– Стойте! Стойте! Погодите бежать!
Тогда Ваня, у которого глаза слезами наполнились, вынул саблю, и говорит:
– Отойди, девочка, не доводи до греха. Мне царевна нужна, пуще жизни. Только так могу я спасти своих мать и отца. Так что тебя не пожалею, если будешь упрямиться.
– Руби меня, бей меня, – тихо зашептала девочка. – Только отпусти того, кого взял. Не нужна она тебе. Не царевна она. Не Василинка Ильинична.
От удивления и конь и Ваня на месте замерли.
– А кто же?
– Служанка моя, Марфа. Отпустите ее. Ни в чем она не виновата.
– Служанка твоя? А ты кто такая тогда?
– А я царевна и есть. Василинка я. Та, кого украсть и похитить подло решили вы.
– Царевна? – рот у Вани так и открылся от изумления. – Василинка?
– А не врешь? – спросил девочку конь.
– Вот, перстенек мой царский! – и девочка показала пальчик свой на правой руке, на котором и впрямь красовался дивный перстенек золотой с голубым сапфиром.
– Она это, – говорит тогда конь Ване. – Бросай мешок, а я эту схвачу.
Девочка сразу назад отпрыгнула:
– Только попробуйте! Видите у меня не шее свисток серебряный. Волшебный. Только свистну в него, сразу тут появятся витязи великие, богатыри моим батюшкой выбранные и выученные. Ничего у вас не получилось. Оставьте Марфу и уходите подобру-поздорову. Отпускаю вас. Не отдам в руки стражников.
Делать нечего. Видно было, что девчонка не шутит. Спустил Ваня мешок на землю, развернул скатерть, девицу Марфу на траву вывалил. А та, как была без чувств, так до сих пор в себя и не пришла. Лежала колодою.
Не выдержал тогда царевич Ваня такого провала дела, уткнулся в бок своему коню волшебному и разрыдался. Плачет, остановиться не может. Только плечами подергивает.
Подошла тогда Василинка, и спрашивает:
– Отчего ты такие горькие слезы льешь, мальчик? Что за беда у тебя такая, что на такое злодейство ты решился, как людей честных подлым образом похищать?
– Не по своей воле он тебя украсть хотел, – ответил тогда Василинке вместо Вани его конь человеческим голосом. – Тем самым спасает он своих родителей, отца и мать и землю родную. А похитить тебя ему велел давний враг твоего отца царь запорожский Владисвет Киевогородский.
– Вот так? Так значит он слуга царя запорожского?
– Нет, он сын царя Дубрава и Поляны, царевич Ваня.
– Поляны? Уж не той ли Поляны, что нашего воеводы Всеслава дочь?
– Той самой, – ответил конь и понуро опустил голову. Погладила тогда Василинка Ваню по голове, да так ласково, что тот хотел было ее руку оттолкнуть, да не смог. Еще горше только заплакал.
– Слыхала я много про маму твою, Поляну пленницу. Великомученницей ее у нас в народе называют. А ты значит сынок ее? И про тебя я слыхивала. Да ты не плачь. Лучше расскажи мне твою историю.
Тут Марфа в себя пришла. Хотела крик поднять, да Василинка так на нее цыкнула и замолчать велела, что та словно яблоко целиком проглотила.
Вытер слезы царевич Ваня, посмотрел Василинке в глаза ее ясные и чистые, добротой неслыханной наполненные и успокоился. Начал ей рассказывать все от самого начала, как царь Дубрав домой вернулся, да сыновей старших прогнал, а его перед всем миром признал, и до последнего дня. Василинка слушала его, и по ее лицу текли слезы хрустальные. Так она их даже не замечала, до того ее захватила история царевича. И вот глаза ее заблестели решимостью, засверкали гневом, и когда Ваня закончил рассказ, она воскликнула:
– Вижу, что не врешь ты, царевич Ваня. А раз так, то не только твоя это боль, а и всей земли нашей. Никто войны и брани меж соседями сейчас не хочет. А если царя Дубрава и Поляну не спасти, то смута обязательно начнется. Мой отце уже стар, не в силах он один землю русскую оборонять и в подчинении держать. Ему бы все больше на печи лежать, да квас пить и капустой заедать, твой отец один на сегодня, кого враги наши опасаются. Если его не будет, со всех сторон они кинутся. А раз так. То помогу я тебе. Сама с тобой к Владисвету отправлюсь. Без твоего на то принуждения. Должен ты от него получить яблоки молодильные и спасти отца и матушку, а, прежде всего землю родную от беды неминуемой.
Сказала так Василинка и сама ловко в седло конское прыгнула.
– Как же так? – заголосила вдруг Марфа. – Я же тревогу должна поднять.
– Вот и поднимешь, когда мы за забором будем и за площадью, – ответила ей Василинка. – Но не раньше.
– Но я…
– А ослушаться меня осмелишься, – Василинка грозно подняла брови, – заставлю матушку тебя замуж выдать за конюха Митрофана. И не видать тебе тогда твоего гусляра Леля. Поняла?
– Только не за Митрофана! – испугалась вдруг Марфа. – Все сделаю, что прикажешь, царевна!
– Вот и славно.
И Василинка сама подала руку Ване, чтобы он рядом с ней сел. А тот и поверить в свою удачу не может.
