было бы большим расточительством. Во всяком случае, в настоящее время.
– Работаешь ты неплохо, но меня настораживает другое: как только мы тебя взяли в охрану, так сразу пошла утечка информации. Можно, конечно, сказать, что это случайность. Но я тебя предупредил, хотя, быть может, и не должен был. А теперь смотри в монитор и не отвлекайся.
Макс не оправдывался, не пытался принять виноватый вид. Не было заметно даже малейших признаков, указывающих на его внутреннее смятение, только где-то в глубине зрачков вспыхнули на мгновение дерзкие огоньки и тут же погасли.
– Хорошо, что оценили, – четко произнес он и, развернувшись, уставился в монитор, позабыв об опасном присутствии Тарантула.
Состоявшийся разговор с Тарантулом Максу был очень неприятен. Обычно до подобных бесед начальник охраны не снисходил – стоило ему усомниться в благонадежности сотрудника, как он, не искушая судьбу, немедленно отдавал приказ о его устранении. А тут вдруг снизошел до того, что позволил втянуть себя в некий диспут. Надо отдать должное Тарантулу, тот ничего не совершал просто так, все его действия были четко продуманы и очень напоминали многоходовые комбинации. Особенно он предпочитал играть втемную, держа собеседника в полнейших дураках, потому что никто никогда не знал, на какой поступок он отважится в следующую минуту. А тут вдруг завел какую-то тонкую интригу и откровенно предложил поучаствовать в ней и Максу. Отыскал, так сказать, достойного партнера. Лестно, право!
Тарантул из каких-то своих соображений дал Максу выходной, причем в середине недели, что случалось крайне редко. Возможно, это был некоторый тест на вшивость. Надумай он вдруг слинять с чемоданом в руке куда-нибудь подальше от Тарантула, как неведомый снайпер пошлет ему в голову послание в виде горячего свинца. А покидать раньше времени белый свет в планы Макса не входило, и не потому что он привык жить, а просто многое еще предстояло сделать.
Исходя из создавшейся ситуации, он был уверен, что его должны пасти, – пара враждебных и заинтересованных глаз должна будет следовать за ним повсюду. Но как только Макс ни оглядывался по сторонам, обнаружить филеров ему не удалось. Не исключено, что Тарантул преднамеренно затеял с ним разговор, чтобы заставить его понервничать не на шутку. Если человек по-настоящему виноват, то он, сам того не замечая, способен наделать массу глупейших промахов, например, начнет суетиться, дергаться. Следовало проявить немалую выдержку, чтобы не наделать глупостей.
На мгновение от животного страха селезенка у Макса будто бы покрылась инеем. А что, если свободный день ему отвели для того, чтобы без особых хлопот устранить его? Проводить на службе акцию устранения, когда у Макса под рукой оружие на боевом взводе, крайне проблематично. Возможны, так сказать, нежелательные осложнения. А тут в тихой квартире, со стенами едва ли не в метр толщиной, можно ликвидировать его без особого труда. При этом без особой спешки можно даже инсценировать самоубийство. Кто в наше время не способен наложить на себя руки от душевной тоски! Вариантов в этом случае может быть масса, но существуют наиболее распространенные – можно будет подвесить труп к потолку, открыть газ, предварительно залив в глотку пару стаканов водяры. На крайний случай, если все- таки без мордобоя не удастся обойтись, есть вариант вытолкнуть из окна. Тоже типичная ситуация, мало ли таких! И попробуй потом усомнись, что покойный сиганул с одиннадцатого этажа не по собственной воле!
У двери Макса вдруг осенило: а что, если убийца уже находится в квартире? Стоит только перешагнуть порог, и обратно он уже не выйдет никогда. Ну, разве что вперед ногами. И милая квартирка, которую он успел так полюбить, станет его склепом. С психологической точки зрения этот момент наиболее благоприятный для устранения. Человек, шагнувший в дом, невольно расслабляется и думает не о возможных неприятностях, а о мягком диване и о том, как достанет бутылку прохладного пива из холодильника.
Макс принялся тщательно исследовать замочную скважину, всматриваясь в малейшие царапинки. Но не сумел обнаружить ничего такого, что могло бы указывать на следы взлома.
Открыв дверь, он осторожно вошел. Дверь пока держал открытой, на случай возможного отхода. Пошарив ладонью по стене, отыскал выключатель, зажег свет. Внимательно осмотрел окружающее пространство – все вещи на своих местах. Чужих запахов тоже как будто бы не наблюдается. Только после этого он решил пройти в комнату.
Теперь можно и отдохнуть. Макс ослабил галстук. В холодильнике стояла пара бутылок пива, ровно столько, чтобы понять, что этот мир не столь безнадежен, как это могло показаться всего лишь час назад. Под соленую рыбку будет самое то!
К черту все эти условности! Макс скинул пиджак и с раздражением швырнул его на диван. Хотелось побыть самим собой – закинуть ноги на диван и, поплевывая в потолок, глотать пиво. Только сейчас Макс осознал, как непросто ему дался разговор с Тарантулом. Все это время он напоминал закрученную до предела пружину и очень боялся, что она может лопнуть в самый неподходящий момент. Но, кажется, обошлось. Теперь можно и поразмышлять над создавшейся ситуацией. Ясно одно – Тарантул его провоцировал, и очень здорово, что ему удалось сохранить самообладание. А топтался тот бесцеремонно, стараясь каблуком угодить в самые чувствительные места. Макс достал из холодильника пиво и, стараясь не взболтнуть его, налил в высокий стакан.
В дверь неожиданно позвонили. А это еще кто? В этот вечер он никого не ждал, считая, что выходной всецело принадлежит ему одному. А тут кто-то чужой стремится нарушить его одиночество. Если бы он искал общества, то по пути завернул бы на Тверскую, где можно отыскать даму, готовую скрасить его одиночество. Да и в плане развлечений там богатый выбор. Макс хотел отмолчаться, но уже через минуту вновь прозвучал звонок, еще более настойчивый. Так звонить мог только человек, который твердо был уверен в том, что хозяин затаился внутри.
Чертыхнувшись, Макс поднялся, похоже, что от этого назойливого визитера так просто не отделаешься. Взяв «вальтер», он подошел к двери и прильнул к видеоглазку. На лестничной площадке он рассмотрел чей-то размазанный профиль, спрятавшийся в тень.
– Кто там? – спросил Макс.
– Свои, открывай! – раздался из-за двери сдержанный голос.
Макс без труда узнал, кому он принадлежит, – у порога стоял его бывший коллега Гоша. В команде Тарантула он некогда числился как один из специалистов по пиротехнике. Но в силу каких-то обстоятельств Тарантул решил расстаться с ним полюбовно, без эксцессов, что было не в его правилах. Константин Игоревич любил во всех делах ставить точку. Тело бывшего охранника не зарыли в землю, не спрятали на дне реки, не расчленили на мелкие фрагменты, и сейчас оно свободно разгуливало по улицам Москвы и даже будоражило покой горожан. Последнее было особенно неприятно.
Макс не торопился открывать, пусть себе потомится, – маленькая месть за причиненное беспокойство.
– Ну, чего ты там медлишь? – В этот раз голос Гоши прозвучал раздраженно. Парень явно нервничал.
Одной рукой Макс открывал замок, другой – по-прежнему сжимал оружие. Не потому, что не доверял, а просто привык держаться настороже. И только когда Гоша, поздоровавшись, прошел в коридор, Макс сунул ствол за пояс под рубаху, предварительно скользнув взглядом по его фигуре. Ничего настораживающего: карманы не провисали под тяжестью, под пиджаком ничего не оттопыривалось, да и в походке ничего зловещего.
Гоша уверенно прошел в комнату и по-хозяйски устроился в его любимом кресле. Макс слегка нахмурился, бесцеремонная уверенность гостя его слегка покоробила. Почему он уселся именно в это кресло, ведь не мог не заметить, что рядом стоит столик, на котором победно возвышалась початая бутылка пива.
Следовало немедленно восстановить себя в правах. Макс еще предоставил Гоше некоторое время для осознания ошибки и, не отыскав в его глазах понимания, сдержанно попросил:
– Послушай, сядь в другое кресло, я сам тут расположился.
Гоша, хмыкнув, повиновался.
– А угостить не желаешь?
Макс откупорил другую бутылку пива и протянул ее Гоше. Тот сделал несколько торопливых глотков и с
