– Объясняю – для бесконечно любознательных и любопытных! Пугач у нас в пещере побывал только вчера: ознакомился с распорядком дня, с системой ночных дежурств, тщательно осмотрелся на местности, понял все плюсы и минусы наших, так сказать, позиций…. Почему завтра, а не послезавтра, или не через неделю? А потому! – Егор ткнул указательным пальцем в каменный потолок. – Уже несколько дней над нами нет беспилотных самолётов. И сегодня я их тоже не наблюдал, когда выходил по малой нужде. Но, при этом, отсутствуют и всякие гарантии, что они не объявятся уже через сутки другие…. А такие дела – в смысле, чёрные и кровавые – нужно вершить без свидетелей. Это – прописная азбука!
– Не верю я тебе! – гневно заявила Галка. – Не верю! Мы с Емельяном вчера целый час разговаривали. Он умный и добрый…. Не чета некоторым упёртым «фээсбэшникам»! Пугач вчера лечебную сыворотку принёс для Петра. Бежал изо всех сил, торопился…. Он не способен на такое…
– Разговаривали – целый час – до того, как Петька нашёлся? Или уже после того, как твой ухажёр притащил сыворотку?
– И до, и после, – неожиданно засмущалась Быстрова.
– Тогда, Галина, давай мы так сделаем, – нейтральным голосом предложил Егор. – Проверим, кто из нас двоих прав – сугубо на практике. Установим у входа в пещеру на ночь элементарную засаду. Если Пугачёвская ватага пожалует в гости, тогда положим их всех, не ведая жалости, к одной нам всем известной матери…. А если всё будет тихо и благостно, тогда я – у всех на глазах – сожру свою войлочную шляпу без соли и специй…. Годится такой расклад? Договорились? А раз договорились, – сменил голос на строгий и непреклонный, – тогда слушай мой окончательный командирский приказ! На ближайшие сутки ты назначаешься дневальной по пещере. В твои обязанности входит: приготовление пищи, выпечка хлеба, протопка жилых помещений, тщательная уборка, стирка. Задача ясна? Выход из пещеры наружу – строжайше запрещён! Даже по нужде!
– А как же…
– Так же! Не маленькая, сообразишь! На дневное время дверь в пещеру будет надёжно заперта снаружи, я лично проконтролирую. Всё, этот вопрос окончательно закрыт. Гражданка Быстрова! Прошу не возражать, мы из-за вас бездарно теряем драгоценное время! Переходим к следующему важному вопросу…. Вполне возможно, что днем к Чёрному холму будет отправлены лазутчики. Они не будет приближаться к пещере вплотную, остановятся – в разных местах – в километре-полутора, и будет наблюдать. Их задача – понять, трудимся ли мы в обычном порядке, или ввели какой-нибудь особый чрезвычайный режим. То есть, насторожились и ожидаем разных неприятных сюрпризов. Мы должны – всем своим поведением – однозначно подтвердить, что пребываем в полном и окончательном неведении относительно их подлых и коварных планов…
– А как – подтвердить? – дрожащим голосом спросила Юлька Федонина, преданно поглядывая на Егора – словно глупенькая первокурсница на седого и заслуженного академика, чей пиджак без всякой меры густо увешан многочисленными и важными регалиями.
– Всё должно быть как всегда: над грибоварней обязан весело куриться дымок, у «лесной биржи» должны трудолюбиво стучать топоры и визжать пилы, желательно, чтобы кто-нибудь отправился за пределы лагеря – за грибами, например, или за клюквой. Вот только одно плохо – народу у нас маловато, ведь мужчины сегодня будут задействованы на земляных работах: необходимо достойно подготовиться к визиту незваных гостей. Ладно, переходим к персональным заданиям…. Пётр Нестеренко!
– Я!
– Как самочувствие, ничего не беспокоит?
– Всё в норме, командир! Готов к труду и обороне!
– Молодцом! – скупо ухмыльнулся Егор. – Тебе поручается следующее: целенаправленно заняться охотой на жирных барсуков. Приближается зима, скоро выпадет снег, а у нас с запасами барсучьего жира очень плохо, в смысле, кот наплакал…. Зимой сидеть в темноте – последнее дело, с ума сдвинуться можно запросто. А сосновые факелы очень уж сильно дымят и коптят. Поэтому, Петро, отнесись к этому важному и ответственному поручению со всей серьёзностью…
– Подожди, командир! – обиженно набычился Петька. – Ты же сам минуту назад говорил, что, мол, все мужчины сегодня будут заняты на земляных работах…. Я что же, получается, уже не отношусь к мужскому полу? Так вот, уточняю, змея меня укусила именно за палец, а не за другой жизненно важный орган…
– Сержант запаса Нестеренко!
– Я!
– Отставить разговоры!
– Есть!
– Ты пойми, дурья башка, – Егор резко сменил тон на проникновенный и отеческий. – Наш доктор, – кивнул головой на Сашенцию, – не рекомендует загружать твой организм существенными физическими нагрузками. Пока, по крайней мере…. Опять же, как я уже говорил, подлые лазутчики должны видеть, что наши люди – безбоязненно, как и всегда – отходят от пещеры. Понимаешь теперь? Барсучих нор в округе достаточно много, так что активно перемещайся туда-сюда: капканы расставляй, дымом выкуривай этих толстяков наружу…. Ну, не мне тебя учить! Двигаемся дальше…. У нас остаются три барышни. Вы уж, дорогие мои, сами определитесь, кто из вас грибами занимается, а кто – дровами. В течение дня можете меняться местами. Главное, чтобы над грибоварней дым исправно поднимался вверх, а от «лесной биржи» звучали жизнерадостные песни и смех – вперемешку с визгом пилы. Задача ясна? Всё, господа и дамы, разбредайтесь по своим объектам! Генка и Симон – за мной!
Они вышли на свежий воздух: дождик почти перестал, на востоке сквозь низкие серые тучи прорывались скупые солнечные лучи.
– Вот ты, Гена, поставь себя на место Пугача, – Егор положил приятелю руку на плечо. – Как бы ты действовал, если бы решил всерьёз напасть на нашу пещеру?
Генка неуверенно почесал в затылке, повесил на свою щекастую физиономию паутинку лёгкой задумчивости, через полминуты принялся излагать – солидно и вдумчиво:
– Перед входной дверью в пещеру расположена ровная горизонтальная поверхность, площадью метров шестьсот пятьдесят квадратных. Вся площадка хорошо просматривается часовым через дверные «глазки»…. Имеется всего два естественных объекта, за которыми можно надёжно спрятаться, – показал рукой. – Длинный и высокий навес с дровами, и вон тот здоровенный гранитный валун. Если осторожно пробраться вдоль склона холма и правильно сориентироваться, то часовой не заметит, как ночью бойцы выберутся из-за склона и затаятся за этими эффективными укрытиями…
– Отлично, соображаешь! – похвалил Егор. – А, дальше?
– Дальше всё очень просто. У них, как мы знаем, имеется три ствола: автомат, карабин и тэтэшка. Двое прячутся за навесом с дровами (там просторнее), один – за валуном. Терпеливо ждут утра…. Пугачёвцам точно известно, что один браунинг всегда находится при тебе, командир, а другой – либо у Саньки, либо у кого-то из мужчин. Наступает утро, мы выходим из пещеры на утреннее построение. В этот момент они открывают огонь на поражение. Цель – убить всех мужчин и Саньку, а оставшихся девчонок захватить в плен. Вот как-то так я предполагаю…
– В общем и целом, правильно видишь ситуацию, – болезненно поморщился Егор. – Неплохой диверсант может со временем получиться из тебя…. А теперь, уважаемый Симон Браун, что мы в данной ситуации – по твоему разумению – должны делать?
– Ты же, командир, сам сказал, что сегодня мужчины будут весь день заниматься земляными работами, – Сеня беззаботно передёрнул широкими плечами. – Следовательно, за валуном и дровяным навесом мы будем усердно копать просторные окопы. Весь вынутый грунт тщательно соберём и унесём в сторону – для конспирации…. Замаскируем окопы. Ночью спрячемся в них. Будем ждать противника. По мере появления – уничтожим…
– Вы, бродяги, растёте прямо на глазах! – восторженно объявил Егор. – Что ж, тогда взяли инструмент, и за работу!
Время было в достатке, земля мягкая, да и землекопов Бог не обидел здоровьем. Поэтому работа спорилась и уже до обеда узкие полутораметровые ямы были готовы, а вынутый грунт и камни убраны по сторонам – как можно дальше от дровяного навеса и валуна.
– Неплохо получилось, товарищи бойцы! – довольно резюмировал Егор, оглядывая плоды их общих трудов. – Осталось совсем немного: после короткого отдыха из осиновых веток сделаем дуги, закрепим их в стенках окопов, сверху набросим лосиные шкуры, войлок, тщательно замаскируем щепками, ветками кустарника, мхом, прочим мусором…. Всё должно выглядеть очень естественно, несмотря на то, что дело будет происходить ночью. В таких серьёзных делах – мелочей не бывает….
На обед славяне опять собрались в подземном помещении – на этот раз из-за нежелания Егора выпускать Галку Быстрову «на улицу».
«Кто же её знает, шалую бабу?», – советовал осторожный и подозрительный внутренний голос. – «Ещё учудит чего. Например, рванёт со всех ног в Алёховщину, чтобы предупредить ухажёра…».
В обеденное меню входили вчерашняя уха и жареные караси, ещё Галина напекла тонких пшеничных лепёшек, а Санька от грибоварни принесла – с гордым видом – двух рябчиков горячего копчения, которых утром лично извлекла из охотничьих силков. Нормальный обед получился, почти праздничный.
– Ты что задумался, Егора? – Санька ласково дёрнула мужа за мочку правого уха. – Что-то не сходится? Прорезались неожиданные трудности?
– Да, понимаешь, есть одна нестыковка, – честно признался Егор. – Операцию нужно проводить синхронно, а объектов у нас – целых два. Опять же, тёмная ночь вокруг. По логике вещей, надо дождаться рассвета. Хорошо, допустим, дождались. Дальше что? Один пистолет находится у тех, кто прячется в окопе за дровяным навесом, другой у того, кто в яме за валуном. Между объектами – метров шестьдесят пять. Нужен однозначный сигнал, по которому следует одновременно выскакивать из укрытий и открывать огонь. А кто его подаст?
– Глупый, я и подам! – негромко рассмеялась жена. – Поздним вечером в дверные петли сыпану мелкого песочка, они скрипеть будут знатно, на всю округу. Как солнышко покажется, так я дверь чуть приоткрою (сама внутри останусь, конечно же), она и заскрипит. Вот тогда и начинайте свою пальбу…. Главное, родные, не промахнитесь! – Санька говорила совершенно серьёзно, без малейшей тени страха и волнения, словно бы ей каждый день приходилось принимать участие в таких опасных операциях…
Галка Быстрова, которая с самого утра находилась «на нервах», неожиданно подняла вверх руку:
– Слушайте! Это ещё что такое?
Через десять секунд Егор уже находился по другую сторону входной двери и старательно вслушался: со стороны Алёховщины явственно доносился тоскливый волчий вой.
– К чему бы это, командир? – невозмутимо спросил Пётр Нестеренко, обедавший на улице, так как на тот конкретный момент выполнял обязанности часового.
– Не знаю, – честно признался Егор. – Как бы то ни было, обед немедленно завершаем. Всем срочно выдвинутся на свои объекты, и продолжить плановые работы!
Пришёл вечер – долгий, серый, нудный. На ужин было предложено: всё та же жареная рыба, пшеничные лепёшки, солёные рыжики да приготовленный хмурой Галиной питательный и витаминный салат – из квашенной и свежей капусты, моркови, свёклы и репы. На третье – чрезвычайно забористый (потому что без сахара) брусничный компот.
– Так, все поели? Тогда беззаботно и весело перемещаемся на улицу, к костру! – распорядился Егор. – Во-первых, дружно намываем посуду и мастерим факелы из сосновых корней – их там Вера Попова заготовила целых две корзины. А, во-вторых, громко и весело поём застольные песни…. Если засланный казачёк ещё слоняется где-то рядом, то пусть своим подельникам потом так и доложит, мол: «У них (у нас – в смысле), какой-то нерядовой праздник, совсем расслабились. Даже песни горланят…». Эй, гражданка Быстрова! А вам сегодня нельзя покидать данное помещение! Вы же у нас – под домашним арестом…
Весёлые песни, правда, совсем не пелись. Всё больше грустные: «Чёрный ворон», «Клён ты мой опавший», «Ты жива – ещё моя старушка»…
Санька старательно обсыпала дверные петли мелкозернистым песком, звук при открывании-закрывании дверей получался громкий, характерный.
Когда уже прилично стемнело, Егор негромко скомандовал:
– Всё, господа и дамы! На сегодня праздничный концерт закончен. Отбой. Генка и Сеня следуют за мной, Александра и Пётр сопровождают, помогают замаскироваться. Петь, светильник прихвати!
Первым делом они спрятали – в окоп за навесом с дровами – Генку и Симона: поправили куски войлока (с заранее прорезанными отверстиями для глаз), беспорядочно навалили сверху разномастных щепок и бересты. Получилось, как будто жители пещеры всякую мелочь для розжига огня рачительно сложили отдельно, в одну большую кучу.
– Как там? – поинтересовался Егор.
– Нормально, командир, – глухо ответил Федонин. – Всё слышно и почти всё видно…
– Утром, как только дверные петли заскрипят, тут же выскакивайте и стреляйте на поражение! Всё понятно?
– Будь спокоен, Егор Петрович, не подгадим. Ты не передумал? Возьми себе один пистолет. Как же ты…
