– Хорошо... Закрой как следует дверь.
Кирьян посмотрел на часы. Двадцать минут четвертого. И все-таки нужно будет как-нибудь заняться этими «ходиками». Наверняка они содержат кое-какие тайны.
Глава 19
ПОБРЯКУШКИ ДЛЯ КРАЛИ
Захлопнув дверь, Кирьян вышел во двор и через темный проходной двор прошел на соседнюю улицу. В густой тени пятиэтажного дома пролетка была едва различима.
– Гурьян! – окликнул возницу Фартовый. – Ты тут часом не уснул?
– Едва не сморило. Крепился! Уснешь, а тебя кто-нибудь по темечку жахнет. Что так долго?
– У барышни я был, а такие дела за пять минут не сделаешь.
– Оно и верно, особенно когда баба шибко горячо обнимает. А только я уже волноваться начал. Думал, как бы не пришили ненароком, времена-то нынче неспокойные. Вот давеча, на прошлой неделе, пятеро уркачей троих жиганов в трактире на Ямской порезали. Хрен их поймет, чего они там не поделили!
– Ты, Гурьян, не переживай, – весело вскочил в пролетку Кирьян. – Поживу еще! Трогай на Моховую!
– А что там?
– Все-то тебе скажи, – усмехнулся Кирьян.
Кирьян выглянул из пролетки. Поначалу он подумал, что нарвался на засаду, – на углу, где должна была состояться встреча, нетерпеливой походкой расхаживал мужчина в кожаной тужурке и фуражке.
Внутри все обмерло – засада!
Но в этот момент мужчина обернулся, и Кирьян узнал в нем Егора Копыто.
Тьфу ты, черт бы его побрал!
Широко улыбнувшись, Егор подошел к пролетке.
– Ждать заставляешь. Люди поважнее приходят попозднее? – уколол жиган.
– Зараза тебя подери, – беззлобно выругался Кирьян. – Я ведь, глядя на тебя, думал, что меня чекисты пасут.
– Хм... Ты ведь сам сказал при параде быть, – усмехнулся Егор.
– Ладно... Как он там?
– На месте.
– Кто наколку дал?
– Валет.
– Ты вот что, Гурьян, – повернулся Кирьян к кучеру. – Не уезжай далеко. Понадобишься.
– Как скажешь, – охотно отозвался кучер.
Прошли по Моховой, остановились около аптеки. В трех крайних окнах, где размещалась лаборатория, горел свет, очевидно, хозяин не спал и колдовал со своими химикатами.
Здесь частенько патрулировал наряд милиции – обходили кварталы, не забывая заглядывать в самые темные закоулки.
– Сейчас должны подойти, – вытащил Егор из кармана часы. – Топают, как по расписанию. Ага... А вот и они! – обрадованно воскликнул он, показав на четверку красноармейцев, вышедших из-за угла.
– Пойдем! – сказал Кирьян и уверенно двинулся навстречу.
Красноармейцы шли парами, четко друг за другом, положив винтовки на плечи. По тому, как они шли, Кирьян понимал, что парни не видят в них угрозы, принимая за обычных полуночных прохожих. Глянули разок и потеряли интерес. Спокойный район создавал иллюзию безопасности, но парням не следовало бы расслабляться – чревато! Серьезная пальба случается и здесь. Лица молодые, ровным счетом ничего такого, что указывало бы на их революционную нетерпимость. А вот глаза озороватые. Ребячьи. Думают наверняка о каком-нибудь баловстве. Что ж, придется предоставить им такую возможность.
Подождав, пока красноармейцы подойдут, Кирьян остановился напротив них и веско представился:
– Начальник московской Чека Сарычев. Вот мое удостоверение, товарищ...
Лица красноармейцев мгновенно преисполнились революционным долгом.
– Ничего за время дежурства не случилось?
– Никак нет, товарищ Сарычев, – доложил тот, что находился ближе всех. Росточка невысокого, но литые плечи выпирали бугром даже через плотное сукно шинели. – Все тихо.
– Вам зачитывали двадцать седьмой приказ Председателя ВЧК товарища Дзержинского? – строго спросил Кирьян.
Красноармейцы переглянулись, потом все тот же говорливый паренек обескураженно пожал плечами:
– Что-то не припоминаем. – И заметно встревоженным голосом спросил: – А о чем он?
– В случае необходимости вы поступаете в распоряжение Чека. – Сделав паузу, Кирьян добавил: – Вот сейчас как раз и возникла та самая необходимость. Вы готовы выполнить свой революционный долг, товарищи красноармейцы?
– Всегда готовы, товарищ Сарычев, – вступил в разговор верзила с широким веснушчатым лицом.
– Я и не сомневался в вас, товарищи красноармейцы, – кивнул Фартовый. – Нужно будет провести обыск в квартире одного контры. Ваша задача заключается в том, чтобы пресекать любые действия преступников. Они могут прятать листовки контрреволюционного содержания, запрещенную литературу, прокламации, какие-то документы, указывающие на их враждебную деятельность. Нас интересует любая информация о контрреволюционном подполье. Вам все понятно, товарищи?
– Так точно, товарищ Сарычев.
– Товарищ Кириллов, – обратился Кирьян к молчаливо стоящему Егору, – помните, как мы проводили обыск у контрреволюционера Гуревича?
– Прекрасно помню, товарищ Сарычев, – с воодушевлением откликнулся Егор Копыто. – Этот Гуревич оказался координатором подполья.
– В тот раз мы нашли список всех участников подполья. Жена Гуревича оказалась очень хитрой бабой, – хмыкнул Кирьян, – хотела этот список сжечь в печке, да хорошо, красноармейцы оказались расторопными, сумели перехватить листок.
– Можете не сомневаться, товарищ Сарычев, мы не подведем, – заверил конопатый.
– И еще я вас хочу предупредить, товарищи, – строгим голосом продолжал напутствовать красноармейцев Кирьян, сосредоточив взгляд на конопатом: – Враг может принимать любое обличье, чтобы воткнуть ядовитый кинжал в спину революции... Пойдемте, товарищи! Держите ухо востро, от этой контры можно ждать любых провокаций.
Развернувшись, Фартовый направился к аптеке. Будто бы дожидаясь в столь поздний час гостей, фармацевт не спал – в окне промелькнула его сгорбленная фигура и исчезла в глубине комнаты.
Кирьян уверенно заколотил в дверь:
– Открывайте, Чека!
За дверью – тишина. Кирьян застучал громче:
– Открывайте!
– Кто там? – послышался откуда-то из глубины комнаты встревоженный голос.
– Гражданин Гусман?
– Он самый. А с кем имею дело?
– Чрезвычайная комиссия!
– Позвольте у вас спросить, – раздался из-за двери настороженный голос, – а у вас имеются документы?
– Разумеется, можете взглянуть.
Дверь слегка приоткрылась, и в проеме показалась седая шевелюра аптекаря.
– Сделайте любезность, предъявите.
– Пожалуйста, – раскрыл Кирьян удостоверение.
Приладив пенсне на левый глаз, старик очень внимательно принялся изучать удостоверение.
– Хм... действительно Чека.
– А вы ожидали увидеть кого-нибудь другого?
