– Здесь не может быть возражений. Но всё равно такой резкий поворот…
– Попробуем сделать его не резким, а плавным и неизбежным, продиктованным заботой о женщине.
– Как это?
– Новая одежда представляется как одежда узкого применения — костюм для верховой езды. Вы же понимаете, что всадник, сидящий верхом на лошади, гораздо прочнее, устойчивее держится в седле, чем сидящий боком, свесив ноги на одну сторону. В платье верхом не сядешь.
– Конечно. Я понял вашу мысль. Довольно сильный аргумент, а потом уже никакие аргументы для более широкого использования женских брюк и не потребуются. Вы меня почти убедили. Дело за дворцом. Попробуем. Какие интересные и обширные возможности открываются!
– Есть еще одно дело по вашей части, Льюис.
– Нет-нет, синьор Серж, — и Льюис заразительно рассмеялся, — не буду даже и слушать пока мы не договоримся об увеличении вашей доли. Ваши предложения, помощь очень дорогого стоят, и меня совесть начисто загрызет, если всё останется, как вы пожелали.
– А меня совесть загрызет, если я буду получать за идеи столько же, сколько и тот, кто работает над воплощением идей. Создание вещей — гораздо более весомый вклад. Давайте договоримся так. Всю прибыль после уплаты налогов вы делите со мной пополам.
– Это я и предлагал!
– Подождите. Это не всё. Из моей доли вы отдаете мне половину, а вторую половину вы распределяете между закройщиками и швеями. Это будет им поощрение за хорошую работу. Лучше работа — больше прибыль. Больше получится и поощрение. Понимаете?
– Понимаю. Так вообще-то не принято, но не могу сказать, что неразумно. Если это приведет к более продуктивной работе, то и я приму в этом участие. Договорились, — и мы пожали друг другу руки.
– Теперь еще об одном деле. Вы не задумывались, Льюис, чтобы расширить свое дело в другие города и страны?
–Это заманчиво, но сложно. Я не могу присутствовать сразу везде, а индивидуальность подхода к каждому клиенту именно этого требует. Конечно, можно найти и в отдаленных местах хороших портных- организаторов. Но всё равно много времени требуется на прививку им нужного стиля работы.
– А ведь конечная цель у вас, Льюис, чтобы из каждой вашей вещи был виден ваш стиль. Я правильно вас понял?
– Совершенно правильно.
– Тогда проблема только в одном. Чтобы вещи с вашим стилем появлялись сколь угодно далеко без вашего присутствия в этом самом далеко. Верно?
– Вроде бы по логике да, — как-то раздумчиво и неуверенно протянул Льюис, — но в практике одно исключает другое.
– Не исключает. Тут может быть два пути. Вы ведь берете на обучение швейному мастерству мальчиков и девочек?
– Конечно, беру. Как же без этого!
– А почему бы не брать взрослых и опытных, талантливых швей и закройщиков из очень отдаленных мест и других стран на обучение уже не просто шитью, а вашему стилю и организации дела. После завершения обучения остается лишь снабдить новых специалистов деньгами на открытие ваших дочерних предприятий в отдаленных местах. Вы станете владельцем множества швейных мастерских вашего стиля по всему миру. При этом сидя дома.
– Поразительно. У меня уже нет сил восторгаться течением ваших мыслей, синьор Серж. А каков второй путь?
– Льюис, а как долго ваши закройщики хранят записи с мерками клиентов?
– Долго. Не меньше года, наверное.
– Возьмите, пожалуйста, все записи у двух-трех закройщиков и свои захватите.
– Сей момент! — и минут через пять Льюис приволок целый ворох бумажек с таинственными циферками. — Вот.
– Теперь сделайте вот что. Рассортируйте записи по курткам и штанам. Потом выберите из них такие, которые совпадают, почти совпадают и очень не намного различаются друг от друга. Критерий один. Любой из заказчиков из выборки может без потери комфорта надеть вещь другого заказчика. Это могут быть или куртка, или брюки — и ничего физически стеснять клиента не будет.
Эта задачка оказалась для Льюиса посложнее, но и с ней он справился чуть поболее чем за полчаса. На столе оказались разложенными примерно на два десятка стопочек обрывки разных бумажек. В одних две-три бумажки, а в других — с десяток и более.
– Льюис, я не подсматривал, что вы там делали. Однако полагаю, что если я возьму две самые многочисленные стопки бумажек, то в одной окажутся брюки, а в другой — куртки. Верно?
– Верно.
– В нашей стране это называется статистикой. С ее помощью можно легко количественно определить нýжды и предпочтения больших масс людей. Давайте опять присядем и порассуждаем.
– Вы меня опять заинтриговали, синьор Серж.
– Вот две выбранные кучки. Брюк двадцать шесть, а курток… двадцать три. Стало быть, подходящую пару верха и низа могут одеть двадцать три человека. Теперь нам нужно выяснить, сколько всего было по всем запискам обслужено людей, — мы принялись считать все бумажки. — Так, сто пятнадцать человек. Таким образом, мы выяснили, что примерно пятая часть ваших заказчиков обладает очень близким сходством фигур. А поскольку ваши заказчики и есть обычные горожане, то мы вполне можем полагать, что пятая часть взрослого мужского населения города обладает сходными фигурами либо в части выше пояса, либо в части ниже пояса. Понимаете, к чему я веду?
У Льюиса заблестели глаза.
– Начинаю понимать. Можно шить без снятия мерки для множества людей по одному и тому же крою. И можно открыть магазин готового платья, где можно купить одежду, просто выбрав по фигуре.
– Совершенно верно. Ничего нового тут по сути нет. Люди часто меняются одеждой. Но мы можем внести сюда свою лепту. Одежда-то будет новая, гарантированно продающаяся, а не кем-то уже ношенная. Ее можно делать крупными партиями и рассылать по миру с ярлыком 'Льюис из Верна'. В пределах сходства фигур людей очень большие возможности. Вот и второй путь распространить по всему миру свой стиль, сидя при этом дома.
– Очень заманчиво, синьор Серж, но теряется творческое начало работы.
– Вот тут вы не правы, Льюис. Только начинается. Своими руками лично вы, конечно, творчески многих обеспечить не можете. Но ведь суть вашего творчества для клиента вовсе не в конкретно ваших, приложенных к клиенту руках. А в стиле, удобстве вещи, которую он получает. Чем больше людей будут востребовать вещи вашего стиля, тем выше для всех сам стиль. И тем самым выше и ваш личный творческий вклад.
– Сдаюсь, сдаюсь. Вы, синьор Серж, не оставляете неразбитых возражений, и это почему-то не огорчает. Будем пробовать.
Распрощавшись с Льюисом, почти бегом направляюсь в 'Морского дракона'. Обед пропущен, а сейчас уже вечереет. Есть хочется просто ужасно. Вот будет фокус, если в таверне уже и свободных мест не будет. Однако нашлось. За моим привычным столом хотя уже и сидят, но их всего двое — Жозеф и Герц.
– Так, — поздоровавшись с Герцем, начинаю я их подкалывать, — как услышали, что за моим столом обслуживают бесплатно, так и зачастили сюда. Ну, от синьора Герца можно было бы ожидать стремления к экономности. Но ведь вам, Жозеф, такая мелочность не свойственна. Вы только не учли одно обстоятельство, что бесплатно действительно только в моем присутствии, а я вот возьму и сяду за другой стол. И горели синим пламенем ваши мечты о даровой закуске и выпивке.
– Здравствуйте, здравствуйте, Серж, — произнес Герц, — вы уж не оставляйте нас возможностью поживиться за ваш счет. Да и сесть вам больше некуда. А мы вам место держим.
И действительно — свободных столов вроде как и опять нет. Изображая мимикой и телодвижениями великую досаду и муки жадности, присаживаюсь к этой компании. Мигом появляется Жанна и ставит передо мной тарелку с жареными куриными ножками. Хищно впиваюсь в них зубами.
