B штабе Шумов сказал Олегу:
— Хорош балду пинать, вечером заступаешь дежурным офицером по отряду.
— Что я должен делать?
— Дежурить. Проверять несение службы караулом и нарядами. Будить нашего радиста, — Шумов указал в сторону дежурного радиста, упавшего головой на стол. Радист поднял голову и зевнул.
— Ясно. Когда заступать?
— B шесть вечера развод. A сейчас можешь пока выспаться и подготовиться. Свободен.
Олег спустился в свой блиндаж. На нарах уже лежали Лунин и Мишин. Дима спал, а Володя хмуро сказал:
— A бошку я тебе разобью…
Олег не стал с ним разговаривать и, завалившись на нары, уснул.
B пять часов всех поднял Иванов. Лунин надел на себя разгрузочный жилет, рюкзак, под «разгрузку» вложил бесшумный пистолет ПБ.
— Ты на задание? — спросил Олег.
Дима кивнул.
— A я сегодня дежурным по отряду, — сказал Олег.
— Смотри, чтоб радист сеансы связи не проспал, как уже было пару раз, — напутствовал Дима и ушел.
Олег пошел в палатку службы PAB и получил у Красильникова пистолет. Вложив пистолет в кобуру, Олег появился перед начальником штаба. Тот критически осмотрел его и сказал:
— Запомни, Нартов, ты на сутки становишься вторым человеком в отряде после командира. Все твои указания должны выполняться всеми офицерами и солдатами. Если что случится, я, конечно, помогу тебе, но и ты сам должен уметь принимать правильные решения. Понятно?
— Понятно.
Оказалось, что Мишин заступал начальником караула co своей группой. На разводе Шумов осмотрел всех и провел короткий инструктаж:
— Здесь устав караульной службы действует, как и везде! Только дополнительно приказываю: ночью, если кто-то появится снаружи ограждения, вначале стрелять, а потом спрашивать «кто идет». Ясно? Стрелять, особенно ночью, при любом подозрении на опасность. Разбираться будем потом. Мне надо чтобы вы все домой живыми вернулись. Ясно?
— Так точно, — отозвался заступающий наряд.
Мишин повел своих бойцов в палатку караула. Олег вошел в палатку штаба. Романов в это время говорил по телефону с командиром артиллерийского дивизиона сто четвертого полка.
— Через три часа твои мужики должны стоять у орудий в готовности к немедленному открытию огня по запросу разведгруппы. Цели прежние. Виды огня буду указывать отдельно.
Романов на миг оторвался от трубки, и спросил Олега:
— Готов?
— Да, я уже с развода.
— Все, сиди здесь, — и снова заговорил с артиллеристами.
Олег сел у печки. B палатку заглянули два бойца: старый и новый посыльный по штабу. Один доложил Нартову:
— Товарищ лейтенант, все, мы поменялись…
— Дрова принесли? — спросил Олег, указывая на довольно хилую кучку дров у печки.
— Сейчас принесем.
— Вот как принесете, так и сменитесь.
Бойцы ушли искать дрова.
Олег раскрыл дверцу печки и пошуровал стальной кочергой догорающие головешки. Часть горячей золы высыпалась на металлический лист под дверцей.
— Только штаб не спали… — предупредил Романов.
Олег улыбнулся:
— He в свое дежурство…
— Тоже верно, — кивнул Романов.
Бойцы принесли наломанных досок от снарядных ящиков.
Олег отпустил сменившегося бойца, а новый немедленно попросил у Нартова закурить. Олег угостил его, и тот вышел из палатки курить снаружи. Вошел Лунин, весь обвешанный гранатами, магазинами, дымовыми шашками и сигнальными ракетами. B руках он держал выданную начальником связи малогабаритную иностранную радиостанцию «Кенвуд» для связи внутри группы. Таких радиостанций в отряде было штук сорок — перед отправкой на войну их любезно предоставили в виде спонсорской помощи предприниматели, ранее проходившие службу в бригаде специального назначения и пожелавшие хоть в чем-то облегчить жизнь своих бывших сослуживцев, уезжавших воевать. Рации были компактными, удобными, обеспечивали необходимый уровень связи внутри группы. Дима как раз переговаривался co своим сержантом, проверяя станцию.
Романов повернулся к нему, и Дима доложил:
— Товарищ подполковник, шестьсот одиннадцатая разведгруппа специального назначения построена. Командир группы старший лейтенант Лунин.
Все вышли из палатки, перед входом которой и была выстроена группа. Десять человек были выстроены в одну шеренгу, и Романов быстро осмотрел всех. Появившийся Кириллов раздал разведчикам промедол.
Олег смотрел на разведчиков, совсем еще мальчишек, и пытался сам себе доказать, что эти люди через час с небольшим будут выведены в горы, где хозяйничают боевики. Что, возможно, этот выход для некоторых, а то и для всех, может стать последним. Что это далеко не игры, а уже серьезная, мужская работа.
Но почему-то в реальность происходящего верилось с трудом. Олег не мог уложить в сознание, что эти двадцатилетние парни пойдут сейчас в самую пасть врага. И что могут там встретить свой последний бой.
Вдруг что-то защемило сердце: появилось видение, что все они лежат пробитые пулями и осколками, что они обожжены и залиты кровью. На миг показалось, что все они мертвы. И стоптанная совсем немного рифленая подошва горного ботинка…
Олег помотал головой. Ну и привидится же!
Романов встал перед строем:
— Кто считает, что не готов сегодня выполнять боевую задачу?
Разведчики промолчали.
— Есть больные? Смелее! Если кто-то не уверен в себе, шаг вперед. He накажу. C кем не бывает. Пойдете в другой раз…
Снова никто не шелохнулся.
— Ну, тогда с Богом.
Романов пожал Лунину руку:
— Береги людей.
— Хорошо, — кивнул Дима.
Иванов, как командир роты, провожал группу тоже. Он посадил бойцов в машину и пожал каждому руку. Пожелал удачи.
Вскоре «Урал» в сопровождении еще двух грузовиков, вооруженных автоматическими гранатометами и крупнокалиберными пулеметами, ушел за ворота отряда, и через пять минут небольшая колонна скрылась в наступающей темноте.
— Нам обязательно нужна бронетехника, — сказал Романов, глядя в сторону ушедшей группы. — Где бы нам ее взять?
Олег просидел в теплой палатке довольно долго. Он успел посмотреть по едва ловящему сигнал телевизору «Поле чудес», потом час изучал карту района действий отряда, потом привалился на топчан, и глаза начали медленно закрываться. B таком виде его и застал Шумов.
