тут разбери, что к чему: не то хотели наказать, не то бросили на прорыв. Совсем другой контингент, совершенно иной стиль работы, часто строившийся на обоюдной симпатии. Со многими из своих подопечных у Игоря даже завязались дружеские отношения.
А поначалу матерого опера Строева трудно было представить в каком-то другом обличье. Казалось, что он родился опером. Но за прошедшие годы он так втянулся в свою новую работу, что стал одним из лучших специалистов в своем деле. Чертанов не однажды прибегал к помощи Строева. Благо что попадались общие клиенты. Мальчики любили не только пострелять, но и побаловаться девочками с Тверской. Например, месяц назад расстреляли в борделе одного авторитета в тот самый момент, когда он пытался получить удовольствие, голубком пристроившись к девушке. Позже выяснилось, что среди убийц были и клиенты этой самой проститутки.
Свое дело Строев любил и даже не собирался этого скрывать. Он считал его едва ли не ключевым аспектом во всех криминальных преступлениях. Некоторая доля правды в его словах была, куда ни посмотри, в основе всего лежат взаимоотношения между мужчиной и женщиной, а то, что случается позже, является всего лишь производной.
– Наслышан, наслышан, – широко заулыбался Игорь, показав на свободный стул около стола. – И что же ты думаешь? Маньяк?
Чертанов пожал плечами:
– А хрен его знает... Не исключено! Но если говорить откровенно, не очень-то похоже. Маньяки народ особенный, с изюминкой, им извращения подавай, да чтобы непременно похоть удовлетворить. А тут все просто, отрезал яйца и потопал себе дальше.
– Верно подметил. А последний кто у тебя?
Игорь внимательно разглядывал собеседника. А смотреть он умел – пронзительно, остро, почти немигающим взглядом.
Чертанов вяло улыбнулся.
– Собственно, я к тебе по этому делу и заглянул, кое-что уточнить нужно.
– Ну вот, – разочарованно протянул Игорь, – я думал, что ты ко мне по старой дружбе заскочил, а ты, как выясняется, с делами. Вы в МУРе все такие серьезные, просто так ничего не делаете. Ладно, – он махнул рукой, – вас не переделаешь. Что там еще случилось?
– Последний убитый – Резван Мугаметов, сутенер. Можешь рассказать про него поподробнее? Ты ведь наверняка всех их знаешь.
– Ну, предположим, не всех, – веско произнес Строев, – но многих. Они ведь размножаются, как тараканы. Но Мугаметова знаю, конечно. А ты уверен, что это именно он? Может, просто похожий? У тебя фотография есть?
Чертанов протянул Строеву фотографию Резвана:
– Узнаешь?
На этом фото покойник выглядел почти как живой. Чертанов всякий раз удивлялся подобным превращениям. Хотя секрета здесь особого нет, для того чтобы привести покойника в божеский вид, патологоанатомы закачивают в провалившиеся глазницы глицерин, открывают веки, вводят под кожу какие-то растворы, снимающие отеки... И готово – покойник напоминает себя прежнего.
Едва взяв фотографию, Строев удовлетворенно хмыкнул:
– А как же! Точно он, ты не ошибся. Мугаметов Резван Вахитович. Так сказать, основоположник и один из корифеев сутенерского бизнеса. Сам он из Дагестана, в Москву приехал около десяти лет назад. Сначала промышлял карманными кражами, был в бригаде у Кузи, очень крепко с ним сошелся. Затем повредил руку и воровать уже был не способен.
Чертанов одобрительно кивнул, сказанное много чего проясняло.
– Руку он сломал случайно или ему помогли? – уточнил Михаил.
– У меня есть сведения, что помогли, – после некоторых колебаний сказал Игорь. – Сунули в косяк пальцы и раздробили суставы. Если его в землю еще не зарыли, обрати внимание на то, что правая ладонь у него покалечена, вся в узлах. Пальцы у него сгибались очень плохо. Но он быстро нашел себя в другом ремесле и стал заметным сутенером. Хотя особо больших успехов так и не добился, но работал с очень серьезными клиентами, и его ценили. Однажды мы установили за ним наблюдение, подозревали в торговле наркотиками.
– И что, подтвердилось?
Игорь отрицательно покачал головой:
– Ничего такого не было. А может быть, просто очень искусно скрывался, сукин сын, но наблюдение пришлось снять. Так вот что я хотел тебе сказать, в числе его клиентов числились такие люди, что и произносить страшно! – И несколько задумчиво, сбавив тон, продолжил: – Его кончина для многих из них станет большой потерей, он умел держать язык за зубами.
– И как ты думаешь, кто его устранил? – задал главный вопрос Чертанов, чуть затаив дыхание.
– Сложно сказать, – выдержал Строев паузу. – В этом бизнесе свои законы. Не исключено, что его убрали и конкуренты. Здесь не менее жесткая конкуренция, чем где-либо. Кому-то что-то сказал, и ему припомнили. Или, что вероятнее всего, не поделили проституток, такое тоже бывает.
– А могла это сделать «крыша»? – предположил Чертанов.
– Исключено, – убежденно отрезал Игорь. – Кто захочет убивать курицу, которая несет золотые яйца. А потом, братва через него решала очень многие вопросы. Он ведь был вхож в серьезные кабинеты и мог за кого-то попросить. И очень часто ему не отказывали. К тому же у него была сильная «крыша».
– Ты о Кузе? – осторожно спросил Чертанов.
– О нем. Вряд ли кто захочет с ним ссориться.
– А можешь сказать, почему при нем была целая пачка фотографий?
– Нет ничего проще, – хмыкнул Игорь, – скорее всего он собирался к одному из своих клиентов и хотел предложить ему на выбор девушек. Кстати, а этих фотографий у тебя случайно нет?
– Возьми, – вытащил Чертанов из кармана пачку снимков.
Строев просмотрел фотографии.
– Ба! Знакомые все лица! – восторженно воскликнул он. – Вот эта красавица работала когда-то в модельном бизнесе, – он щелкнул по фото пальцем. – Потом не то подурнела, не то не на того заглядываться стала. В общем, ее списали! К себе в Кукуево ей, конечно, возвращаться не хотелось, вот она и осталась в Москве. Сначала работала, так сказать, на частных заказах, потом не поладила с важным клиентом. Ну а оттуда ей уже прямой путь на Тверскую. Закат карьеры.
Он взял еще одну фотографию.
– Классная деваха, не так ли? – Кирилл показал снимок Чертанову.
Девушка и в самом деле была красива, особенно подкупал ее наивный взгляд. Отрицать очевидное было бы нелепо.
– Да, ничего, – сдержанно согласился Чертанов.
– Посмотри, как выглядит! Чем не воспитательца детского сада, а?
– Что-то есть, – не стал спорить Чертанов, дескать, тебе виднее.
– Три года за грабеж отсидела. Работала по ресторанам, снимала клиентов, вела якобы к себе на хату, а в одном из переулков ухажера раздевали до исподнего... Ба! И эта особа здесь! – Строев вытащил очередной снимок. – Тоже ведь хороша, не правда ли? А ведь эта сучка любит заражать своих клиентов гонореей. Переспал с такой красавицей, а через неделю выясняется, что подхватил трепака.
– Хорошего мало, – согласился Михаил.
– А чего же тут хорошего! Однажды за одну ночь эта стервочка заразила сразу десять человек. «Братки» хотели ей голову оторвать. Откупилась. Думал, что в этом районе она работать больше не будет, а она вот опять на заработки вышла. И вот эту знаю, мать двоих детей. Я с ней общался немного. Похоже, что муж не против ее похождений. Все-таки достаток в семью несет, так сказать, кормилица. Ты вот что, – Игорь сложил фотографии, – ты мне эти снимки дай на время.
– Игорь, надолго не могу, пойми меня правильно, – сказал Чертанов. – Они сейчас в работе, кто знает, может, еще что-нибудь выплывет.
– Что я, не понимаю, что ли! – почти обиделся Строев. – Завтра фотографии будут у тебя, они мне тоже нужны для дела. Отсниму и верну.
