— Неа.
Не смотря на феноменальные круги под глазами, отказ оборотня звучал бодро и оптимистично. На верволке была вязаная кофта с изображением кактуса в горшке. Из заниженного ворота выглядывал воротник белой рубашки.
— Рок, я не понимаю в чем проблема. Ты видел её и наверняка запомнил запах. Почему же так долго не можешь найти? Ты на чьей стороне?
— Конечно, на твоей, — волк усмехнулся. — Просто ты слишком активно занимаешься этими поисками. Ты не можешь каждый день спрашивать меня, «есть новости?». Их не будет. Когда я что-нибудь найду, тогда и скажу. Не обязательно пасти друга по всему городу.
Вожак промокнул куриное крылышко в соус.
— Просто я дал тебе поручение и контролирую, как идёт ход работ.
— А других дел у тебя нет?
Фиорентин наградил друга непроницательным взглядом.
— Ладно. Молчу. Я делаю, что могу, ясно? Два месяца назад она засветилась в Априлии. Но разведчик, прошу заметить, не из состава магистрата, был убит. Когда подоспели твои люди, её там уже не было. Тебе ведь известно, что если местоположение объекта рассекречивают, он вынужден куда тщательнее выбирать новое логово. Твоя девчонка отлично перепряталась. Что не удивительно, учитывая, кто она такая. Возможно, её уже нет в стране. Я устал повторять тебе это. И знаешь, что? Если ты будешь продолжать поднимать эту тему каждое утро, Богом клянусь, я плюну на это дело! Мне своих сук пасти надо, помнишь? Недавно закрыл брачный период. Мой первый нормальный сезон с самкой после получения должности. Знаешь, я ожидаю, что Салима понесёт в начале лета. Представляешь? Каких-то восемь недель и я стану отц…
В тот момент, когда двуликий подносил к губам чашку кофе, Ханна, расположившаяся на крыше соседнего дома, нажала на спусковой крючок.
— Детка? Ты в городе?
— Быстро нашёл. Да, снова в деле.
— Отлично. Плейбоя сейчас перевозят на новое место. Даю адрес.
Он заметил её сразу и открыл заплаканные глаза, даже под действием наркотиков. Ханна цокнула языком, когда бледнолицый попытался высвободить руки. Лишние движения сейчас были не к чему. Лемур мог пораниться или того лучше, наступить в лужу и волочить за собой запах крови обидчиков. Ханна припарковала трейлер у ближайшего туристического центра, помогла Квинту выбраться и затолкала их в такси. Всю дорогу до гостиницы они молчали. Оказавшись в номере, Ханна первым делом сожгла перчатки в камине и бросила их одежду в стиральную машинку. Обувь пришлось выкинуть.
— П-падр…
Лемур выглядел ужасно. На белоснежно белой коже пестрили шрамы от ожогов, ссадины, царапины и синяки. Глубокая рана на бедре вполне могла скрывать более серьёзную. Правая рука висела плетью.
— Падрона. Вы меня смущаете, — признался, зардевшись.
Ханна моргнула. Парень стоял перед ней совершенно голый.
— Иди спать. Я посторожу.
Послышался скрип двери. Затем кровати. Ханна закурила, целенаправленно смешивая собственный запах с табаком. Ещё раз проверив все входы и выходы, она обосновалось в гостиной. В столице было пасмурно. Всю ночь шёл дождь. Высокая облачность. Весенний ветер разгуливал под кожаной курткой, пальцы потихоньку онемели под тяжестью прицела, в который она наблюдала за входом в гостиницу. Впрочем, подобный дискомфорт был частью рутинной работы, а работу свою Ханна, как выяснилось, любила безумно. Ей даже не столько нравилось умертвлять, сколько сидеть в засаде, поджидая жертву. Невзирая усталость и боль, ждать, пока в руках не окажется чужая жизнь. Что может быть приятнее момента, когда устраняешь того, кто до этого слыхал своей неприкосновенностью?
Похоронный марш Мендельсона на миг оторвал её от дела. Мобильный вырисовывал круги, вибрируя на столике. Один, второй. Неужели он так уверен, что это её номер? Ответить?
— Ханна, я знаю, ты в городе, — изо всех сил старался не дать волю эмоциям.
— Бинго, — она установила громкую связь и снова припала к прицелу.
— Ханна… зачем?
Сверху по улице спускались два черных лакированных автомобиля с сопровождением.
— Зачем я убила твоего друга или зачем оставила в живых тебя?
Удостоверившись, что авто заняли места на открытой парковке близь гостиницы, Ханна разобрала винтовку и надела глушитель на излюбленный танфольо. Огляделась. Дверь в комнату Квинта была плотно закрыта и располосована острой проволокой, снять которую можно было только с той стороны. Проход на балкон она загородила книжным шкафом, но из-за высоких окон это ничуть не мешало солнцу проникать в большие комнаты. Было где развернуться.
Когда во входную дверь постучали, Ханна отошла за лежащий на боку стол и прицелилась. В гостиную вошли трое. Первого она узнала сразу — Император. За ним по бокам стоял Габриэль и… неизвестный, она продырявила ему ногу, прежде чем захлопнулась дверь. Незнакомец зашипел и опустился на колени.
— Вы отлично расставляете приоритеты, — не то похвалил, не то растерялся Нониан. Следующей целью она выбрала его голову. — Мы пришли поговорить.
Ханна знала, что ни отвечать, ни слушать в данном случае не следовало. Но она не могла устоять перед соблазном.
— Давно не виделись, — буркнула. — Что вы тут забыли? У вас должно быть дел невпроворот.
— Единственное дело рассматриваемое в сенате сейчас, касается вопроса об идентификации личности Римской Чумы. Иллюстрии сделали определенные успехи. Теперь все в регионе нацелены на поиски Ханны Дайрон. Белая девушка. Рост выше среднего. Тёмные волосы и шрам вокруг шеи.
— Потрясающе.
Нониан театрально взмахнул рукой. Ханна не повелась на этот отвлекающий маневр.
— Я нашёл вас первым, поэтому диктую свои правила. Вы сейчас же сложите оружие и пойдёте с нами.
— Что-нибудь ещё?
— Пока только это.
Ханна не сдержала полуулыбки. Они, что совсем рехнулись? Хотя, наверное, так и было, потому, что Фиорентин начал отделяться от Императора, заходя к Ханне с другого бока.
—
Оба приросли к мраморным плитам, подобно статуям.
—
Нониан издал какой-то сдавленный звук, схватившись за сердце, Габриэль нагнулся к полу, будто ожидал, что рухнет потолок. Третий попытался подняться по стене, но упал, проглотив ругательства.
— Макс?
Вопрошающий шёпот Нониана заставил что-то внутри неё перевернуться. Ханна перевела дух и медленно подошла к нему, сжимая в руке пистолет. Лемур улыбался каждому сделанному шагу, продолжая держать ладонь на груди, но когда девушка оказалась совсем близко, потянулся руками к ней, чтобы заключить в объятья:
— Maximilianus, — прошептал с надрывом. — Mea lux et tenebrae. Высшие существа услышали мои молитвы, ты снова со мной.
—
— Имеет ли сие значение теперь?
Ханна прошлась свободной ладонью по груди лемура, изучая ощущения, которые проецировало существо телепата. Бессмертный буквально плавился под её ладонью, всей своей сутью извивался как змея, сердясь и вожделея одновременно. Этим чувства вызывали в ней восторг превосходства и гордыню, она поняла, что имел ввиду лемур, когда говорил о равенстве между отцов.
Её губы мазнули по его шее. Язык нащупал пульсирующую жилку и ударил по ней, приказывая успокоиться. Ханна надкусила его кожу своими человеческими зубами очень неумело и стояла как
