— Они в казино. Вот так удача! Я всё заказала.
Машка опешила. 'Не может быть!' Пока переваривала информацию, молчала. Потом уже не молчала. Сначала до хрипоты отстаивала своё право, потом поняв всю бесполезность слов, перестала. Подруга смотрела на неё равнодушным взглядом. Поняла: надвигающееся предотвратить не в её силах. Она сходила на кухню. Налила в стакан минеральной воды. Выпила её и неуверенно проныла:
— Может не надо?
Юла оглядела Машу критическим взглядом и заметила:
— Мне не нравится твой гардероб. — Дальше началось перетряхивание её шкафов. Не слушая Машу, она перебрала всё. — Надо завтра прошвырнуться нам по бутикам. Самый раз тебе обновиться и поднять настроение. Поверь — это так бодрит.
'Ещё и магазины…', — Машенция схватилась за висок. Придя в полное уныние, она всё же сделала попытку выкрутиться:
— Француженки считают, что чем меньше гардероб, тем лучше, — объявила Маняша несколько озадаченная прытью подруги.
— Чепуха! Большинству из них вообще глубоко наплевать на свой внешний вид, — тут же парировала Юла. — Но мы же не они. Поэтому всегда должны быть при гардеробе и параде.
Прежде чем что-то сказать, она в отчаянии подняла глаза к небу.
— Знаешь, у меня голова болит, — искала причину, чтоб остаться дома и просто поболтать Маша. — Я не осилю никаких мероприятий.
— Ничего с твоей тыквой не будет, — носилась подруга по комнате. — Увидишь любимого, послушаешь, как он поёт и порядок. Давай, торопись, клуша. Надо заехать букет купить.
— Опять? — подпрыгнула Машка, — я не пойду с веником к нему. Хоть режь.
Юла, не забывая о деле, подошла к трюмо, чтоб полюбоваться собой в зеркале. Улыбнулась: 'Хороша!'
— Я лучше знаю, что делать и как кадрить. Тем более он холостяк. Вот такой перец. — Выставила она свой большой палец. — Девками обвешан, как баба кошёлками с рынка.
— Вот, — обрадовалась Машка, — зачем мешать, пусть висят. С меня происшествий вполне достаточно.
Юля ещё раз улыбнулась своему отражению: 'Просто неотразима!'
— Только пожелай… Он будет наш, не сомневайся. Описываю в двух словах…
Маше захотелось её укусить, но в последнюю минуту вдруг осенило:
— Стоп! Ты, что, решила на мне дипломную работу обкатать?
— Зовут его Кирилл, фамилия Таран, — не моргнув глазом на Машкины колкости, докончила она. — Мировой парень.
Маша, покусывая нижнюю губу, молчала. Её смущало предчувствие чего-то непонятного, от чего ныло сердце, и рвалась в боли душа. 'Лучше ничего не начинать, чтоб потом не кусать себе локти'.
Дорога, несмотря на старания Юльки, быстрой не получилась. Машины больше стояли, нежели ехали. 'Это даже хорошо, что застряли в пробке и опоздали к началу', — радовалась Маша, прихорашиваясь перед зеркалом в дамской комнате, вызывая своей нерасторопностью раздражение у деятельной подруги. Однако, сколько не тяни, а всё равно пришлось пройти к своему столику.
— Провозилась квочка, — ворчала Юлька. — Пару песен пропустили. На цветы, тащи, не дрейфь. — Подтолкнула она к сцене замешкавшуюся Машку. Всё повторилось до мелочей. Маша опять тормознула с цветами, застряв около него. 'Просто наказание какое-то!' И опять он шутками выручил её, проводив глазами до места, не узнав сидящую к нему спиной Юлиану. Та жалеючи погладила подрагивающие Машкины руки.
— Оботрёшься…
Машка почти застонала.
Этим походом всё не кончилось. Правда, Юлиана на какое-то время пропала. Маша не могла вызвонить её даже по телефону. Но наполненная заботой подруга, сама напомнила о своём существовании и очень скоро. Каким уж способом неизвестно, но подруга достала примерный план их концертных выступлений и работы на несколько месяцев вперёд. Немало подивившись этому обстоятельству, она постаралась напрочь забыть о нём. Певец мало её тревожил: у неё было по горло своих дел. Но подруга не отставала:
— Вот смотри!…
— С ума сойти, как тебе это удалось? — не верила своим глазам Маша. 'Вот влипла, так влипла, ещё заставит по всем пунктикам ходить. Ни за что, только уедет, сразу поставлю на этом безумии точку. Жаль, конечно, таких титанических усилий подруги, потраченных впустую, но балаган надо прекращать'.
— Будешь ходить на всё, — тем не менее, давала инструкции Юля. — Я уеду, а ты темпов не сбавляй. Поняла, а то придётся начинать всё сначала.
— Есть! — с воодушевлением пообещала Маша, взяв под 'козырёк', а на ум кинула совершенно иное.
Терзаясь стыдом за враньё, думала абсолютно о другом: 'Больно оно мне надо. Ты уедешь, я Тарану прощальный марш сыграю'. Но на десятое посещение 'объекта' Машка со страхом почувствовала, что втянулась. 'Этого ещё не хватало!' — ужаснулась она своему открытию.
— Машка, с каким чувством он забирает у тебя цветы? — оттачивала на ней свою профессию подруга, мучая вопросами.
— Со всем не с тем, что ты ожидаешь, — прижав руки к горевшим щекам, буркнула без восторга та.
Но опыт для Юльки превыше обиды и она требует:
— Давай по — порядку.
Ну хорошо, если ей так хочется для повышения профессионализму, Маша ей расскажет.
— Каждый раз по-разному он смотрит на меня. Было непонимание, презрение, усталость и даже, 'а не пошла бы ты куда подальше'. Может, Юла так и сделаем?
Подруга вытаращила глаза, но не сдалась.
— Брось ерундить. Сегодня как смотрел?
— 'Чего тебе детка надо, ты мне до смерти надоела?' Сунув ему цветы, я трусливо сбежала. Всё, эксперименты самое время кончать Ты уезжаешь, у меня успехов ноль.
— Ни в коем случае, всё идёт прекрасно, — заверила она Машку.
И вот Юлька уехала, а Машка, всё время размышляла о её инструкциях, тихо ненавидя и презирая себя, ходила. Понимая, что можно уже спокойно бросить игру, остановиться не могла. 'Не могу, — наконец призналась она сама себе. — Теперь безумно хочется его видеть, слышать его голос. Ловить каждое движение губ, глаз. Я знаю, как он поворачивает голову, как улыбается. Каждый взмах руки, шаг по сцене, я могу предугадать. Закрыв глаза, попробовала вспомнить его огромные глаза, какого они цвета? Кажется зелёные. Такие же, как мои, — обрадовалась она. Я влипла в любовь, — сев на колени в кровати, погладила его лицо на плакате Маша. Играла, играла и доигралась до бессонницы. Надо признать, что он нравится мне до дрожи в коленях и животе. Придётся посмотреть, где они выступают на этой неделе, а то соскучилась. Ой, в Питере! Почему бы и нет? Куплю билет и прокачусь'. И прокатилась. В деле любви главное решиться полюбить, а потом уже несёт, как по накатанной колее. У Тарана чуть не выпал микрофон, когда он увидел её на том концерте.
— Кирка, смотри, — доставали его друзья, — Эта твоя лопухнутая незнакомка и сюда припёрлась.
— Сам на сцене еле устоял, — отмахнулся тот реагируя на болтовню друзей кислой усмешкой.
Друзья поддразнивали:
— Чего она хочет от тебя, спросил бы?
— А я знаю, дарит цветы и сидит себе или исчезает, — бурчал певец, явно удручённый происходящим.
— Что ни письма, ни записки, ни приглашения на свидание? — удивлялись ребята.
— Ни-че-го, — выпалил он.
— Посмотрим, что сегодня отчудит, пой. Нет, припереться в такую даль, она точно с приветом, —
