Ясно, торг с руганью — для солидных клиентов, а я тут пока прохожу за жирного гуся, которого можно ощипать.
— Господину угодно посмотреть оружие, — буркнуля, снимая со тены секиру. — У тебя здесь все такое? Изделия местных недоучек?
— О, сразу виден в господине настоящий воин! — торгаш все еще не терял надежды на стрижку.
— Ну так не теряй время. Мне нужно оружие, а не местный хлам.
— Какое оружие?
— Легкое, небольшое, удобное.
— Что скажет господин насчет этого? — бородатый извлек из-под прилавка длинный кинжал в деревянных ножнах. Я извлек его, прикинул на ладони… Что надо вещица — баланс просто чудесный, и клинок, судя по голубоватому отливу, северной ковки. У меня к таким штучкам слабость. Жаль, что отказаться придется…
Я небрежно швырнул кинжал через плечо с таким расчетом, чтобы он воткнулся как раз посередине притолоки:
— Очисти уши от навоза, обезьяний выкормыш, или я разнесу этот склад утиля вдребезги и поплам! Повторяю для идиотов: мне нужно оружие, а не ржавый хлам.
В карих беглых глазках торговца мелькнул интерес. Да, похоже, ему больше удовольствия доставляет клиент разборчивый, чем карась, которому можно сбывать перекаленные секиры…
— И он называет хламом мой товар! А я предлагал замечательный кинжал этому евнуху с рождения, не видевшему оружия! Зубочистки продают на другом конце базара.
— Ах ты, сын разврата, согрешивший с падалью! Ты считаешь, что кроме твоих кинжалов нечем ковырять в зубах? Эти кинжалы стоят по медяку за десяток.
Торговец начал входить во вкус:
— Послушай, оскопленный сын дохлой гиены, я не виноват, что ты не отличишь от зубочистки кинжал северной ковки. Если пришел покупать — покупай, а не разевай пасть.
Что характерно — весь диалог ведется не на басах, а не повышая голоса, с полным друг к другу уважением…
— Закрой лучше свою, в твоей лавчонке и без того воняет, осквернитель скотомогильников. На севере и без тебя такого барахла хватает. меня интересует ОРУЖИЕ.
— Деревянный меч? Обратись к столяру.
— Лучше б тебе к нему обратиться, чтоб он твою голову починил, змеиный выкидыш. Повторяю в последний раз: мне нужно ОРУЖИЕ. Настоящее.
Интерес в глазах торговца сменился недоверием:
— Ты об оружии Пришлых, шакалий выродок?
— Да, — на сей раз я не присовокупил эпитета.
— Это ведь тебя вчера видели на постоялом дворе? Вас пятеро, и вы приехали с востока, правильно?
Значит, эльфийский ублюдок работает на местный рынок, и автоматы все же видел…
— С востока многие едут, — Ответил я уклончиво, но «со значением».
— А почему б тебе у самих Пришлых не спросить?
— Потому что я спрашиваю у тебя. И думай быстрее, времени у меня в обрез. Есть?
Он поколебался и кивнул:
— Да, купил. Давно еще купил, думал, пригодится, чуть не разорился… Теперь только свое вернуть хочу.
— Короче! — рявкнул я, он согнулся под прилавком, повозился с невидимым мне тайником и выложил передо мной маленький промасленный сверток.
Однако… Конечно, подразумевалось, что тут оружием торгуют, но чтоб вот так, почти в открытую! Наверняка у торгаша имеется мощное прикрытие… Имеется, чтоб, если я за него возьмусь, сеть поставщиков осталась в тайне. А этот — мелкая сошка, сбытчиков тринадцать на дюжину набрать можно…
Он развернул сверток и выложил передо мной маленький тупоносый пистолет, новенький, в смазке. Калибр 32… какая-то американская, что ли, модель… И не заряжен.
Я грозно нахмурился:
— Сейчас он только вместо молотка и годится. Патроны.
Опять быстрый взгляд на меня. Убедился, что я пистолеты не только видел, но и пользовался ими. На столе появилась коробка с патронами, я удовлетворенно кивнул:
— И сколько ты за это хочешь?
— Себе в убыток. Двести монет.
— Отродье гоблина и лешака! Даю полсотни.
Он присвистнул и быстро забрал пистолет, показывая, что такое предложение до глубины души его оскорбило.
— Ладно, сотню. Но мне нужна не одна такая штучка. Мне нужно пятьдесят. За всю партию, сам понимаешь, пять тысяч монет.
— Такого количества у меня нет. Сейчас нет, — улыбнулся он.
— А когда будет?
— Месяца два подождать придется.
На сей раз присвистнул и повернулся я. Как-то несерьезно это…
— Ладно, если поторопиться, в три недели обернусь, — поспешно выпалил мне в спину торговец. Я со вздохом повернулся:
— Все равно долго… Ну да ладно. Значит, по сотне?
— Сто восемьдесят.
— Сто десять — мое последнее слово. Пять с половиной тысяч монет — этого и внукам твоим хватит.
— За такие деньги сам отправляйся в Западную степь. На похороны хватит.
— Я еще зайду, когда проспишься и образумишься, — пообещал я, выходя из лавки.
Выйдя из сумрака лавки, я почти ослеп на ярком свету, а потому не сразу заметил Хромого. Тот рвал и метал:
— Говорил тебе — жди здесь!
— Ладно, не пыли. Что выяснил?
— Сначала скажи, где ты ходил?
— Слушай, я в конце концов командир, или где? Ладно, оружием интересовался. А теперь рассказывай.
— Не здесь. Пошли.
— Погоди. Гельда?
— Не было тут твоей ведьмы. Вчера только партию пригнали, никого почти не продали. Пошли быстрей, за нами наблюдают, — наблюдателя я не заметил, но тут уж лучше на слово Хромому поверить…
Возвращались мы какой-то другой дорогой, кривыми вонючими проулками, в которых стоял полумрак даже в полдень. А сейчас предстоит веселый аттракцион — рассказать обо всем Малышу…
ГЛАВА 24
Рассказывал вместо меня взялся Хромой, и сделал это четко и убедительно. Дикс рассказом заинтересовался, но как-то вяло, постольку поскольку, Форгет при упоминании нашей вылазки в Цитадель налился кровью и избегал смотреть на кого бы то ни было, а Малыш слушал внимательно, почти не двигаясь, только пудовый кулак то разжимался, то сжимался и коротко ударял по колену.
Хромой изложил ситуацию фразах в пяти-шести, а когда он закончил, Малыш тяжело уставился на
