куда приятнее одеколона моего мужа. А парфюм он выбирает только самый лучший.
– Значит, не забыла?
– Правильнее сказать, не сумела.
– Может, это любовь?
В самом углу комнаты горел торшер с зеленый абажуром. На стены застывшими волнами падали тени. Три года назад этого светильника не было. Вроде бы мелочь, но как все-таки свет способен изменить обстановку! А Вероника с густой копной волос больше напоминала русалку. Такая баба в любую стремнину способна заманить. И поминай как звали!
Пауза затягивалась.
– Все может быть, как знать, – повела девушка плечами.
Разлука с Вероникой для Никиты тоже не прошла бесследно. После ее отъезда в Англию ему с год снилось ее красивое лицо, закрытые глаза и полуоткрытый рот. Более эротичного зрелища видеть ему не приходилось. Самое забавное заключалось в том, что заниматься любовью в квартире им удавалось крайне редко. Потому что все это время у нее проживала тетка, которая ревностно следила за своей племянницей. А потому чаще всего любовью они занимались на заднем сиденье машины Никиты, салон которой донельзя был пропитан парами бензина, что совершенно не притупляло их страсть.
Вероника, такая близкая и одновременно такая чужая, находилась от него на расстоянии одного метра. Эта была реальность, к которой он почти успел привыкнуть. Вообще следовало что-то делать. Но вот что именно, Никита придумать не мог.
– Когда ты уедешь обратно?
Последовал небольшой вздох.
– Должна уехать через неделю, – и, посмотрев на Никиту, Вероника добавила с некоторым вызовом: – Все зависит от тебя. Я могу задержаться.
– Вот видишь... только задержаться. Насколько я понимаю, вопрос о том, чтобы остаться здесь навсегда, вообще не стоит.
– В Англии у меня все определено. Там теперь мой дом. Потом там жить все-таки проще, что ни говори, – кокетливо, как это умела делать только она, Вероника вдруг продолжила: – Уеду, если не утону в пучине страсти.
Никита оделся, устроился на диване. Вероника присела рядом. Ее комната была вполне миленьким местечком, если не думать о проблемах, которые навалились на него в последние дни. Сидели, как пионеры, взявшись за руки. Со стороны подобная идиллия могла показаться странной. Нет даже и намека на то, что каких-то несколько минут назад они очень активно предавались страсти. Хотя в таком тихом времяпрепровождении есть нечто возвышенное. Жмешься плечиком к любимому человеку и смотришь на луну.
– Опять ты за свое?
Ресницы девушки недоверчиво вспорхнули.
– О чем ты?
– Все это мне напоминает детскую игру в догонялки.
– Ну и?..
– Сама подумай, ну не могу же я гоняться за тобой по всему белому свету!
– А если я скажу, что останусь здесь с тобой навсегда, что я разочарована в своем замужестве. Что ты на это мне ответишь?
Никита нахмурился.
– Но ведь ты же не собираешься так говорить... Чего же мне тогда голову морочить? Все это совсем не так просто.
– Понятно, – с некоторой грустью протянула Вероника. – У тебя есть другая. Мне следовало понять это сразу. А у меня ты появился для того, чтобы освежить в памяти подзабытые ощущения. Ну и как, они такие же острые?
– Ты позабыла, мы с тобой встретились случайно, я даже не знал, что ты приехала. Может быть, ты меня разыскивала?
– А ты нахал.
– Извини, какой уж есть.
– Значит, нас с тобой больше ничего не связывает?
– Послушай, Вероника, дело совершенно не в этом. Сейчас я просто не имею права тебя подставлять. Ты можешь мне не поверить, но меня преследуют какие-то люди. И о том, кто они такие, я даже не имею малейшего понятия. Давай вернемся к этому разговору немного позже.
– Ты что-нибудь натворил? – в ужасе спросила Вероника.
– Нет.
– Тогда что же нужно этим людям от тебя?
Глаза у Вероники были чистые, как утренняя роса. С такого лицо только образа писать. Лишь в глубине зрачков бесовато полыхали искорки. А почему бы не признаться, что он, собственно, при этом потеряет?
– Ты знаешь, чем я занимаюсь?
Девушка безразлично пожала плечами и отвечала:
– Меня всегда это мало интересовало. Но, кажется, ты, как это у вас называется, хитник. Ищешь драгоценные камни... А-а, кажется, я поняла! Ты нашел изумруд, который у тебя хотят забрать.
– Знаешь, а ведь ты угадала, – после некоторой паузы сказал Никита.
– Но как тебе его удалось найти?
– Такая удача сопутствует не каждому, но мне повезло.
– А эти люди тебя не убьют?
Вопрос был неприятный, и на какие-то секунды Зиновьев испытал чувство растерянности.
– Нет никакого смысла меня убивать, тогда они никогда не узнают, где же находятся эти... изумруды.
– Значит, ты теперь богатый?
– Получается, что так. Мне нужно только поудачнее продать эти камушки. Правда, я не знаю, как это сделать.
– Я могу тебе чем-то помочь?
– Не думаю. Не хотелось бы в это дело втягивать еще и тебя. Ты приехала в отпуск, вот и отдыхай себе. Веселись.
Девушка прижалась к его плечу.
– Я приехала потому, что соскучилась. Продавай свои изумруды, и уедем потом куда-нибудь далеко, где нас никто не достанет.
– А как же твой муж?
– Я подам на развод.
– Не пожалеешь?
– С тех пор я многое поняла... и поумнела. Надеюсь, что буду для тебя образцовой женой. И еще очень надеюсь на то, что ты меня простил.
– Для меня это неожиданно... Давай оставим этот разговор на потом.
– Хорошо. Но я буду с нетерпением ожидать его продолжения.
Глава 11
НОВОЕ НАЗНАЧЕНИЕ
Тридцать семь лет – это самое время для того, чтобы делать карьеру. Приятно осознавать, что твои ровесники еще числятся в майорах, а некоторые и вовсе никогда не выберутся из капитанов, а ты уже успел нацепить на погоны генеральские звезды и знаешь, что для тебя это далеко не предел.
Но генеральский мундир Виктор Ларионович Яковлев надевал только по необходимости, когда этого требовал какой-либо официальный случай. Обычно он предпочитал дорогие костюмы, которые жена привозила ему из Франции. Правда, за последний год его талия несколько расширилась, а потому пришлось отказаться от прежнего гардероба и срочным порядком отправлять супругу в Париж за обновками.
К порученному делу Нина подходила творчески. И, вооружившись мерками, терпеливо ходила по
