Я разозлилась, почувствовав, что его слова еще способны причинить мне боль; глаза защипало. Я старалась думать об Иене, который был моим якорем, но это оказалось непросто: рука Джареда касалась моей руки, его запах щекотал ноздри, мысли путались. Все равно что пытаться различить в грохоте секции ударных нежный голос скрипки…
– Тогда дай мне пройти, Джаред. Уходи. Мне нужно побыть одной. – Слова прозвучали торопливо, резко и хлестко. Было сразу ясно, что я не лгу.
– Я должен пойти с тобой.
– Скоро ты получишь свою Мелани, – огрызнулась я. – Я прошу всего несколько минут, Джаред. Неужели так трудно?
И снова молчание.
– Анни, я пришел к тебе.
Из глаз брызнули слезы. Я была рада, что здесь темно.
– Это лишнее, – прошептала я. – Не надо.
Конечно, Джареду не следовало здесь находиться. Я доверилась доку. Док дал слово. Я никуда не улечу – не стану Дельфином или Цветком, чтобы вечно оплакивать потерянную любовь: к тому времени, как я снова открою глаза (если бы они имелись у моего нового носителя), все мои любимые уже умрут. Мое место здесь, на этой планете, откуда меня никто не заставит улететь. Я останусь в неглубокой могиле рядом с моими друзьями – человеческая могила для человека, которым я стала.
– Но Анни, я… Мне так много нужно тебе сказать.
– Джаред, я обойдусь без твоей благодарности.
– Чего ты хочешь? – хрипло, с придыханием, прошептал он. – Я сделаю все, что скажешь.
– Береги мою семью. Не дай их в обиду.
– Конечно, не дам, – отмахнулся он. – Я имею в виду тебя. Что я могу сделать для тебя?
– Джаред, я ничего не беру с собой.
– Даже воспоминания? Чего ты хочешь?
Я смахнула слезы, но за ними потекли другие. Нет, я не могу взять даже воспоминания.
– Что мне для тебя сделать, Анни? – настаивал он.
Я вдохнула поглубже и проговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал:
– Солги мне, Джаред. Попроси меня остаться.
На этот раз он не мешкал. Он обнял меня и крепко прижал к груди. Губы коснулись моего лба, и я почувствовала его дыхание на волосах.
Мелани затаила дыхание и снова отстранилась, даря мне свободу последних минут. Может, она боялась его лжи, не хотела, чтобы эти воспоминания встали между ними, когда меня не станет?
– Анни, останься. Останься с нами. Со мной. Я не хочу тебя отпускать. Пожалуйста. Я не знаю, как жить без тебя. Не знаю. Я не могу… не могу… – Его голос дрогнул.
Он лгал вдохновенно. И наверное, он был совершенно во мне уверен, если решился сказать такое…
Я на миг расслабилась в его объятиях, но время торопило… Точнее, истекало.
– Спасибо, – шепнула я и попыталась высвободиться. Его руки удержали меня.
– Я еще не закончил.
Наши лица оказались в нескольких дюймах друг от друга. Он склонился ближе, и я – зная, что близится мой последний вдох на этой планете, – не удержалась и откликнулась. Горючее и пламя – мы вспыхнули.
И все-таки что-то изменилось. Я это чувствовала. Джаред старался для меня. Лаская это тело, он шептал мое имя – и думал обо мне. Я чувствовала разницу. На краткий миг мы остались вдвоем, Странница и Джаред, два горящих сердца. Джаред лгал без слов, языком тела, лгал как никто в мои последние минуты, и за это я была ему благодарна. Я не могла забрать с собой память о его поцелуе, потому что никуда не улетала. Зато я могла поверить в ложь. Могла на миг поверить, что он будет по мне скучать… глупо, конечно, и все же боль расставания немного улеглась. Сердце замерло.
А вот время, тикающее, как таймер бомбы, неумолимое, – время останавливаться не желало.
Охваченная пламенем, я чувствовала, как секунды уползают, тянут меня в темноту коридора, прочь от пламени. Я заставила себя оторваться от губ Джареда. Мы стояли в темноте, ощущая на лицах теплое дыхание друг друга.
– Спасибо, – повторила я.
– Погоди…
– Нет. Я… я больше не вынесу. Не надо, ладно?
– Ладно, – прошептал он.
– Пожалуйста, оставь меня одну. Мне нужно кое-что сделать.
– Если… если ты точно этого хочешь. – Он умолк, не зная, как поступить.
– Мне это необходимо.
– Тогда я побуду здесь, – прохрипел он.
– Док тебя позовет, когда все закончится.
Его руки не разжимали объятий.
– А ведь Иен меня убьет, когда узнает… И, вероятно, будет прав. И Джейми. Он ни за что нам не простит.
– Мне сейчас не до них. Отпусти меня. Пожалуйста.
Медленно, неохотно Джаред убрал руки – я почти физически осязала его нежелание, и вместо холодной пустоты в груди заплескалось тепло.
– Я люблю тебя, Анни.
Я вздохнула.
– Спасибо, Джаред. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Всем сердцем.
Сердцем и душой.
В моем случае это были разные вещи. Я слишком долго разрывалась на две половины. Пришла пора воссоединить Душу и тело, вернуть цельную личность. Третий лишний. Даже если этот третий – я.
Тикающие секунды приближали неотвратимую развязку. Джаред меня отпустил, и тело сковал холод. Я отдалялась от Джареда, и с каждым шагом сердце медленно превращалось в ледышку. Впрочем, у меня разыгралось воображение – на улице стояло лето. Для меня здесь всегда будет лето.
– Джаред, а как вы справляетесь, когда идет дождь? – прошептала я. – Где спят люди?
Он ответил не сразу, и по голосу я догадалась, что его душат слезы.
– Мы… – он сглотнул. – Мы все переселяемся в игровую. Спим на полу, вместе.
Я кивнула. Интересно, каково это, когда столько разных несовместимых характеров оказываются под одной крышей? Ужасно? Или весело? Что-то вроде пижамной вечеринки.
– Почему ты спросила? – прошептал он.
– Просто захотелось… вообразить. Как это выглядит. – Жизнь и любовь продолжатся. Пусть и без меня, неважно – сама мысль наполнила меня радостью. – Прощай, Джаред. Мелани говорит, до скорого.
– Подожди… Анни…
Я помчалась по туннелю, боясь поддаться его очаровательной лжи, оставляя позади тишину. Страдания Джареда не бередили мне раны, как боль Иена. Джареду недолго осталось мучиться – до радости ему рукой подать – всего несколько минут… Вот он, счастливый конец!
Южный туннель показался мне длиной в несколько ярдов, не больше. Впереди горел яркий свет: док меня ждал. Расправив плечи, я зашла в комнату, которая всегда меня пугала. Док уже все приготовил. В дальнем темном углу стояли две сдвинутые койки, на которых сопел Кайл, одной рукой сжимая в объятиях безжизненное тело Джоди. Другая его рука по-прежнему баюкала контейнер Санни. Ей бы это понравилось. Жаль, нет способа ей рассказать.
– Привет, – прошептала я.
Док оторвался от своего занятия: он как раз раскладывал на столе инструменты. По его щекам катились слезы.
Я вдруг почувствовала себя храброй. Сердце забилось ровнее, дыхание стало глубже и спокойнее – самое трудное осталось позади. Мне приходилось это делать раньше, много раз: я просто закрывала глаза и засыпала. Да, раньше я знала, что открою новые глаза, и все же… Это было знакомо. Бояться нечего.
Я подошла к койке, твердой рукой потянулась за «От боли», положила крошечный квадратик на язык, подождала, пока он растворится. Ничего не изменилось. Боли не было. По крайней мере, физической боли.
– Док, скажи мне одну вещь. Как тебя зовут?
Прежде чем наступит конец, я хотела получить ответы на все мучившие меня вопросы.
Док вытер глаза тыльной стороной ладони.
– Евстафий. Это имя передается в семье по наследству. Мои родители были так ко мне жестоки, что…
Я рассмеялась и вздохнула.
– Джаред ждет у входа в большую пещеру. Я пообещала ему, что ты его позовешь, когда все закончится. Только дождись… дождись, пока я перестану двигаться – тогда будет поздно что-то менять.
– Я не хочу этого делать, Анни.
– Я знаю. Спасибо, док. Но ты поклялся.
– Пожалуйста…
– Нет. У нас был уговор. Я свою часть выполнила. Ведь так?
– Да.
– Тогда выполни и ты свою. Положите меня рядом с Уолтом и Уэсом.
