мгновенно отворил ее. Это была кладовка, где находились старые, пропахшие плесенью вещи, в стене – ниша в рост человека. Родионов протиснулся в нее не без труда. Отсюда прекрасно было слышно каждое слово, раздававшееся в соседней комнате. Просто какая-то потайная комната.
– Вас не было...
– Я уезжал на некоторое время из Парижа, – перебил гость. – Вижу, что вы меня не ожидали. Тем лучше! Люблю сюрпризы. У вас все готово?
– Почти, осталась только самая малость.
– Тянете! Все сроки уже вышли, – раздался раздраженный голос. – Вы должны были сделать все еще два дня назад.
– Работа не шла. А потом у меня были веские причины, – голос собеседника звучал слегка виновато.
– Знаю я все ваши веские причины! Ухлестывали за какой-нибудь кокеткой! А они отнимают не только время, смею заметить, но и деньги! Имейте в виду, я вам не дам ни франка до тех самых пор, пока вы не сделаете то, что нужно.
Голос перешел на зловещий шепот, даже через перегородку чувствовалось, как сильно разозлен говоривший.
– Сейчас мне нужны картины!
– А как же предыдущая картина, которую я передал вам на прошлой неделе? Я над ней очень серьезно поработал. Мне удалось ее состарить. Она смотрится как настоящая!
– Бездарная фальшивка!
– О чем вы говорите!
– Вы еще спрашиваете?! На баронессе, изображенной на этой картине, были украшения восемнадцатого века. А вы какой век рисовали? Пятнадцатый!
– Хм... Недосмотрел. Может быть, предложить ему другую картину?
– Исключено, он хочет именно эту. Скорее всего, с этой картиной у него связана какая-то семейная тайна или предание.
– Может, вы мне все-таки ссудите хотя бы небольшую сумму, – голос собеседника прозвучал почти умоляюще.
После подобной просьбы, да еще произнесенной таким голосом, обычно раздается всхлипывание. Савелий даже прислушался, не услышит ли он нечто подобное. Но нет, обошлось.
– Я же вам сказал, что сначала дело! – Голос гостя звучал твердо.
– А если я вам покажу картину, о которой вы однажды уже говорили, то вы сможете заплатить мне?
С минуту раздавалось выжидательное сопение хозяина, а потом чуть настороженный голос недоверчиво полюбопытствовал:
– Меня интересует подлинник.
– Он у меня!
– Где вы его взяли?
Возникла небольшая заминка, после которой последовал сдержанный ответ:
– Позвольте мне не отвечать на этот вопрос.
– Ладно... Это ваше личное дело. Так, показывайте картину!
– Так вы дадите мне деньги? – послышался недоверчивый голос хозяина.
– Сначала нужно взглянуть на товар, – последовал сдержанный ответ.
Савелий вновь услышал шаркающие шаги. Где-то совсем близко скрипнула дверь. Скорее всего, отворился какой-нибудь старинный шкаф, и чуть позже зашуршал раскручиваемый холст.
– Сейчас я прижму его дощечкой... Вот так... чтобы вам было удобнее рассмотреть... теперь увидели? И что вы на это скажете? – Голос хозяина звучал почти торжествующе.
Савелий улыбнулся, представив, какое ликующее лицо должно быть у него.
Потайная комната во всех отношениях была очень удобной вещью. Кроме того, что Савелий слышал почти каждый вздох говоривших, он мог безбоязненно передвигаться здесь, совсем не опасаясь, что может быть услышан в соседней комнате. Этот акустический эффект был сродни театральному, когда слова, произнесенные полушепотом на сцене, слышны даже в самых дальних рядах зала, в то время как разговор в партере не слышен даже в соседних рядах. В этом доме поработал очень изобретательный инженерный ум.
– Похоже, что это действительно подлинник, – голос гостя прозвучал несколько озадаченно. – И сколько же вы хотите за эту картину?
– Она мне досталась очень не просто... Я бы хотел за нее полмиллиона франков!
– Да вы с ума сошли! Кто вам даст такие деньги?! Картина безусловно хороша, но она не стоит таких денег. Ни один коллекционер не станет выкладывать такую сумму.
– Дело в том, что за эту картину мне обещали заплатить полтора миллиона франков. Но это будет, к сожалению, только через месяц, а деньги мне нужны сейчас. Сегодня! Если вы не согласитесь, тогда мне придется немного подождать, но сумму я получу целиком и гораздо большую!
Вновь послышался неясный шорох. «Сворачивают холст!» – догадался Савелий.
– Постойте, не так же сразу, – протестующе прозвучал голос гостя.
От прежней приказной тональности не осталось и следа. Создавалось впечатление, что этот возглас принадлежал совершенно другому человеку.
– Ну? – недовольно буркнул хозяин.
– Я согласен дать сто тысяч франков сейчас же!
– Меня устроят только полмиллиона!
– Поймите, это очень большая сумма. Мне нужно время, чтобы достать ее.
Хозяин оставался непреклонен:
– Вот когда соберете, тогда и поговорим.
– А что это у вас в том углу? – напряженным голосом спросил гость.
– Где?
Раздался глухой удар, и на пол повалилось что-то тяжелое. Несколько секунд было совершенно тихо. Слышалось только чье-то тяжелое, прерывистое дыхание, а потом тягучий стон уныло разорвал тишину. В ответ раздался еще один удар. Очень сильный. Савелий услышал, как что-то неприятно хрустнуло. Так могла проломиться только черепная кость. Родионов невольно затаил дыхание – за дверью произошло убийство.
Минуты две в комнате царило абсолютное безмолвие. Наверняка в этот самый момент убийца разглядывал свою жертву, ожидая, не пошевелится ли.
Затем раздалось шуршание. Гость сворачивал холст. Неизвестный торопливым шагом пересек комнату, в следующую секунду раздался звук затворяемой двери, и по коридору прозвучали быстрые удаляющиеся шаги. Савелий вышел в коридор – никого.
То, что он увидел, когда вошел в комнату, заставило его невольно содрогнуться. На полу, у окна, лежал труп мужчины лет сорока пяти.
Очевидно, удар был нанесен тяжелой тростью со страшной силой. Он пришелся в верхнюю часть лба, и осколки черепа проникли в мозг. На паркетном полу темнела небольшая лужица крови. Савелий посмотрел на алую струйку, стекавшую с виска. Он неожиданно поймал себя на мысли, что удивляется такому небольшому количеству крови. Ему всегда казалось, что при такой ране крови должно быть значительно больше.
Где-то далеко за дверью раздались быстро приближающиеся шаги. Савелий с ужасом увидел, что позабыл запереть дверь. Если войдет полиция, то его запросто могут обвинить в убийстве. Вот тогда гильотины ему не миновать! Он слегка приоткрыл дверь и увидел, как, размахивая руками, по коридору спешит несколько полицейских. В одном из них он без труда узнал комиссара Лазара.
– Вот он! Задержите его! – раздался крик.
Савелий захлопнул дверь и повернул ключ. Через несколько секунд в дверь заколотили. На одной из стен висел огромный ворсистый ковер, на котором была изображена сцена псовой охоты: собаки настигали крупного вепря (однако, знаменательно!). Ковер был старым, вылинявшим, из него неряшливо торчали во
