наружности. Яковлеву было известно, что в свое время этот человек был страстный сердцеед. Возглавляя резидентуру в одной из стран Западной Европы и выполняя оперативные задания, он разбил не одно женское сердце. Впрочем, неудивительно, работа с женщинами была его коньком. Путь к государственным секретам империалистических держав он находил именно через секретарш больших боссов, которые не могли устоять перед обаянием симпатичного молодого человека. После нелегальной работы он возглавил это самое управление – нечастый случай в истории разведки. Сейчас, встречая высокого сухощавого старика на всякого рода чествованиях, трудно было поверить, что в прежние времена тот с легкостью соблазнял жен иностранных министров. Поговаривали, что к нему была неравнодушна даже английская принцесса.
– Что за дело?
– Дело об алмазах, пропавших из лагеря в конце войны. Точнее сказать, существует версия, что они пропали из грузовика, в котором их перевозили. Грузовик нашли сожженным, людей, сопровождавших груз, убитыми, а контейнер с алмазами пропал. Возможно также, что алмазы сгорели во время пожара в лагере, – и, не заметив на лице Яковлева какого бы то ни было интереса, Тарасов спросил: – Слышал о таком деле?
– Это случайно не то дело, что произошло в сорок пятом? – уточнил Виктор Ларионович.
– То самое. Именно в сорок пятом все это и приключилось.
– Знаю только, что такое дело существует. Знаю, что на нем стоит гриф «Совершенно секретно». Но то что касается деталей, то мне совершенно ничего не известно.
– Ничего, еще будет время познакомиться. Знаешь, все мечтал расколоть его сам, да, видимо, не судьба, – печально улыбнулся Тарасов. – Так что это дело придется держать на контроле тебе.
Так уж было заведено, что в силу существенной разницы в возрасте, Тарасов обращался к Яковлеву на «ты». И сейчас Виктор Ларионович вдруг почувствовал, что подобное обращение его слегка коробило. Но не делать же бывшему начальству замечание!
Яковлев вновь посмотрел на шкаф. Подумалось о том, что обязательно придет такое время, когда новый хозяин кабинета выставит на обозрение и его собственную фотографию. Возможно, что его репутация складывалась именно в эти самые минуты.
– Но мне казалось, что это дело передано в архив, – удивленно сказал он.
– Дело о пропавших алмазах никогда не будет передано в архив. Таковы инструкции, – спокойно объяснил Тарасов, ткнув пальцем кверху. – Слишком большие деньги. А как известно, такие вещи просто так не пропадают.
– А откуда эти алмазы?
– С Вишеры, частично и реквизированные... – Виктор Ларионович старался не удивляться. До недавнего времени он считал, что на этой небольшой уральской речушке добывают исключительно золото. А там, оказывается, и алмазы вовсю рыли! – Причем эти алмазы уникальные, если так можно выразиться. Я немного интересовался камешками. У меня даже дома небольшая коллекция собралась. Так вот, я тебе скажу, что алмазы с Вишеры самые чистые в мире. Их чистота составляет более восьмидесяти процентов! В ЮАР, где алмазы тоже хорошие, их чистота доходит в лучшем случае всего лишь до семнадцати процентов. Так что на Западе очень любят наши алмазы и платят за них очень хорошие деньги. Причем партия, которая пропала, была по-своему уникальной. Это был стратегический запас, который решили пустить на оплату поставок по ленд-лизу. Большинство этих алмазов были в среднем от шести до восьми карат!
– И каков же это будет размер?
– С ноготь большого пальца.
– Ничего себе! – озадаченно воскликнул Яковлев. – И что, за все это время они так нигде и не выплыли?
– Нигде! – уверенно ответил Тарасов. – Ситуация отслеживалась каждый год на протяжении шестидесяти лет, причем по всему миру. Круг людей, занимающихся алмазным бизнесом, не так уж широк. Все они знают друг друга, среди них, конечно же, имеются наши информаторы.
– А может быть, за эти годы алмазы просто постепенно распродавались по одному?
Тарасов улыбнулся.
– Распродать их вот так по-тихому невозможно. Такие алмазы, как те, что пропали в том контейнере, просто уникальны, как по своей величине, так и по чистоте. И если бы на рынке всплыла хотя бы парочка таких алмазов, то о них бы узнали все ювелиры мира. Такие вещи просто невозможно утаить.
– А если их незаметно огранили и вставили куда-нибудь в брошь? – предположил Яковлев.
– Это тоже совершенно исключено.
– Почему?
– По нескольким причинам. Не так много в России ювелиров, которые умеют огранить алмаз. Сам подумай, это ведь надо обточить пятьдесят семь граней. Только тогда может получиться настоящий бриллиант. Таких специалистов в Екатеринбурге всего лишь двое или трое. В Москве их наберется не более десятка. И каждый из них находится на нашем учете. Здесь есть еще один момент. Если бы подобный алмаз попал к одному из ювелиров, то он обязан был бы немедленно сообщить об этом нам. Но таких заявлений не поступало.
– А если все-таки не сообщит? – засомневался Яковлев.
Тарасов ненадолго задумался, после чего уверенно ответил:
– Не думаю, что кто-либо пойдет на такой риск. Мы и так закрываем глаза на некоторые их шалости. Так что о больших алмазах, которые им перепадают, они должны сообщать в первую очередь, если, конечно же, не хотят, чтобы им носили передачи. Кроме того, если на рынке всплывет такое огромное количество первосортных алмазов, то они просто собьют цену. А это мгновенно отметят эксперты.
– Вот даже как, – невольно удивился генерал-майор. – Какова совокупная стоимость пропавших алмазов?
– Этот вопрос мы уже задавали своим экспертам. Так вот, по самым примерным подсчетам стоимость всех алмазов составляет около полутора миллиардов долларов. Разумеется, если камушки огранить, то стоимость их возрастет раза в два, а то и больше!
Рука Тарасова как бы неожиданно соскользнула с папок, и Яковлев, соблюдая преемственность, уверенно положил на них ладонь. Преемственность соблюдена, обозначен последний штрих, так что затягивать с прощанием не было никакой надобности.
– Я обязательно познакомлюсь с этим делом. В среде драгоценщиков у нас имеются информаторы, так что если появится хотя бы один камушек, то мы будем об этом знать.
Тарасов не торопился. Похоже, что вместе с отставкой ему отказало и оперативное чутье. Уходить он как будто бы не собирался. Хотя пора бы!
– Полистай повнимательнее, – сказал он. – Запамятовал я кое-что. Знаешь, этим делом не только мы интересуемся. Хочу тебе сказать, что три года назад все-таки всплыл один камушек в Западной Европе, очень похожий на те, что добываются на Вишере. А вскоре оттуда появился человек, который пытался отыскать нечто похожее. Мы его задержали, но он ничего не знает. Но что-то мне подсказывает, что эти камушки все-таки появятся. – Тарасов посмотрел на часы. – Сколько сейчас времени? Ух, задержался я, однако. Мне пора. Внучку нужно забрать из детского садика. Прогуляюсь с ней немного. Теперь у меня будет масса свободного времени. Пойду я! – и, крепко пожав протянутую руку, он шагнул за порог.
В какой-то момент Яковлев почувствовал себя виноватым. Не так следовало бы попрощаться. Можно было бы достать коньячку и попрощаться по-людски, под хорошую выпивку и откровенный разговор. Дверь захлопнулась неожиданно сильно. Виктор невольно сжал губы. Вот, значит, какое прощание получилось. Та-ак, с чего бы начать свой первый рабочий день? Полистав несколько страниц только что полученного дела, Яковлев обомлел. Подняв трубку, он коротко распорядился:
– Меня ни с кем не соединять, я занят!
Глава 12
ЧЕТВЕРТЫЙ ОТДЕЛ
Три года назад в управлении борьбы с организованной преступностью был создан четвертый отдел, занимающейся делами о хищениях природных ресурсов и драгоценных камней. Начальником этого отдела был назначен майор Виталий Журавлев. Лично для него подобное повышение было неожиданным. Но как впоследствии выяснилось, его кандидатура утверждалась на самом верху. Кто-то очень
