение и как на смех в более обширных и размашистых размерах. На этот раз я пристальнее вгляделся в рисунок и, к удивлению, заметил, что в очертаниях некоторых фигур проглядывала совершенная правильность и бойкая твердость привычной руки художника, хотя еще далеко не окрепшей. Назойливый шалун возбудил во мне любопытство, и я интересовался увидать его лично. Поручив полицейскому осторожнее подстеречь нарушителя порядка, я приказал узнать его адрес и сообщить мне. На другой же
