белый день. Толпа Эльфов — все на странных животных, вроде лошадей, в километре от горловины окружили большой отряд гномов, а те, сбившись в плотный клин, пробиваются к выходу. Меня заметили, дальше!
Следующая станция — год черт его знает какой до рождества Меченосцева, не проехать бы нужную. Я ищу, я жидкий, я готов воплотиться в любую форму — ведь Чародеи без меня не Чародеи, а плюнуть и растереть… Клюет, кажется… Теперь главное — не спугнуть. Я тучка, тучка, тучка, я вовсе никакой не Меченосец… Чем бы прикинуться? Черных шлангов пока не изобрели, веник здесь неуместен. Остается притвориться ветошью. И теперь — воплощаться в чужую форму, чужую мысль… Да, пусть я горбат. Но сейчас это место известно мне одному — тот, кто шел моим следом, сорвался в пропасть — чистая случайность, разумеется… Чистая случайность и моя осторожность… И Камень, который оставался здесь, заиграет в серебре. Что там разум человеческий в сравнении с этой ворсинкой со шкуры земли нашей! Их я люблю куда больше, чем людей. Да, но откуда у меня мысли о каком-то типе по прозвищу Меченосец? Нет их и быть не может — ведь никакого Меченосца еще не существует… Итак, Камень. Сила в нем 5есть, самое время подумать, как я буду его обрабатывать и учить… Во всяком случае, при этом ни о каком Меченосце не думать… Правильно, каленой метлой такие мысли. Ведь что есть Меченосец? Ветошь, и ничего более… На самом деле все очень просто: берешь и делаешь так…
И тут я не выдержал и заржал — не горбун, а я, Мик Меченосец. Вот они — утраченные секреты! Все пять, или сколько там, сотен лет те, кто занимался Камнями, просто напросто ломились в открытую дверь. Перепробовали все возможные способы, кроме одного — потянуть на себя. Наиболее полный аналог, конечно — крышка от часов. И настолько соответствует вскрытие Камня снятию этой крышки, что, как уже было сказано, я заржал. И, естественно, при этом утратил контроль над горбуном. Но вместо того, чтоб почувствовать движение вверх, в настоящее, я провалился вниз, как в полынью — в глубокое прошлое Ущелья.
Полет в шахте лифта. Вниз головой — все ниже и ниже, а потом — словно провал в километровый слой ваты, и размытое серое вокруг потихоньку приобретает цвет и форму. Снова Ущелье, и в нем — Ринге. Не один. С парой телохранителей. Увидели меня — и за мечи, но Ринге с легкой улыбкой остановил их жестом, обратился ко мне:
— С чем на сей раз? Вот приятная встреча!
Я неторопливо вытянул Хельмберт из ножен за спиной, отсалютовал:
— За мной должок… Время, кажется, ты выбрал правильно, а вот насчет места немного ошибся: здесь ты только проиграть можешь.
— Ого! — его улыбка и сверкнувший на солнце клинок ослепили меня. — Что ж, тоже не против немного размяться…
Клинки со звоном скрестились, разомкнулись… Бог ты мой куда же я лезу?! Да он перед завтраком троих таких как я съедает! А потому я гордо ответствовал:
— В другой раз, когда ошибешься со временем, — и снова попытался сделать рывок вверх. И, естественно, снова провалился в прошлое — на сей раз без неприятных ощущений.
Что за чертовщина, и здесь Ринге! Только здесь он один и моложе. И пока далеко, но времени на разговоры тратить явно не собирается — радужный клинок уже в руках, и Ринге летит ко мне… Спокойствие, только спокойствие! Обычные правила не действуют. Если пытаясь вырваться, я погружаюсь, значит, пытаясь погрузиться… я тоже погружаюсь!
И опять картина меняется — просто смена кадра. Надо мной, высоко-высоко, безоблачное небо, и дело идет к вечеру, а в пяти-шести шагах от меня… Йокан собственной персоной! Вот уж кто выглядит эффектно: внешность доброго волшебника из сказки. Благообразное лицо, пышная белая борода, глаза — глубокие и яркие, одет во что-то вроде тоги, тоже белоснежной. Этакий Гэндальф… И без оружия, что уж совсем для меня непривычно. Вот уж это я одичал…
А он, заметив меня, обратился ко мне тоном… Так можно обратиться к ребенку… или, скорее, не к ребенку — к любимой собаке:
— Здравствуй, человече. Зачем пожаловал?
— Приветствую тебя, Отец Драконов! — гаркнул я, салютуя мечом. Интересно, а откуда у меня этот титул всплыл?.. Он снисходительно изучил меня, словно редкую букашку под микроскопом, потом заметил как бы вскользь:
— Ты ведь не принадлежишь этому миру, верно?
И тут… Не знаю, наверно результат обработки, но я вдруг понял, что не смогу уйти от ответа и, что куда важнее, не смогу соврать:
— Да, Великий.
— Ну да ладно, не так это и важно. С кем не бывает… А сюда как попал?
— Я должен родиться тысячу лет спустя, а сюда попал, спасаясь от известного тебе Ринге Воителя.
— Он обидел тебя?
— Мне тоже удалось его ранить, Великий.
— Что ж, похвально, человече, похвально… Значит, ты воин?
— Я еще и Чародей, — словно кто-то за язык меня тянет… И знаю, что не следует этого говорить, а не сказать не могу. И глаза у Йокана… Теперь я получил возможность заглянуть в них. И есть только одно слово — страшно. Есть в них что-то от просторов космоса… нет, скорей от ледяного моря в солнечный день, от зеленоватой воды, кажущейся такой ласковой. а на самом деле — безжалостной и холодной. Накатило почти физическое ощущение погружения — когда уже нет сил плыть, соленая влага лезет в нос и молоточки стучат в висках ужасающе размеренно, и внезапно хочется пить…
Но Йокан погасил свой взор и лучезарно улыбнулся:
— Что ж… Пожалуй, ты подходишь.
— Для чего, Великий? — только этого еще не хватает для полного счастья…
— Для того, чтоб быть стражем. Я имею в виду, стражем Ущелья.
— Но, Великий, там, откуда я пришел, у меня много неоконченных дел! Если можешь, помоги мне вернуться.
— А так ли они важны, эти твои дела? Не бойся, здесь ты не будешь нуждаться ни в чем.
Внезапно он погасил улыбку, повернулся лицом к югу, вычертил странный знак — что-то вроде косой восьмиконечной звезды, — раздвоил его в воздухе (!) и перебросил дубликат к северу. Потом снова повернулся ко мне, оделив улыбкой доброго волшебника:
— Ну, человече, счастливо оставаться, — и двинулся к северному выходу. Да что это за… Кстати, странно: идет, вроде бы, неторопливо, а удаляется быстро.
— Постой! — я рванулся за ним, как пес, потерявший хозяина — и через пять метров словно на резиновую стену налетел — меня отшвырнуло назад с такой силой, что я едва устоял на ногах. Тэк-с… Что- то мы такого не проходили… А к югу?. Я прошел осторожно несколько метров, вытянув перед собой руки, но на невидимую стену напоролся все равно лбом, меня мягко толкнуло обратно.
Так, значит, старая скотина Йокан считает, что я тут заперт? Это мы еще посмотрим… Время-то он не учел! Хотя что толку, если я все время лечу в прошлое? Эдак через пару переходов можно и во времена геологической активности попасть… Хотя, если учесть, что как это ни парадоксально, я нахожусь в паре- тройке километров от того места, где я фактически нахожусь… Если совместить положение в пространстве, может, со временем луче пойдет? А барьер… Скажем, еще час назад его не было. Так что аккуратненько провалимся еще немного в прошлое. Это очень просто, берешь и… И ни фига не получается. Спокойно. Это все потому что я устал. Успокоилися? Ну, бис… И опять все остается на своих местах. Ладно, допустим, время он и в самом деле перекрыл. Проверим тогда барьер на устойчивость к Силе! Концентрируем, перебрасываем, руки в знаке Молота — и р-раз!!!
Отдача бьет по черепу, словно мягкая, но тяжелая дубинка. Ущелье переворачивается в глазах, через некоторое время обнаруживаю, что сижу на камнях. Вот это уже номер… Непонятно зачем подбираю мелкий камушек, бросаю в преграду — и он преспокойно пролетает сквозь нее. Еще не легче: значит, эта Силовая загородка настроена только на одушевленные предметы, или, что еще хуже, н данного конкретного Мика Меченосца, а в остальное через нее может летать и ходить сколько угодно. А где камень пролетел, там и стрела пролетит… Ох, неспроста я тут эльфов видел! Не успеешь сказать, что ты не специально, как будешь
