гудели ребята дразня его.
— Ну, я ей…,- цедит сквозь зубы он.
Ничего нового она не изобрела, подарив букет села на место досматривать программу.
— Это уже наглость, — подтрунивала над Тараном группа, — завалить тебя цветами и ничего не просить.
— Сами же сказали с приветом, — Отбивался тот, решительно ничего не понимая. Вот это-то непонимание и заводило, зля Кирилла. 'На фанатку не похожа, на сумасшедшую тоже. Влюблённая? Совсем не из той оперы, те лезут с поцелуями, со свиданиями и прочей ерундой. Так кто она и что ей надо?'
Маша сняла номер в отеле на два дня. На завтра запланировано ещё одно выступление коллектива, и она хотела побывать на нём. Но случилось непредвиденное, ей не повезло с билетом. Разобрали всё, даже дорогие места. 'Купленные цветы придётся как-то передать ему, не выбрасывать же, в самом деле. Хорошо бы придумать как. У Юльки бы даже не возникло такой проблемы, а я не рыба не мясо'. — Страдала она. Не придумав ничего оригинального, стала ждать их приезда у служебного входа. О приезде кумиров известил визг несущихся поклонниц. Машка, спрятавшись за чужие спины, пропустила Кирилла с висящими на нём девицами и тормознула шедшего последним гитариста. Узнав Машку, парень таращил, не стесняясь на неё глаза.
— Извините, — мне неловко, — лепетала она. — У меня нет билета на ваше выступление. Я не смогла купить. Отдайте цветы Кириллу. Простите за беспокойство. Спасибо.
Машка, всучив букет решилась пройтись — осмыслить пережитое и попробовать разобравшись понять чего она всё-таки от него хочет. Но гуляние по Питеру мало прояснило ситуацию, корни которой надо было искать совсем в другом месте. То есть не в голове, а сердце. Только Машка об этом старалась не думать.
А гитарист ничего от изумления не сказав, лишь кивнув в знак согласия головой, получив букет с трудом освоил происшедшее. Обернувшись у входа он уже не нашёл девушки.
— На свой веник, — пхнул он огромный букет Тарану. — Оранжерею тебе уже перетаскала.
— Не понял, — удивился тот, — откуда?
— Твоя, чокнутая, передала. Выяснилось, что у неё на это выступление нет билета. Чтоб лично сунуть тебе его в морду.
Его тёмные глазки зажглись не то огнём, не то радостью. Он помучил своё ухо.
— И ничего не сказала?
Ребята со смехом развели руками и пожали плечами.
— Ни-ни. 'Извините, простите', и испарилась, даже рассмотреть, как следует, не успел.
Таран просто не мог не пробурчать:
— Ненормальная какая-то.
Ребята хмыкнули:
— Может и так, только, похоже, девочка не бомж и не вешалка с гардеробом.
— Не знаю, — покачал он головой.
Группа не собираясь притухать приводила ему новые аргументы:
— А ты прикинь. Букеты, посещения клубов, ресторанов и казино, а теперь ещё и поездки за тобой. Билеты везде дяди за денежки продают, не говоря уж о том, похавать требуется и всякую мелочь приобрести. К тому же на шее не виснет, к груди не припадает и в подъезде не караулит.
Таран, недовольный таким участием ребят, возмутился:
— У меня, что мало богатых баб, эка невидаль.
— Такая, с гербарием в голове, впервые, — сгибались от смеха ребята.
В Машке, без поддержки подружки, вели борьбу сразу несколько женщин. Одна, — сгорала от стыда за развёрнутые боевые действия. Другая, — таяла от любопытства, желая идти только вперёд. Третья металась между этими двумя, мешая обоим. 'Цветы, это же не преступление, а удовольствие тому, кто дарит. А так же для того, кто принимает такой дар?' — убеждала себя Машка и новые букеты летели на сцену. Её борьба с собой закончилась тем, что она ходила уже почти на все его выступления и даже отважилась ездить за группой, пока правда, по большим городам. Клятвенно убеждая себя и мать, что чисто с экскурсионной целью. Кирилл попривыкнув к наличию на переднем крае ненормальной, начинал скучать, не найдя её на привычном месте. Обшаривая глазами зал, кривясь в усмешке, тянул:
— Наверное, цветы кончились.
Он тоже изучил уже её график преследований, хорошо зная, где можно увидеть, а куда она ещё не рискует добираться.
Юлька, прикатившая на рождественские каникулы, сразу включилась в борьбу за счастье подруги. В первый же день, прилетев к ней, развела бурную деятельность, забраковав враз всё, что делала Машка. Она прочитала там какую-то новомодную статью и желала её немедленно на ней испробовать.
— Как дела подруга, на том же месте застряла, где я тебя и оставила?
— По-моему он принимает меня за дурищу фанатку или за сумасшедшую.
— Сонная жизнь твоя кончается с моим приездом. Я её запрещаю.
— Я догадалась. Валерьянкой надо запастись.
— Будем выводить его из заблуждения. Покажем что ты не из этих, то есть не из тех. Черт, тебя саму покажем. — Носилась она по Машкиной комнате не в силах присесть.
— Юлька, ты меня со своим адским моторчиком впутала в г… Непонятно во что, — докончила Маша нейтрально, удержав себя от нехорошего слова.
— Не ной. — Не обиделась Юлька. — Перед Новогодними праздниками певцы нарасхват. Деньгу зашибают. Узнаем, у кого они распеваются, и пойдём по гостям. Главное — не переиграть и не напугать его.
— Как? — вспылила Маша.
— Не проблема, — погладила её обнадёживающе по плечу Юла.
Но Машку это только распылило.
— Юлька, почему ты через любую кочку перешагиваешь, а я у маленького камешка торможу?
— У каждого свои тараканы. И опять же кто на что учился. Не тяни время, собирайся.
Маша вынуждена была согласиться с таким подходом.
На ближайшее же число Юлька не только узнала, где они работают в концертной программе, развлекая коллектив крутого офиса, но и заимела приглашение на эту вечеринку. Старалась на всю катушку. Хотя признала — познакомиться с этим субъектом оказалось намного труднее, чем она себе представляла!
— Как-то не совсем удобно, перед хозяевами, — сомневалась Машка, подкрашиваясь перед зеркалом.
— Там будет море людей, жёны, дети, любовницы, до тебя никому нет никакого дела. Представь себе, у них праздник, не до нас. Нам след остерегаться на своём пути кретина, положившего на нас пьяный глаз, чтоб в семейный скандал не попасть.
— О, я не пойду, — напугалась Машка. — Зачем мне неприятности.
— Пойду, не пойду… Букет не забудь.
'Я ж ничего такого от него не хочу, подумаешь, посмотрю, не убудет с парня, целые залы глазеют и не сглазили пока'. — Утрясала она свой поход со своею душенькой. Услышав про букет, она встрепенулась:
— Это, как шампанское на похоронах будет, Новый год же.
— Не отвлекайся от своего сердца, остальное, моя забота и моей голове решать, но ты права, надо подумать. Придумала, — прыгала она через минуту, — придумала! Возьмёшь большущую бутыль шампанского, завяжешь на горлышке бант помасштабнее, золотой, яркий и поставишь у его ног. Оригинально. Разве я не умница!
— Господи, это наказание какое-то. Кто меня за язык тянул. Могла ж про гаишника с жезлом пошутить. Что тебе в Англии своей не сиделось, зачем ты меня мучаешь, — разнервничалась Машка, представив себя с таким бочонком.
— Ну, Машунечка, — поглаживала она её по плечу, — Мы возьмём такую, что ты дотащишь.
