– Что за документы? – насторожился хозяин ранчо.
– Они свидетельствуют о том, что США готовят агрессию против Сирии и Ирана. На их территории заранее заброшено оружие массового поражения, обнаружение которого докажет правоту американской стороны.
– Вот как! И где же эти документы?
– Петр, подойди сюда! – подозвал Президент секретаря. Тот мгновенно поднялся и едва ли не бегом устремился на зов. – Доставай документы.
– Слушаюсь!
Аккуратно, словно они были стеклянными, он принялся извлекать из портфеля папку за папкой. Выложив все, он незаметно удалился на прежнее место. Кажется, ему сразу полегчало, теперь он потел не так сильно.
– Все здесь.
– Много, – покачал головой хозяин ранчо.
– Да, мои спецслужбы немало поработали.
– Хм... Это делает им честь. Можно взглянуть?
– Они ваши!
Поставив бутылку кока-колы на стол, хозяин ранчо взял верхнюю папку, полистал ее содержимое.
– Большая работа. Что вы хотите за эти папки? – поднял он взор на гостя.
– Немного. Чтобы наши бывшие союзники по антигитлеровской коалиции не претендовали на утерянные алмазы.
– Это три миллиарда долларов, – сдержанно напомнил хозяин.
– Да, мы знаем об этом и поэтому настаиваем. Для нашей страны это большие деньги.
– Но эти деньги Советский Союз должен был отдать по соглашениям Ялтинской конференции.
– Советского Союза давно нет... А потом, у нас имеются расчеты, которые свидетельствуют о том, что мы в несколько раз перекрыли установленную в Ялте сумму. Было время, когда в Америку и Англию мы отправляли изумруды и платину чуть ли не эшелонами! Так что еще неизвестно, кто кому должен.
– Нам надо изучить эти документы.
– Конечно же, изучите, – легко согласился российский Президент. – Поэтому мы вам их и привезли. Если все-таки они вас заинтересуют, у меня к вам будет еще одна просьба.
– Какая же?
Трудно в таком положении сохранять любезность, на сухощавом лице хозяина ранчо отразилась неприязненная гримаса.
– Я по поводу нашего вице-премьера. Мне бы очень не хотелось, чтобы его экстрадировали в Америку. Дело в том, что он носитель больших государственных секретов, и мы не можем знать, как с ним поступят ваши спецслужбы.
– Ты меня ставишь в тупиковое положение. Дело в том, что это решение американского суда. А по конституции Америки, я не могу вмешиваться в его решение.
– Я все это знаю. Но просто хочу тебя предостеречь как друга. Дело в том, что сейчас три российских издания хотят опубликовать эти материалы. Затем эта информация тотчас перекочует в вашу прессу. Мне нужно будет крепко постараться, чтобы этого не произошло.
– Хорошо. Мы изучим эти документы. – Достав телефон, он набрал номер. – Парсонс?
– Да, господин Президент.
– Срочно приезжай ко мне на ранчо, у меня для тебя есть дело. Возьмешь кое-какие документы. Изучишь их самым тщательнейшим образом. При надобности привлечешь специалистов.
– Могу я узнать, что за документы?
– Кое-что о Сирии и Иране. Мне нужно знать, насколько они серьезны.
– Слушаюсь, господин Президент.
Хозяин ранчо отключил телефон и сообщил гостю:
– Все в порядке. Культурная программа не закончилась, теперь мы едем кататься на лошадях.
– Надеюсь, мне достанется не ахалтекинский жеребец? – с улыбкой спросил гость.
– О, нет! – рассмеялся хозяин. – Я тебя посажу на лошадь моей жены.
Папка была пухлой. Заместитель начальника ЦРУ Джон Парсонс с раздражением захлопнул ее. Предварительный анализ материалов произведен. Через полтора часа следовало докладывать свои соображения Президенту. Парсонс уже составил собственное мнение по этому щекотливому вопросу. Следовало отказаться от претензий на алмазы в стоимостью в три миллиарда долларов. Если учитывать волну, которую может вызвать публикация этих материалов, то Америка потеряет значительно больше.
Президент под каждый факт предпочитал подводить математическую базу, а потому еще вчера вечером Парсонс дал задание составить полный перечень возможных потерь, куда входил срыв подписания выгодных контрактов на Ближнем Востоке, отчужденность традиционных партнеров, которую также следует оценивать звонкой монетой. В беседе с Президентом следует подобрать подходящие слова, которые смягчили бы тональность предстоящего напряженного разговора. И заместитель начальника ЦРУ искренне сожалел о том, что не имеет филологического образования.
Резкий звонок прервал его размышления. Джон Парсонс невольно вздрогнул – звонил телефон, напрямую соединяющий его с Президентом. Ведь он мог подождать каких-то полтора часа и уже затем во всех подробностях выслушать его доклад. А вот нет, решил позвонить именно сейчас.
Парсонс пару секунд помедлил, стараясь отыскать нужную ноту в предстоящем разговоре, после чего уверенно поднял трубку.
– Здравствуйте, господин Президент!
Голос прозвучал бодро. Так оно и нужно. Интонации всегда должны подчеркивать готовность к работе.
– Здравствуй, Джон. Знаешь, я не стал дожидаться твоего доклада и решил позвонить сейчас. Ты не возражаешь?
– Разве бы я посмел?
С чувством юмора у Президента все было в порядке, он негромко рассмеялся.
– Так что ты скажешь относительно того материала, что я тебе подкинул? Он действительно стоит три миллиарда долларов?
В голосе Президента прозвучал откровенный скепсис. А зря!
– Считаю, что он стоит больше, – ответил Парсонс, так и не подобрав подходящих слов.
На некоторое время в трубке повисло молчание. Президент собирался с мыслями.
– Вот оно, значит, как, – наконец протянул он. – Это твое окончательное мнение? – В словах Президента послышались раздражительные нотки, некоторое испытание на прочность, которое следует выдержать.
– Да, господин Президент. Считаю, что следует согласиться на условия русских и не требовать у них алмазов. В конце концов, наше решение может быть воспринято как жест доброй воли.
– Вы привлекали экспертов? – Президент хватался за соломинку.
– Привлекал, господин Президент. Свои заключения они принесли мне сегодня утром, они полностью совпадают с моими выводами.
– Неужели ничего нельзя придумать? – спросил Президент. – Я очень рассчитывал на эти три миллиарда. Можно было бы сделать солидные инвестиции. Не просить же мне эти деньги у конгресса! – воскликнул он почти в отчаянии.
– Ничего не могу сказать, господин Президент.
– А если мы все-таки закроем на это глаза?
– Мне бы не хотелось вас расстраивать, господин Президент, но надо считаться с реалиями. Наш аналитический отдел уже провел расчеты по этому вопросу и вывел сумму, которую мы можем потерять, если документы русских будут все-таки опубликованы в открытой печати.
– И сколько же она составит?
– Около десяти миллиардов долларов. – Джон постарался произнести это как можно спокойнее.
– Что?!
– Около десяти миллиардов долларов, господин Президент, – более твердо сказал Парсонс.
– Откуда у вас такие цифры?
