Хоббс нарисовала маленький кружочек на фоне спиралевидной паутины — крошечную мошку, угодившую в паутину, чей хозяин искал жирных мух.
— Они не поймают нас, сэр.
— Да, Хоббс. Если только им не улыбнется чудовищная удача.
— Сто девяносто девять. Двести.
— Ладно, потише! — прокричал главный бортинженер Уотсон Фрик, глянув на послушно бормотавшего числа лейтенанта. — Продолжайте считать, но
Кожу у Фрика покалывало, будто он принимал ультразвуковой душ. Лейтенант уже две минуты дисциплинированно вела отсчет, находясь на территории со знаком «плюс». Каким бы неточным ни был счет, «Рысь» уже наверняка пересекла границу зоны действия вражеского стационарного оружия. В любое мгновение корабль мог пронзить гравитационный луч и угробить всех до единого. До того момента, как они окажутся позади опасной черты, оставалось не меньше шестисот секунд.
Бок у Фрика все еще болел. «Да, несколько ребер определенно сломаны», — думал он, озирая наспех соединенные бронированные пластины.
Последний фрагмент встал на место. Броню распределили по грузовому отсеку так, чтобы максимально закрыть его сечение. Оставались и грубые швы, и даже зияющие бреши, но закрыть их без помощи аппаратов, предназначенных для сварки броневого сплава, было невозможно. А если бы хоть один такой аппарат заработал, для риксских датчиков это стало бы равноценно сработавшему сигналу SOS сброшенного аварийного маяка.
Проблема состояла в том, что тяжелые пластины металла были практически подвешены в воздухе. К обшивке носа фрегата они крепились только тросами и моноволокнами. Главный бортинженер Фрик рассчитывал, что куски броневой стали удастся зафиксировать на местах с помощью контейнеров, в которых здесь, на грузовой палубе, обычно хранили перерабатываемые отходы. Но все контейнеры оказались пусты, поскольку воду использовали в качестве реактивного тела.
Если бы капитан дал приказ приступить к любому серьезному маневру, то тяжеленные плиты оборвали бы не слишком надежный крепеж и промчались по кораблю, будто сверхскоростной поезд.
Здесь, на грузовой палубе, не было пункта проводной связи, то есть никакой возможности связаться с капитаном. Судя по всему, разработчики «Рыси» не представляли себе, что носовой грузовой отсек превратится в главный тактический боевой пост. Теперь Фрик понимал, почему на кораблях флота так редко устраивали затемнение даже во время учений. Без вторичного зрения остаться было сложно, а без связи — смертельно опасно.
— Надеть гермошлемы, — дал приказ бригаде Фрик. Если бы пластины сорвались с крепежных тросов, запросто могла начаться декомпрессия. К тому же здесь, в непосредственной близости к обшивке, было очень холодно. Система жизнеобеспечения фрегата работала с минимальной мощностью: действовали только наноустройства, обеспечивавшие циркуляцию и очистку воздуха, а температуру тела приходилось поддерживать с помощью теплоизолирующей одежды.
— Вы, — сказал бортинженер, указав на старшину Метасмит. Эта женщина была самой лучшей спортсменкой в инженерной бригаде. При наличии гравитации ей не было равных в игре в баскетбол, а в состоянии невесомости она наработала столько часов, что уступала в этом только нескольким морским пехотинцам. — Вернитесь к передовому артиллерийскому посту и воспользуйтесь пунктом проводной связи. Передайте капитану, что ускорение выше одной двадцатой g опасно.
— Ясно, — кивнула Метасмит и, легко сорвавшись с места, стремительно поплыла к открытому люку.
Когда она пролетала через отверстие люка всего в двух сантиметрах от его края, Фрик зажмурился.
Бортинженер задраил люк. Если броневые пластины сорвутся, бригада, может быть, сумеет хоть что-то сделать здесь, в грузовом отсеке. Его люди попробуют хоть
— Выбирайте пластины и закрепляйтесь, — распорядился он. — А если вам почудится запах жареного, то знайте: пахнет от вас.
Фрик пробрался к той плите, что была закреплена посередине отсека. Ухватиться было не за что, поэтому Фрик включил электромагниты, вмонтированные в скафандр. Его прижало к броневой плите, и он ощутил, что ее внушительная масса оберегает его от гравитационной пушки риксов.
«Нужно минут пять продержаться», — думал Фрик.
Тишина на борту «Рыси» стояла неприятная, тягостная. Там, в командном отсеке, офицеры хотя бы могли заметить огонь противника, оценить расстояние, возможность попадания. А здесь, в грузовом отсеке, Фрик и члены его бригады были слепы и глухи и не понимали, защищает ли их это безмолвие.
Х_рд спешила на встречу с дирижаблем, сеющим облака. Их встреча должна была состояться всего в ста километрах от границы территории центра связи.
Флаер-разведчик набрал предельную высоту. Винты жалобно выли, электромагнитные системы робко пытались увести машину вниз — так уставший пловец ищет дна кончиками пальцев ног. Воздух на такой высоте был разреженным, но для риксы годился.
Дирижабль для встречи с х_рд, наоборот, максимально снизился. Таким образом, два летательных аппарата образовали непрочную, рискованную связку. Х_рд медленно, осторожно поднялась и встала на бронированной обшивке флаера. Машина реагировала на каждое ее движение, будто туго натянутая веревка. Кто знал, насколько хорошо Александр умеет водить флаеры и дирижабли? Предстояло это проверить. Х_рд избавилась от военного начальства, летевшего в этом флаере, и передала управление машиной Александру. Но для того чтобы добраться до центра связи незамеченной, ей пришлось лететь на очень большой высоте.
Дирижабль, которым также управлял Александр, подлетел поближе — сфера пустоты, казавшаяся черной дырой в темном небе. Маленькие пропеллеры пытались уравновесить дирижабль, удержать на месте. Они отчаянно сражались с шквальными порывами ветра на большой высоте. Полы соболиной шубы х_рд разметало в стороны, и они стали похожи на крылья большой птицы на фоне звезд.
Двадцать пять градусов ниже нуля. Впервые в жизни рикс почувствовала, что у нее немеют кончики пальцев.
Х_рд встала крепче и ровнее и потянулась к грузовой гондоле дирижабля. Она отсоединила научные приборы и заменила их своим вещевым мешком. Затем сбросила шубу, которая была слишком тяжелой, и с грустью проводила ее взглядом, а потом так сконфигурировала мышцы рук, что они уподобились паре крюков. В маленькой гондоле дирижабля человек поместиться не мог. Х_рд предстояло лететь, держась за гондолу, до тех пор, пока дирижабль не зависнет над нужной точкой.
Она опустилась на колени, собралась с духом и прыгнула с флаера к дирижаблю.
Флаер от толчка уплыл назад, а резкий порыв ветра подхватил и унес дирижабль от скрюченных рук х_рд. С губ рикса сорвался очень человеческий крик.
Х_рд оказалась в высшей точке своего прыжка, а потом стала падать, рассекая морозный воздух будто камень.
— У посыльного на передовом артиллерийском посту сообщение от главного бортинженера, сэр.
— Готова обещанная броня? — поинтересовался капитан Зай.
Времени на эту операцию ушло довольно много. На самом деле необходимость укрепления переднего грузового отсека с самого начала вызывала у капитана сомнения. Но членам экипажа крайне необходимо было чувствовать, что они заняты чем-то полезным ради собственной самозащиты. «Необходимый отвлекающий маневр», как называл аноним 167 подобные маленькие хитрости с подчиненными.
— Да. Но броневые плиты закреплены не слишком надежно, сэр, — отозвалась Хоббс. — Фрик просит не поднимать ускорение выше нуля целых пяти сотых g. Если мы включим главный двигатель,
