– Договорились. Кстати, а вот эту девушку ты случайно не знаешь? – Чертанов вытащил снимок, который лежал в бумажнике убитого.
Наморщив лоб, Игорь долго и внимательно рассматривал фотографию.
– Хм... Она тоже проститутка?
– Вот это я бы и хотел у тебя узнать, – отвечал Чертанов.
– Знаешь, я немного считаю себе физиономистом. Интересуюсь этим вопросом, потом, почитываю кое- какую литературу. Опыт опять же кой-какой есть. Эту девушку мне встречать не приходилось, и на проститутку она не похожа. Знаешь, Миша, у каждой путаны есть все-таки в глазах какой-то чертенок. Возможно, неискушенному человеку он незаметен, но я-то его вижу сразу. А у этой девушки ничего такого нет. А эта фотография что, лежала в этой же пачке? – живо поинтересовался Игорь.
Чертанов отрицательно покачал головой:
– То-то и оно, что нет. Мы нашли ее в бумажнике у Мугаметова и пока не знаем, кто она такая.
– Ах вот оно что... Может быть, его подруга? – предположил Строев. – А что ты думаешь? Сутенеры тоже способны влюбляться! Я бы мог тебе рассказать по этому поводу не одну занимательную историю.
– Мы рассматривали такую версию, но потом решили от нее отказаться. Вот скажи, тебе приходилось видеть сутенеров, у которых в одном кармане фотографии проституток, а в другом снимок любимой девушки? Что-то здесь не вяжется...
Подумав, Строев скупо улыбнулся:
– Честно говоря, не могу припомнить. В моей практике такого еще не было. Сутенеры, как правило, более циничные господа. Да, здесь действительно что-то другое.
– Ладно, разберемся. – Чертанов взял у Строева фотографию. – Спасибо.
– Рад был помочь, – поднялся Игорь, прощаясь. – Миш, ты вот что, зашел бы как-нибудь без дела, что ли. Мы бы с тобой пивка попили. А то пропал совсем, не появляешься.
– Хорошо, созвонимся, – пообещал Чертанов, крепко пожимая протянутую руку.
В кабинете было прохладно – размеренно и гулко работал кондиционер. Весьма приятное дело в июльскую жару. Майор Чертанов, откинувшись на спинку стула, внимательно следил за реакцией Старостина, стараясь прочитать на его лице малейшее волнение. Но лицо чиновника застыло. Не находилось музыканта, способного поиграть на его душевных струнах, а сам Чертанов для этой роли явно не подходил. Жаль.
Наконец Яков Леонидович вздохнул и вернул фотографию.
– А знаете, это она! – уверенно произнес он.
– Вы в этом уверены? – стараясь сохранить спокойствие, спросил Чертанов.
– Абсолютно! Я вам уже говорил, что такую красивую женщину невозможно позабыть. И потом, я ведь видел ее не мельком, а на протяжении двух вечеров. Правда, на этой фотографии у нее какое-то странное выражение лица. Наивное, что ли. Обычно такие лица встречаются у выпускниц школы. Будущее представляется им сплошным праздником. Но в действительности все оказывается не так-то просто. Я ее видел немного постарше, что ли. Уже умудренной несладким жизненным опытом. Так вы ее нашли?
– Пока еще нет, – сказал Чертанов, бережно пряча фото в бумажник. – Спасибо, вы нам очень помогли.
– Собственно, я ничего такого и не сделал, – пожал плечами Старостин. – Просто узнал ее.
– Именно это я и хотел от вас услышать. Всего хорошего.
Чертанов специально оставил машину в двух кварталах от офиса Старостина, чтобы немного пройтись пешком. Как это ни странно, но во время ходьбы его посещали самые неожиданные идеи. А потом, он просто не упускал случая, чтобы поиграть в беззаботного гуляку.
Неожиданно в опасной близости от него раздался скрип тормозов, и его окликнул чей-то знакомый голос. Повернувшись, Чертанов увидел улыбающегося Кузю, выглядывающего из салона «Мерседеса».
– Садись, начальник, подвезу.
– У меня машина вон за тем углом, – махнул рукой Чертанов.
– Давай подвезу до угла. – И, заметив нерешительность Чертанова, Кузя слегка надавил: – А может, ты боишься? Что-то я не узнаю прежнего Беса!
– Хорошо, – согласился Михаил, – только до угла. У меня сегодня нет желания раскатывать в чужой машине. – Устроившись рядом с Кузей, он спросил: – Так что у тебя за дела?
Кузя продолжал широко улыбаться:
– Все вы, опера, такие торопливые. Вечно куда-то спешите.
Михаил усмехнулся:
– Куда же нам еще спешить? Разумеется, ловить опасных преступников.
Кузя отмахнулся:
– Напрасно суетишься, майор, все равно всех не переловишь!
– На мой век хватит, – угрюмо протянул Чертанов. – Так что ты хотел?
Он обратил внимание на то, что в этот раз Кузя сам был за рулем. Весьма редкий случай для смотрящего. Обычно он предпочитал пышное сопровождение, да и в салоне всегда сидело трое вооруженных «быков». А тут один. Значит, нужда!
Смотрящий усмехнулся:
– А если просто решил поговорить со своим старым приятелем? Что, не может быть такого?
– Не юродствуй, Кузя, – серьезно заметил Чертанов, – подобный балаган тебе не к лицу.
Неожиданно Кузя посуровел:
– Верно, не похоже. Я к тебе по делу.
– Сразу предупреждаю, если нужно кого-то вытащить из-под следствия, то я пас.
– Не повторяйся! – заметил Кузя. – Для этого у меня своих людишек предостаточно. Сами подойдут ко мне и спросят, а не помочь ли вам в чем, уважаемый Степан Валерьянович. Главное, чтобы хрусты водились! Если что, я и тебя могу вытащить, – с иронией произнес Кузя, – ты только дай знать.
– Оставим пустой базар, – раздраженно произнес Чертанов. – Говори, зачем я тебе понадобился?
Машина Кузи была совершенно новой, ее просторный салон был буквально пропитан устойчивым запахом свежей кожи. Чертанова всегда удивляла склонность авторитетов разъезжать непременно в «Мерседесах». Например, можно было бы прокатиться в «БМВ» или выбрать себе «Ауди». Тоже крутая машина! Так нет, подавай обязательно «мерс», да чтобы еще с бронированным днищем.
Свежий запах кожи щекотал ноздри и очень раздражал. Разумеется, если бы хозяином этой тачки был он, то подобного бы не случилось. Надавив на кнопку, Чертанов слегка опустил стекло.
– Ты ведешь дело Резвана? – неожиданно резковато спросил смотрящий.
– Предположим. А что? – насторожился Чертанов.
Кузя стиснул челюсти:
– Найди эту суку, что его замочила! Если найдешь, я на твой счет тридцать тысяч баксов перечислю. Бля буду!
Разговор был необычен еще и тем, что, как правило, блатные открещиваются от дружбы с сутенерами, считая их дело неворовским промыслом. И редко кто из авторитетов идет с ними на сближение. Конечно, за сутенерами стоят крупные фигуры, дающие им «крышу». Но даже и тогда никто никогда не афиширует своих приятельских отношений с сутенерами. А часто и вовсе общаются с сутенерами через доверенных лиц, чтобы нечаянным контактом не подпортить репутацию. А Кузя, похоже, пренебрег условностями и едва ли не в открытую признавался в дружбе с почившим сутенером. Такое поведение авторитета ему не прибавит.
Хотя, если разобраться, Кузя был не так прост. Ведь на встречу он приехал без свидетелей.
– Не клянись... Деньги мне, конечно, нужны, но, во всяком случае, не от тебя.
Кузя усмехнулся:
– Что ж, идейный мент – это лучше, чем продажный. Внушает уважение. Но свое слово я сказал. Если его найдешь раньше, чем я, хрусты твои. А там можешь делать с ними все, что захочешь.
Можешь перечислить в «Фонд мира» или еще куда-нибудь. Мне без разницы! Я знаю, что ты пластинку гнать не будешь. Когда-то Резван мне очень помог, не буду вдаваться в детали, это ни к чему. Я попытался вернуть ему долг «капустой», но он не взял. Так что косвенно я возвращу ему эти деньги, правда, уже после
