искателю приключений.
Арлекин. А я? Я посвящал ему сонеты словно благороднейшему сеньору.
Полишинель. Ха, ха, ха!
Панталон. Да, смейтесь, смейтесь, вы же ничего не потеряли!
Трактирщик. А нас ограбили.
Панталон. А где же сам мошенник?
Трактирщик. Описывайте имущество, а уж до него мы доберемся.
Криспин. Стойте! Кто посмеет сделать хоть шаг...
(Вынимает шпагу.)
Панталон. Как? Ты смеешь угрожать?
Трактирщик. Полиция!
Доктор. Господа! Послушайте меня, а то мы ни до чего не договоримся. Никто не может указывать правосудию. Правосудие есть мудрость; а мудрость значит порядок; порядок значит разум; разум значит последовательность; а последовательность — это логика. Потрудитесь изложить свои притязания, и я присоединю их к этому делу.
Криспин. Боже мой, наше дельце стало еще толще!
Доктор. Здесь перечислены преступления этих людей, так пусть к прежним обвинениям присоединятся и ваши. Я же буду судить. Будьте уверены, правосудие свершится. Пишите, господин секретарь, а истцы пусть излагают свои претензии.
Панталон. Избавьте нас от этой процедуры! Мы знаем, чего стоит ваше правосудие.
Трактирщик. Все судейские — мастера представить черное белым, а в конце концов мы останемся без денег, а мошенники на свободе.
Панталон. Деньги, деньги мои верните! А правосудие потом.
Доктор. Непросвещенные, невежественные, грубые люди! Какого вы мнения о правосудии? Вы утверждаете, что вам причинен убыток. Надо еще доказать, что имелось намерение причинить его; ведь обман и мошенничество — не одно и то же, хотя их часто путают. Так вот, да будет вам известно, что в первом случае...
Панталон. Хватит! А то мы же и окажемся виноватыми.
Доктор. Как вы можете отрицать истину?
Трактирщик. Нас ограбили — вот истина, и больше ни до чего нам нет дела!
Доктор. Да будет вам известно, что грабеж и воровство точно так же, как обман и мошенничество, не одно и то же. Со времен Юстиниана, Трибониана, Эмилиана и Трибериана...
Панталон. Нас грабили и продолжают грабить.
Полишинель. Господин доктор совершенно прав. Пусть приступает к процедуре.
Доктор. Пишите, господин секретарь.
Криспин. Желаете выслушать мои показания?
Панталон. Молчи, мошенник! Бесстыжие твои глаза!
Трактирщик. Сначала надо выслушать нас.
Доктор. Он даст показания в свое время. Суд выслушает всех. Итак, пишите, в таком-то городе... Такого-то числа... И прежде всего следует описать все, что имеется здесь...
Криспин. Неймется ему!
Доктор. ...и принять залоги от истцов, дабы удостовериться в правомочности иска. Я полагаю, что две тысячи будет достаточно и, само собой разумеется, обеспечением иска послужит все достояние истцов.
Панталон. Как? С нас взыщут две тысячи?
Доктор. Следовало бы восемь; но мне достаточно знать, что вы располагаете состоянием и, принимая это в соображение, я могу рассчитывать, что мои труды будут вознаграждены.
Трактирщик. Довольно! Больше ничего не пишите! Мы не согласны!
Доктор. Что? Вы не уважаете суд? Тогда придется начать другое дело — о насильственном сопротивлении служителю правосудия при исполнении им служебных обязанностей!
Панталон. Да этот доктор нас погубит!
Трактирщик. Он сумасшедший!
Доктор. Вы сказали «сумасшедший»? Пишите, господин секретарь, что они нанесли нам оскорбление словом!
Криспин. Это вам за то, что не позволили мне сказать.
Панталон. Ладно, говори!
Криспин. Остановите его — иначе он нагромоздит еще кучу страниц.
Панталон. И правда, хватит!
Трактирщик. Брось перо!
Доктор. Здесь никто не смеет распоряжаться.
Криспин. Сеньор капитан, пустите в ход свою шпагу, это тоже своего рода правосудие.
Капитан (подходит к столу и бьет шпагой по бумагам). Сделайте милость, перестаньте писать.
Доктор. Вот, видите, когда соблюдают правила вежливости, я соглашаюсь. Приостановим судебные действия до выяснения некоторых вопросов. Пусть стороны переговорят между собою. А мы между тем приступим к составлению описи имущества.
Панталон. Нет, нет!
Доктор. Это неизбежная формальность.
Криспин. Успеете описать! А пока позвольте мне переговорить с этими почтенными господами.
Доктор. Если вы полагаете нужным записать то, что вами будет сказано...
Криспин. Ни в коем случае!
Капитан. Дайте же ему сказать!
Криспин. Давайте выясним, что случилось. Вы потеряли деньги? И хотите вернуть их.
Панталон. Вот именно!
Трактирщик. Да, наши деньги!
Криспин. Так слушайте! Вы не вернете деньги, если арестуете моего хозяина и не позволите ему жениться на дочери Полишинеля! Я, слава Богу, знаю, что куда лучше иметь дело с плутом, чем с дураком. Вот и подумайте, что выйдет, если вы обратитесь в суд. Да, нас пошлют на галеры, а разве вы покроете убытки? Разве, погубив нас, вы разбогатеете? Подумайте! Если же оставите нас в покое, то вскоре получите назад свои денежки с процентами! Я свое слово сказал, а вы поступайте как знаете.
Доктор. Слушание откладывается.
Капитан. Я все-таки не могу поверить, что они мошенники.
Полишинель. Чего доброго, Криспин их уговорит.
Панталон (Трактирщику). Ну, что скажешь? Ведь если подумать хорошенько...
Трактирщик. А вы что скажете?
Панталон (Криспину). Так ты говоришь, что твой сеньор уже сегодня обвенчался бы с дочерью Полишинеля? А если отец не согласен?
Криспин. И ладно! Дочь-то сбежала с моим сеньором, и все об этом знают. И Полишинелю придется соблюсти приличия.
Панталон. Гм... ну, коли так...
(Трактирщику.)
Что скажете?
Трактирщик. Скажу, что плут всегда вывернется.
Панталон. Ваша правда. А я ему чуть было не поверил. В полицию! В суд!
