— Надь, ты что-нибудь понимаешь? — шепотом спросила я.
— С трудом! — откровенно призналась она.
— Итак, сегодня мы едем к Лестнице. — Себастьян задумчиво посмотрел на нас: — Девушек наших с собой возьмем?
— Ага. — Даниель поднял с ковра сигарету. — А то они из нас потом всю душу вынут.
Мы с Надей обменялись торжествующими взглядами.
«Победа» заехала за мной, когда уже стемнело. Когда дверь открылась, перед честной компанией предстало совершенно измочаленное существо. Ангелы в один голос поинтересовались, что со мной случилось, а Надя прозорливо высказала догадку, что последние несколько часов я занималась уборкой, и оказалась совершенно права. Беспорядок, наведенный в моей квартире людьми Трефова, сам собой не рассосался, и мне пришлось засучить рукава.
Окрыленная сочувственными взглядами и подгоняющими возгласами, я быстро собралась, и через десять минут мы уже ехали по вечерней Москве в сторону пригорода. Вслед за нами по темно-синему весеннему небу, продираясь сквозь ветви деревьев, летела огромная желтая луна.
Ехали мы молча. Слушая ровный гул мотора, смотрели на пролетающие по обе стороны от дороги автозаправочные станции, магазины и кварталы на окраине Москвы, незаметно сменившиеся кварталами пригородных поселков и областных городков.
Въехав в один из таких городков, мы остановились у входа в крохотный одноэтажный домик с полустершейся надписью «Обмен и продажа газовых баллонов». На двери висел ржавый амбарный замок размером с хороший мужской кулак. Дальше мы пошли пешком.
За тесным скоплением ветхих хрущоб расстилался огромный пустырь со следами заброшенной стройки. Повсюду были вырыты ямы, валялись обломки плит, торчали куски арматуры. Туда мы и направились. Честно говоря, у меня тряслись поджилки, несмотря на то что я была не одна. Ночь, тишина и ожидание встречи с кем-то таинственным — было от чего оробеть. Сразу за пустырем начинался шумевший от ветра темный лес, что тоже бодрости мне не прибавляло.
Продвижение по пустырю было затруднено постоянной опасностью куда-нибудь провалиться или обо что-нибудь споткнуться, и, как я ни старалась смотреть под ноги, все же зацепилась ногой за торчащий из земли металлический прут и, основательно приложившись коленкой о край плиты, отчетливо чертыхнулась.
— Тс-с! — зашипела Надя, прикладывая указательный палец к губам. — Смотри!
Над пустырем в матовом лунном свете, подрагивая, поднималось нежно-серебристое марево. В сторону этой странной дымки мы и направились.
По мере нашего приближения туман сгущался, и когда мы подошли к его границе, то увидели широкую длинную лестницу, уходившую вверх, как будто прямо клуне, и пропадавшую в бесконечности.
Мы застыли в ожидании у подножия лестницы. Я разглядывала переливающиеся, словно перламутр, высокие ступени и тихонько боролась с соблазном поставить ногу на нижнюю. Борьбу с соблазном облегчала мысль, что с моей ногой после такого смелого шага может что-нибудь случиться.
Ждать пришлось недолго. Наверху показалась одинокая темная фигура. Она стремительно приближалась.
— Узнаешь? — тихо спросил Даниель, обращаясь к Себастьяну.
— Конечно, — ответил тот. — И не могу сказать, что сильно удивлен.
— Что это за лестница? — шепотом поинтересовалась я, обрадовавшись, что всеобщее молчание наконец нарушено.
— Ты знаешь, что такое лестница Иакова?
— Ну… в общих чертах, — промямлила я.
— Позорище! — прошипел Себастьян. — Окончить филологический факультет университета и так плохо знать Библию!
Фигура на лестнице между тем уже приблизилась, и мы увидели высокого мужчину в длинном черном пальто. Лицо мужчины было молодо, но волосы белы как снег, и мне почудилось, что от них отражается лунный свет. Огромные сияющие глаза были так светлы, что казались состоящими из одних зрачков.
— Здравствуйте. Рад вас видеть, — сказал незнакомец и остановился, не дойдя до нас нескольких ступенек.
— Привет! — несколько фамильярно поприветствовал его Даниель.
— Кто это? — одними губами прошептала я. Однако незнакомец каким-то образом услышал меня и галантно произнес:
— Упущение с моей стороны — забыл представиться тем, кто со мной незнаком… Среди людей я известен как архангел Михаил.
Меня слегка качнуло. Покосившись в сторону Нади, я увидела, что она выглядит так, словно ей на голову только что свалился кирпич.
— Здравствуй, Михаил, — сказал Себастьян. — Так это ты нанял нас для поисков книги?
Архангел кивнул:
— Человек, которому я поручил купить ее на аукционе, сплоховал. Пришлось организовать ее похищение. Но одно из последних звеньев цепочки оборвалось — Быстрое бесследно исчез. Впоследствии, правда, выяснилось, что он погиб. Иоаннит, который должен был доставить книгу в Москву, тоже пропал. За всем этим чувствовалась злая воля, вооруженная к тому же знанием, которое редко бывает доступно обычным людям. Я встревожился. К счастью, я знал, что в Москве есть те, кто сможет добыть книгу. И я оказался прав.
— Наших заслуг здесь мало. — Себастьян нахмурился. — Если бы не ряд случайных совпадений, мы не только не нашли бы книгу, но и были бы повинны в гибели по меньшей мере еще двоих…
— Ах, Себастьян, Себастьян! Ты всего полгода провел среди людей, а уже успел поверить в то, что совпадения могут быть случайными! — укоризненно покачал головой Михаил и протянул руку: — Дай мне книгу.
Себастьян кивнул, и через несколько секунд маленький томик в кожаном переплете перекочевал к Михаилу.
— Что такого ценного в этой книге, что ты позволил себе ради нее так активно вмешиваться в людские дела? — спросил Себастьян.
— Ценность всякой книги — в ее содержании. Эта книга содержит знание, которое люди еще не готовы усвоить, хотя ради этого знания они могут пойти на многое. В конце второго века от Рождества Христова некий ученый муж по имени Иоаким, родом из Гизы, пришел в Александрию Египетскую после долгих скитаний по пустыне. Там, в Александрии, записал он откровение, которое, как он уверял, снизошло на него во время скитаний. Рукопись Иоакима после его смерти попала в Александрийский музеон и сгорела вместе со знаменитой библиотекой. Но кто-то успел сделать с рукописи копию, хотя та, заметьте, была зашифрована Иоакимом, дабы непосвященный не мог узнать того, что не полагается, и после долгих странствий по Средиземноморью эта копия попала в библиотеку кордовского халифа и погибла во время Реконкисты… Кстати, — тут Михаил сурово посмотрел на Даниеля, — никогда не следует говорить того, чего не знаешь наверняка! Зачем ты уверял Надю, что в ее роду были халифы из династии Фатимидов?
— Я же говорила, что он врет! — торжествующе воскликнула Надя.
— Конечно, врет, — подтвердил архангел. — В твоих жилах течет кровь дамасских и кордовских халифов из династии Омейадов, и, хотя обе династии принадлежат к роду пророка Мухаммеда, путать их все-таки не следует!
Я бросила на растерянную Надю взгляд, полный глубокого сочувствия, а Михаил тем временем продолжал:
— Но и с манускрипта кордовских халифов была кем-то сделана копия. Последними владельцами этого экземпляра были графы Тулузские. След его потерялся во время кровопролитных альбигойских войн. Но прошло какое-то время — и книга появилась вновь. Она пережила вместе с людьми немало войн, революций и катастроф. Последний известный мне экземпляр, не считая того, что я держу сейчас в руках, погиб пятьдесят пять лет назад вместе с другими секретными документами Третьего рейха.
Михаил открыл книгу и перелистал ее.
— Открою вам одну тайну. Не раз катастрофа, в которой погибал очередной экземпляр этой книги,
