Тьельде. Почему он отказался благословить меня, когда я трудился и боролся? А теперь мне все равно!
Фру Тьельде. Ох! Какую чашу нам еще придется испить!
Тьельде (встает). Да, но самое страшное уже позади.
Фру Тьельде. Самое страшное в нас самих.
(Молчание.)
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Прежние, Вальборг.
Вальборг появляется на лестнице, заметив родителей, останавливается.
Фру Тьельде. Что тебе, дитя?
Вальборг (с подавленным волнением). Я увидела из окна полицейских вокруг нашего дома. А теперь пришли судебные исполнители...
Фру Тьельде (садится на стул, с которого встал ее муж). Да, Вальборг. После отчаянной борьбы, которая ведома только господу богу и мне, твой отец объявил себя банкротом.
(Вальборг спускается на несколько ступенек, останавливается; молчание.)
Тьельде (больше не может сдерживаться). Теперь скажи мне скорей все то, что Нанна Меллер сказала своему отцу.
Фру Тьельде (встает). Нет, Вальборг, молчи! Над нами один судья — бог!
Тьельде. Скажи мне, что я жестоко обманул тебя (взволнованно), что ты никогда мне этого не простишь и что я навсегда потерял твою любовь и уважение.
Фру Тьельде. Дитя, дитя!
Тьельде. Что твой гнев, твое презрение безудержны!
Вальборг (спускается). Отец, отец!
(Выходит через дверь конторы.)
(Тьельде хочет броситься за ней, но, пошатнувшись, хватается за перила лестницы. Фру Тьельде опускается в кресло. Долгое молчание.)
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Тьельде, фру Тьельде, пивовар Якобсен.
Якобсен одет так же, как и на обеде, только вместо фрака на нем короткий полотняный пиджак. Он входит через помещение конторы. Тьельде его не замечает, пока Якобсен не оказывается прямо перед ним. Тогда он, как бы умоляя и защищаясь, протягивает к нему руки.
Якобсен (наступает прямо на него и говорит злобным, сдавленным голосом). Мошенник!
(Тьельде пятится.)
Фру Тьельде. Якобсен, Якобсен!
Якобсен (не слушая). Я пришел сюда вместе с судебными исполнителями. Счетные книги и бумаги пивоварни опечатаны. Производство приостановлено. На фабрике то же.
Фру Тьельде. О господи!
Якобсен. Я выдал поручительства на сумму, которую мне нечем покрыть.
(Говорит сдержанно, но его голос дрожит от гнева и волнения.)
Фру Тьельде. Милый Якобсен!
Якобсен (обернувшись к ней). Разве я не говорил ему каждый раз: «Да ведь у меня нет таких денег. Значит, я не имею права». А он мне отвечал: «Это пустая формальность, Якобсен». — «А все-таки это нечестно!» — « Так принято в коммерции, — говорил он. — Так поступают все коммерсанты». Он был моим наставником в торговле, вот почему я ему слепо верил.
(Взволнованный.)
И так раз за разом он принуждал Меня подписывать векселя. А теперь я задолжал столько, что мне не выплатить этого за всю мою жизнь. Не смыть позора до конца моих дней. Что вы на это скажете, фру?
(Фру Тьельде молчит.)
(Обращаясь к Тьельде, который молится про себя.)
Ты слышишь? Даже она молчит. Мошенник!
Фру Тьельде. Якобсен!
Якобсен (с прорывающимся волнением). Вас я глубоко уважаю, фру! Но он заставил меня обманывать других. Из-за него я принес несчастье неповинным людям. Они верили мне, а я верил ему. Я говорил им, что он благодетель нашего края и что мы должны поддержать его в нынешние трудные времена. А теперь многие честные семьи лишатся крова. И я был его орудием. Орудием жестокого, бессердечного человека.
(К Тьельде.)
Не знаю... у меня руки чешутся отколотить тебя.
(Делает движение.)
Фру Тьельде (встает). Якобсен, ради меня!
Якобсен (отступает). Да, правда, я забыл о вас, фру, а вас я глубоко уважаю. Но как я теперь посмотрю в глаза тем, кого я вверг в несчастье? Что проку объяснять им, как все это произошло? Разве это вернет им кусок хлеба! А как я посмотрю в глаза жене?
(В волнении).
Она так верила мне и тем, в кого я верил. А дети? С детьми хуже всего, чего только они не слышат на улице. А теперь они услышат, что говорят об их отце, услышат от детей тех несчастных, которые из-за меня впали в нищету.
Фру Тьельде. Вы сами видите, каково испить эту чашу. Пощадите же нас, будьте милосердны!
Якобсен. Вас я глубоко уважаю, фру! Но ведь я теперь не смогу проглотить кусок хлеба, чтобы не подумать: это чужой хлеб. Ведь я до конца моих дней не смогу расплатиться с долгами. Это страшное несчастье, фру! Как я буду теперь проводить вечера со своими детьми? А во что превратятся наши воскресные дни? Нет, ему придется выслушать это от меня. Мошенник! Я буду преследовать тебя день и ночь!
(Тьельде в страхе бежит к дверям конторы, откуда выходят администратор, двое понятых и Саннес. Тьельде устало отступает к конторке, прислоняется к ней, спиной к вошедшим.)
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Прежние, администратор, понятые, Саннес.
Администратор (за спиной Тьельде). Простите! Мне нужны книги и ведомости.
(Тьельде снова пугается, отступает дальше к камину и прислоняется к нему.)
Якобсен (следуя за ним по пятам, шепотом). Мошенник!
(Тьельде отступает к двери и садится на стул, закрывая лицо руками.)
Фру Тьельде (вставая, шепчет). Якобсен! Якобсен!
(Он подходит к ней.)
Он никогда никого не обманывал с умыслом! Он не заслужил и не заслуживает такого оскорбления!
(Садится.)
Якобсен. Вас я глубоко уважаю, фру. Но если он не лжец и не обманщик, кто же тогда лжец и обманщик на белом свете?
(Плачет.)
(Фру Тьельде, откинувшись в кресле, скорбно закрывает лицо руками. Короткое молчание. В этот момент раздается отдаленный гул сотен голосов. Администратор и понятые прерывают опись, остальные
