– Дай-ка. – Вайсман протянула под стол руку. – Ба, да здесь деньги, Гайн! – Капитолина принялась считать. – Ровно тысяча. Это как раз ведь та сумма, которую ты недодал моим людям, когда они приходили к тебе, пока я была в остроге. Так?
Гайн испуганно пожал плечами:
– Но я как раз собирался вернуть ее вам…
– Возможно – Капитолина усмехнулась. – Не спорю. Но мне передали: ты настаивал на том, что больше у тебя ничего нет.
– Нет, но… – хотел что-то еще добавить Пескарь, но вдруг запнулся.
Капитолина молча изучала его лицо.
– Я все отдам вам сейчас же, Капитолина Михайловна. Берите.
– Непременно, – кивнула девушка и еще раз пересчитала купюры.
Пауза затянулась. Капитолина развернулась вдруг к Гайну спиной, а когда она повернулась вновь, в руках у нее был револьвер. Не произнося ни слова, Вайсман спустила курок. Гайн замертво рухнул на пол с простреленной навылет грудью. Капитолина равнодушно перешагнула через него.
Глава 10
Налет в «Лиссабоне»
– Дамы и господа! Минуточку внимания! Убедительная просьба всем сохранять спокойствие. Меня зовут Арсений Мартынов. Это налет!
Кто-то из посетителей в «Лиссабоне» попытался вскочить из-за столика, но Мартынов поднял руку и выстрелил в потолок. Большая хрустальная люстра устрашающе закачалась.
– Бумажники и драгоценности на стол! – объявила Лиза. – Кстати, мое имя Елизавета Вайсман, – добавила она с пафосом, подражая манере своего подельника.
Она не испытывала ни капли волнения. Стоя по правую руку от Мартынова и держа наготове раскрытый саквояж, Лиза обводила большой светлый зал весело и азартно поблескивающими глазами. Подобное мероприятие было для нее внове. Сердце бешено колотилось в груди, но не от страха, а от восторга. Дуло «нагана» было направлено в голову тучного господина в белом костюме, расположившегося в обществе двух размалеванных девиц.
Мартынов первым пошел по проходу между столиков. Подсел к одной из захмелевших компаний.
– Вечер добрый, – с улыбкой произнес он, кладя оружие на стол и накрывая его ладонью. – Покорнейше приношу свои искренние извинения за то, что пришлось столь бестактным образом нарушить вашу идиллию, но дело, понимаете ли, не терпящее отлагательств. Вы позволите, сударыня?
Арсений склонился к молодящейся барышне лет пятидесяти и ловко, практически одним неуловимым движением, снял с нее бриллиантовые сережки. Затем указал пальцем ей на грудь.
– Колье я не смею, – с усмешкой сказал он. – Давайте вы уж сами, сударыня, – и тут же, посмотрев в глаза сидящего напротив молоденького франта во френче с высокой стойкой, добавил: – Ну а вы что же, любезный? Что же вы сидите, словно не расслышали моей скромной просьбы? Прошу вас, проявите благоразумие и достаньте бумажник. Не стоит провоцировать меня на беспричинную стрельбу. Вам еще жить и жить, любезный. К чему этот норов?
Мартынов поднял «наган» на уровень лица и помахал им перед носом франта. Палец налетчика покоился на спусковом крючке. Парень во френче нервно сглотнул и поспешно выложил на стол пухлый бумажник. Арсений подобрал его и взвесил на ладони. Удовлетворенно присвистнул.
– Ваша жизнь того стоила, сударь.
Примеру франта незамедлительно последовали и все прочие мужчины, восседавшие за столом. Дамы сдергивали с себя украшения и складывали рядом с бумажниками. Дело пошло значительно быстрее. Каждому из посетителей «Лиссабона» в тот вечер стало понятно, что шутить незваные визитеры не намерены. К тому же многим из присутствующих уже было известно имя Мартынова.
– Благодарю покорно.
Арсений поднялся и неспешной вальяжной походкой продефилировал к следующему столику. Боковым зрением отметил, что Лиза также успешно справляется со своими обязанностями. Как минимум с трех или с четырех столиков деньги и драгоценности клиентов перекочевали в ее саквояж. При этом девушка не забывала поторапливать особо медлительных личностей, направляя ствол «нагана» им в головы. Это в немалой степени способствовало прогрессу…
– Так, что тут у нас еще, господа? – Мартынов остановился за спиной мужчины с роскошными рыжими бакенбардами.
– Вот, пожалуйста. – Тот покорно протянул налетчику свой бумажник. Отложив в сторону давно потухшую сигару, он широко и вполне дружелюбно улыбнулся. Видно было, что этот господин, разгоряченный выпитым, находился в самом приподнятом расположении духа. И к тому же расставался далеко не с последними своими сбережениями. – Для хорошего человека мне ничего не жалко.
– Вот как? – Мартынов улыбнулся мужчине в ответ. – Приятно слышать. Только, мне кажется, вы запамятовали кое-что.
– Что же?
– Ваши часы. Разве вы не собираетесь преподнести мне их в качестве залога наших теплых зарождающихся отношений.
Мужчина с рыжими бакенбардами немного смутился. Коротко переглянулся с двумя своими спутниками – с молодым человеком в белом смокинге и с миловидной дамой лет тридцати, облаченной в длинное вечернее платье и шляпку с вуалью.
– Видите ли, – Рыжий слегка понизил голос, – я не могу этого сделать. Все, что хотите, милейший, но это… Это подарок супруги.
