– Вы кто? – резко спросил он сыщика.
– Прокуратура.
Перегудов достал из кармана удостоверение и протянул его отцу девушки. Елизаров открыл дверь и жестом пригласил его в коридор.
– Пойдемте со мной, – сказал он, не глядя на документы.
Дождавшись, когда Перегудов выйдет из комнаты, Елизаров тоже шагнул в коридор и плотно закрыл за собой дверь. Прежде чем покинуть комнату, следователь успел еще раз посмотреть на Валентину. Ему показалось, что в уголках глаз у нее появились слезы.
Елизаров прошел на кухню. Полы его плаща развевались при ходьбе.
– Садитесь, – хмуро сказал он, выдвинув из-под стола табуретку и показав на нее следователю.
Перегудов не стал спорить. Он спокойно принял предложение Елизарова и сел. Мужчина остался стоять и, облокотившись обеими руками о стол, навис над следователем всем корпусом. Перегудов не двинулся с места.
– Чего вам надо? – вызывающе, сверху вниз глядя на сыщика, спросил Елизаров.
Перегудов по пути к дому Елизаровых именно таким и представлял себе отца семьи и был готов к любому повороту событий.
– Послушайте, в той комнате, – не дожидаясь ответа, резко продолжил хозяин квартиры, показывая пальцем на дверь комнаты Валентины, – моя дочь. И я хочу, чтобы вы никогда, никогда больше там не появлялись.
Перегудов не стал менять неудобной позы, в которой держал его Елизаров. Вместо этого он спокойно передвинул на середину стола свое удостоверение и требовательно сказал:
– Вячеслав Всеволодович, мне нужно с вами поговорить…
– У вас ордер? – оборвал его Елизаров.
– Я расследую убийство Егора Старцева, – не обращая внимания на слова собеседника, продолжил следователь. – И хотел бы уточнить один момент. Вы действительно забрали из милиции заявление, обвиняющее Егора в тяжелом преступлении?
Владислав как будто бы не слышал слов следователя.
– У вас ордер есть? – переспросил он, еще ниже нависая над Перегудовым.
Сыщик слегка поддался, пригнувшись к столешнице, но не встал с табурета.
– Вы, между прочим, разговариваете с представителем правопорядка, – спокойно заметил он.
– С представителем правопорядка? – эхом повторил за сыщиком хозяин квартиры. Он выдвинул второй табурет и тяжело сел на него рядом со следователем.
– Ордера нет? Тогда свободны. Вызывайте меня к себе, если хотите, там и поговорим. Ясно?
– Ясно. И все-таки, вы позволите, я хотел бы знать… Вчера в двенадцать часов дня был убит Егор Старцев… Чисто по-человечески я понимаю вашу реакцию и абсолютно согласен с вами. И все-таки я знаю, что в нашем обществе подобные происшествия подлежат расследованию…
– Да ничего ты не знаешь. А если ты что-то и узнаешь об истинном ходе событий, то доказать ничего не сможешь, – глухо сказал Елизаров, скорее для самого себя, чем для того, чтобы быть услышанным.
Следователь словно бы не обратил внимания на его слова.
– Некоторое время назад было совершено еще два аналогичных убийства, – продолжил он. – Были убиты диспетчеры авиакомпании. И вот теперь – Егор. Тот же почерк. Следствие доказало, что все три убийства были совершены одним и тем же человеком. Сначала гибель самолета, затем случай с вашей дочерью… Все три жертвы убиты ударом по голове. Это наводит на определенные мысли. Вы понимаете, к чему я?
Елизаров как будто бы не слышал следователя. Он молча исступленно смотрел прямо перед собой на стол.
– Все эти люди заслуживали того, что с ними произошло, – наконец негромко сказал он и резко встал из-за стола.
– У меня к вам последний вопрос, – сказал сыщик. – Вы уже вышли на работу?
– Я еще раз повторяю, нам не о чем с вами говорить, – жестко ответил Владислав.
Перегудову ничего не оставалось делать, как вслед за Елизаровым направиться в прихожую.
– Принес? – с ходу спросил Тимур, едва успев открыть приятелю дверь.
Павел неспешно переступил порог. Расстегнул куртку.
– Принес, – ответил он. – Только, может, не стоит, Тим?
– Чего ты дрейфишь? Не хочешь – не надо. Я же тебя не заставляю.
Павел давно уже не видел товарища в таком взвинченном состоянии. Обычно спокойный и даже несколько флегматичный Тимур сегодня был похож на загнанного в клетку хищника. К тому же хищника испуганного. Когда Павел вынул из кармана куртки пакетик, Тимур буквально вырвал его и тут же прошел на кухню. Павел последовал за ним. Кухонным ножом Тимур взрезал целлофан, подцепил кончиком лезвия немного белого порошка. Попробовал его на вкус.
– Отличный товар, – удовлетворенно резюмировал он.
– А ты в этом разбираешься?
– Немного. Надеюсь, ты у надежных людей брал?
– Само собой, – Павел подсел к столу и достал из кармана пачку сигарет. – У меня один дружок этим занимается. Сам на игле не торчит, конечно, но торгует.
– Понятно.
Слушая приятеля, Тимур уже выкладывал на стол шприцы, жгут, серебряную ложку. Павел заметил, как при этом дрожат его руки. Словно у Тимура была жестокая ломка. Но Павел знал, что тот никогда прежде не принимал ничего тяжелого. Значит, просто волнуется.
– Так ты поддержишь компанию?
Тимур глубоко вздохнул и сел напротив товарища. Придвинул к нему один из шприцев. Павел покачал головой.
– Нет. По мне, уж лучше покурить. А еще лучше выпить водки. Например, «Русский Размер». И пьется легко, и похмелья нет. Чего уж лучше.
– Как знаешь. А я приколюсь.
– Подумай еще раз, Тим…
– Вот зануда! – глаза Тимура недобро сверкнули. – Чего ты заладил, в натуре. «Подумай, подумай». Да не хрена тут думать. Вся жизнь под откос летит, Паша. И как-то неожиданно стремительно. Тебе самому-то так не кажется? Вроде еще вчера все было пучком, и вдруг… Бах! Егора замочил какой-то педрила, Лида вильнула хвостом, предки достали – сил нет. Короче, дерьмо! А тут еще ты со своим нытьем. Тошно, Паша, тошно!
Выдавая всю эту длинную тираду, Тимур не смотрел в глаза собеседнику. Он не отрывал взгляда от тех предметов, что разложил перед собой на столе. Однако приступать к манипуляциям с героином не торопился. Собирался с духом.
– Ты чего, на похоронах не был? – спросил Павел, нарушая воцарившуюся тишину.
– На каких похоронах?
– Ну, Егора, само собой.
– Нет, – Тимур отрицательно покачал головой. – Не смог себя заставить. А ты?
– И я не пошел. Скажи мне, Тима, а как ты думаешь, кто его грохнул?
– Откуда мне знать? Во всяком случае, не я – это точно. А так… Мало ли придурков на свете!
Настенные часы на кухне пробили два часа дня, и Тимур невольно вздрогнул. Потянулся рукой к пачке сигарет, которую положил рядом с собой Павел. Достал одну. Прикурил. В очередной раз покосился на шприцы и пакет с героином. Он все еще колебался, но выражение лица приятеля совсем не нравилось Боброву. Тимура словно что-то подтачивало изнутри.
– Я о другом подумал, – сказал Тимур, глубоко затягиваясь. – А что, если Егора убили не просто так…
– Как это «не просто так»? – не врубился Павел.
– А что, если это как-то связано с нашими прошлыми делами? Мало мы, что ли, людям говна сделали? Кто-нибудь и встал на дыбы… Эх! – Тимур махнул рукой. – Я тебе по секрету скажу, Паша. Чем больше я в
