– Костер бы разжечь, – стуча зубами, пробормотал Антон. – Э-эх, были бы у нас спички!
– А где взять дрова? – мрачно отозвался Тёма. – Дров-то все равно нет. Разве что если лестницу откопать…
– Откопаешь ее, как же, – дрожащим голосом возразил Родик. – Того гляди, этот дьявол на спину прыгнет… Ну, блин, и вляпались мы! А все наша жадность виновата… Я где-то читал, что от этой самой жадности многие и взрослые, и ребята просто сейчас помешались. Мол, некоторые даже рыщут по местам боев Великой Отечественной войны – там, где остались не захороненными наши воины, и ищут там всякие дорогие вещицы. Даже зубами золотыми не брезгуют.
– Вот гады! – буркнул Антон.
– Точно – гады, – сипло отозвался Тёма. – Своими бы руками таких кладоискателей передушил!
– Хм-м… А мы что, многим лучше, что ли? – заметил Антон. – Тоже ведь ворошим землю, в которой захоронены наши предки. Из-за какого-то дрянного гаража! Нет, братцы, здесь что-то не то. Этот оборотень не просто так ожил. Это мы его снова на землю выпустили, своими руками! А теперь он нас же разорвать готов. И за дело, если подумать! Словно в наказание за глупость да за жадность… Эй, Лёнька, ты чего молчишь? Всю эту кашу заварил, а теперь молчит!
– Да он же спит! – хмыкнул Родик. – Спит, словно сурок! Вот это нервы у Книгочея – и на самом деле железные!
Антон зевнул, чувствуя, что словно бы проваливается куда-то в мягкую яму. Он сонными глазами посмотрел на небо, где среди облаков кое-где проблескивали дрожащие звезды, и зевнул еще шире.
– Я тоже, кажется, сейчас засну… Тёмка, сейчас сколько времени?
Тёма долго всматривался в темный циферблат (он единственный среди ребят сегодня надел часы), а потом неуверенно ответил:
– Кажется, полтретьего… Темно очень, цифры плохо видно.
– Полтретьего… – пробормотал Антон, безуспешно борясь с зевотой. – Сейчас июнь, ночи короткие… Часа в четыре уже начнет светать. Значит, еще часа полтора нам надо продержаться… Будем по очереди дежурить, чтобы оборотень на нас внезапно не напал. Кто первый?
Но никто не отозвался. Антон услышал тихое сопение, словно его друзья разом заснули. Тогда он резко встряхнул головой. «Мне нельзя спать! – промелькнуло в его утомленном мозгу. – Ребята отключились – теперь их бери хоть голыми руками. Но если я буду сидеть на земле, то скоро… засну… Надо встать, и ходить… ходить…»
Но он не нашел в себе сил даже для того, чтобы пошевелиться. Веки предательски слипались, и бороться с этим мальчик просто не мог. Он закрыл глаза, и почувствовал, что словно бы сползает в какую-то яму. Собрав последние силы, он разлепил веки и с ужасом увидел, как в нескольких метрах от него на краю земляного вала стоит волк и, ощерив пасть, со злобной ухмылкой смотрит вниз.
«Настала пора отведать кровушки, – услышал Антон тихий, шуршащий голос. – Молодой, свежей кровушки! Вот тогда-то я, Васька Бешенный, и оживу по-настоящему!»
Антон хотел было вскочить на ноги и закричать во все горло, дабы разбудить своих друзей, но вместо этого окончательно провалился в бездонную яму сна.
Глава 6
«А если нам все причудилось?»
Лёньку разбудило пение птиц. Не открывая глаз, он сладко потянулся и хотел было повернуться как обычно на другой бок, как вдруг почувствовал, что сидит на чем-то твердом и холодном.
С трудом разодрав веки, он даже вскрикнул от испуга.
Оказывается, вся эта история с оборотнем вовсе не была сном! Он на самом деле сидел посреди котлована, а рядом с ним вповалку спали за земле Антон, Родик и Тёма.
– Ну, блин, и дела… – пробормотал Лёнька, не веря своим глазам. – Эй, ребята, просыпайтесь! Просыпайтесь, кому я говорю!
Встав на колени, Лёнька стал с силой трясти друзей по очереди. Те никак не хотели просыпаться.
Антон первым встал на ноги и, потянувшись, широко зевнул.
– Ух, до чего спина затекла… Неужто мы всю ночь проспали в этой яме? Обалдели, что ли? Нашли тоже мне местечко…
Он застыл с приоткрытым ртом, только сейчас вспомнив о страшных событиях прошедшей ночи. Посмотрев на Лёньку мутным взглядом, он прошептал:
– Выходит… мы живы?
– Как видишь, – криво улыбнулся тот.
– А где же… оборотень?
Лёнька пожал плечами.
– Наверное, с рассветом убежал куда-нибудь в лес.
– Убежал… – ошеломленно пробормотал Антон. – Но почему же он не сожрал нас?
– Кто его знает? Быть может, побоялся спрыгнуть в котлован. А может, нажрался лягушек. Их у нас в саду пруд-пруди.
– Лягушек?!
Антон внезапно присел на корточки и нервно захихикал. Его примеру последовал Родик, а затем и Лёнька. Тёма ошалело смотрел на друзей, а потом выразительно постучал пальцем по своему виску.
– Вы что, совсем того? Нас, понимаешь, чуть не сожрали, а они смеются, словно дурачки, которым показали палец!
И он выставил указательный палец. Глядя на него, ребята закатились нервным хохотом. Тёма не выдержал и тоже захихикал.
– Ну и дела… – сквозь смех пробормотал он. – Выходит, оборотень налопался лягушек? Может, он и сам уже превратился в какую-нибудь земляную жабу?
Эти слова вызывали у ребят новый приступ веселья.
– Что за шум, а драки нет? – послышался чей-то басистый голос.
Ребята вздрогнули и, подняв головы, увидели Андрея Даниловича. Он стоял на краю земляного вала с двумя туго набитыми сумками в руках, и удивленно оглядывал котлован.
– Глазам своим не верю… Сынок, что это все значит?
Лёнька попытался согнать с лица дурацкую улыбочку.
– Мы просто решили немножко покопаться в земле, пап.
– Ничего себе немножко! Да вы же котлован чуть ли не на метр углубили… А это что, обвал? Я же предупреждал, что нельзя копать возле земляных стен, опасно! Правильно мать сделала, когда уговорила меня уехать из Тулы ночным поездом. Тебя только оставь одного, сынок! Надеюсь, никого не завалило?
И Андрей Данилович подозрительно посмотрел на Тёму, чья одежда была перепачкана глиной и песком.
– Не-а… – с беспечной улыбочкой покачал головой Лёнька. – Все было просто замечательно, пап! Только ты принеси, пожалуйста, лестницу. Нашу под вечер завалило землей, вот и пришлось ночевать здесь, в котловане. Но ты не беспокойся, нам здесь было очень даже весело!
Андрей Данилович обвел смущенных ребят подозрительным взглядом и, поставив сумки на землю, поспешил к сараю.
Через полчаса, сидя на террасе, ребята наконец-то сумели утолить свой волчий аппетит. Анна Леонидовна не успевала подкладывать на тарелки яичницу и бутерброды с докторской колбасой.
– Это надо же, как вы проголодались, галчата, – встревожено приговаривала она. – Неужто всю ночь так в яме и просидели? И все только потому, что лестницу землей завалило? Ну, и дурачки же вы, прости Господи! Вот ваши отцы вам по шеям навешают за такую самодеятельность. А матери, небось, от тревоги и вовсе всю ночь не спали!
– Не-а, – промычал Лёнька с плотно набитым ртом. – Они… не знают. Ребята им позвонили… вчера вечером… что ночевать у нас дома останутся…
Анна Леонидовна строго посмотрела на сына.
– А ты первым получишь, и не только по шее, но и по другим местам! Это надо же, в какую авантюру ребят втянул! А если бы вас землей засыпало? Ведь никто бы из соседей ваших криков не услышал! Ну, нельзя тебя, дурень, даже на два дня дома одного оставить. Говорили же тебе: гуляй да отдыхай, сколько
