приятная прогулка. Уже сейчас я чувствую, что ваш корабль находится в прекрасном состоянии, сэр.
Похоже, обмен любезностями был совершенно искренним с обеих сторон. Хотя я и подумал, что в этом полете вздремнуть мне не придется, но лишний раз убедиться в безопасности посудины, на которой выходишь в пространство, даже если это – личный корабль Адмирала, никогда не мешает.
Яхта Мелиссы снаружи имела стандартную маркировку Космофлота, и ничто не указывало на то, что это – адмиральская яхта. Разве что полный набор всех типов двигателей наводил на мысль о ее особом назначении. Но и такие корабли на флоте не были большой редкостью. Так что наше небольшое путешествие вряд ли привлекло чье-то внимание. Так, рядовой рейс.
Жилые отсеки яхты были оборудованы в том же стиле, что и коттеджи на острове, без намека на показную роскошь, но чрезвычайно рационально и комфортно. Разместиться с удобствами здесь могло человек десять, а то и все двадцать. Поскольку на короткий перелет было бессмысленно устраиваться как-то особенно, я оставил наши кофры в первой попавшейся каюте и пошел искать Мелиссу.
Рубка была рассчитана на семь человек команды, но в наличии были только капитан и два офицера.
– Адмирал, мы ждем опаздывающих членов экипажа? – спросил я Мелиссу, устроившуюся в кресле штурмана.
– Нет, Алекс, все на борту, мы ждем стартовое окно.
Ну да. Когда на борту селфер, экипаж вообще, по сути, не нужен.
– А куда мне поставить ваши вещи?
– Да куда угодно, ты же взял на себя их транспортировку,- улыбнулась Мелисса,- лететь-то всего ничего, вряд ли мне что-то понадобится до посадки на Марс.
Я решил не мешать своим присутствием в рубке и отправился в ту каюту, где оставил кофры. Экипажу предстояли довольно-таки нервные минуты, а то и часы. Поскольку рейс был внеплановый, стартовать и пройти через зону интенсивного движения в околоземном пространстве было задачей муторной. На подходе к Марсу возникнет та же проблема, но на порядок проще, все-таки околомарсианские орбиты несравнимо свободнее земных, да и транспортов взлетает-садится в любом порту гораздо меньше. Хотя и там есть свои заморочки. Так что я решил расположиться пока в каюте в одном из удобных кресел и ждать выхода на траекторию полета к Марсу, чтобы в спокойной обстановке обойти все закоулки корабля.
Когда я пристроил кофр Мелиссы рядом со своим, то не мог не обратить внимания на то, что он оказался набит вещами ощутимо больше моего. Сначала я подумал, что Мелисса, будучи все-таки женщиной, взяла с собой какие-то наряды, но потом сообразил, что основное место в ее кофре, должно быть, занимают форменные меха.
Да, зимняя форма Космофлота была вещью совершенно особенной. Это была своеобразная привилегия, обозначающая кастовую принадлежность. Ни один человек, не служивший в Космофлоте, не имел права носить подобный мех, мех снежных волков Альбины. При температуре ниже десяти градусов Цельсия личный состав Космофлота, от рядовых до Адмирала, по Уставу обязан был надевать меховые куртки, совсем короткие – у рядовых, длинные – у офицерского состава, а Адмиралу полагалась шуба до пят. Мех по сути своей не являлся одеждой и тем более защитой от холода, эти функции прекрасно выполняла наша форма. Этот мех был символом и отличительным признаком принадлежности к Космофлоту, а длина мехового одеяния соответствовала званию военного. Моя куртка была длиной примерно до колена, поэтому места в сумке она занимала несколько меньше, чем великолепная шуба Мелиссы.
Мех снежного волка, белый, ослепительно сияющий, с голубыми искорками, пробегающими по волоскам, этот пушистый мех был невероятно легким и прочным, выдерживал любую обработку, его практически невозможно было испачкать. Можно было вляпаться в любую грязь, хоть в нефтяную лужу, а потом просто встряхнуть мех, и на нем не оставалось ни малейших следов.
Я вспомнил историю первой высадки на Альбину, в благополучном завершении которой снежные волки сыграли далеко не последнюю роль. Эта история была примером невероятного везения, фантастической удачи и стечения редчайших обстоятельств. Альбину, тогда еще безымянную планету у безымянной звезды, обнаружили триста с небольшим лет назад при выполнении очередного разведывательного полета, предусматривающего осмотр всех звездных систем, лежащих в заданных участках пространства. Но если бы не цепочка случайностей, открытие Альбины могло иметь трагические последствия не только для экипажа экспедиционного корабля, но, возможно, и для всего человечества.
Случайностью было назначение перед самым выходом в рейс Макса Бредли на должность старшего помощника командира корабля. Это внезапное назначение явилось результатом того, что прежний старпом, Мила Рутянска, за два дня до старта, участвуя в финале соревнований Космофлота по спортивным танцам, сильно повредила ногу в колене, порвала там что-то, и врачи настаивали на ее лечении в стационаре. Макс Бредли оказался у руководства, что называется, «под рукой». Макс, штурман среднего катера, лишь накануне завершившего свой рейс, давно был на примете у руководства на предмет продвижения по службе, но все никак не было случая. И вот случай подвернулся. Разве это не стечение обстоятельств?
Удивительно, но никто тогда не знал, что Макс – Потенциал, который к тому моменту вошел в стадию ускоренного развития второй структуры мозга. Очевидно, триста лет назад контроль состояния мозга человека был организован намного хуже, чем сейчас.
Обнаруженная планета, названная позже Альбиной, была планетой холодной, очень холодной. Настолько холодной, что наличия жизни на ней никто всерьез не предполагал. Поэтому капитан корабля сразу направил на ее поверхность для проведения разведки планетарный танк с пятнадцатью членами экипажа. Руководителем этой экспедиции, хвала богам, был назначен Макс.
Исследователи, облачившись в скафандры, вышли из танка, а Макс остался внутри на связи. Он с завистью наблюдал, как народ резвился в искрящихся на солнце снежных сугробах, как затеял игру в снежки. А потом в снегу обнаружились какие-то здоровенные ямы. Все стали рассматривать эти ямы, и никто никак не мог сообразить, как они могли образоваться. Когда кто-то высказал смеха ради предположение, что это – следы «слонопотама», все с хохотом и шутками решили пойти по следам искать этого слонопотама. День был прекрасным, никто никакой опасности не ожидал, и вся компания успела отойти от танка почти на километр.
Макс, чувствуя особую ответственность в еще новой для себя роли руководителя, время от времени осматривал горизонт. В какой-то момент ему показалось, что сугробы вдали шевелятся. Он решил, что у него от яркого солнечного света, отражающегося от снега, что-то случилось со зрением. Он протер глаза, но шевеление сугробов не прекращалось, и ему показалось, что шевеление приблизилось к группе людей. Он сообщил им, что происходит что-то непонятное, но народ веселился, и ему ответили, что ничего особенного никто не наблюдает, может, ветер поднимает снежную пыль?
Тогда Макс переключил экраны наблюдения в инфракрасную область спектра и с ужасом увидел, что почти всю равнину заполнила масса объектов, чья температура была немного выше температуры снега. И эта масса с большой скоростью двигалась в сторону людей. Он закричал в коммуникатор: «Опасность на земле!» и приказал немедленно возвращаться в танк. Но ему ответили: «Тебе завидно, что ты не с нами!», и все засмеялись.
По-видимому, у людей в тот момент сработал прочно внедрившийся в человеческое сознание стереотип «Мороз и солнце, день чудесный!». Никак иначе эту поразительную беспечность при первой высадке на новую планету ни один психолог объяснить потом не мог. Конечно, свою роль сыграло и то, что это была первая за весь полет планета, на поверхность которой вообще можно было выйти, хотя и в скафандре.
Макс поднял танк и стремительно повел его к группе людей, но непонятные объекты неслись с огромной скоростью, и Макс опасался, что в танк все просто не успеют забраться. И тогда он принял спасительное решение. Он перевел носовую противометеоритную пушку в режим облучения рассеянным пучком, нацелил ее на первые ряды несущихся к людям объектов и дал залп. Тут через наружные микрофоны все услышали пронзительный визг, и люди наконец осознали, какая опасность им грозит и что опасность эта исходит от живых существ, практически неразличимых в снежной массе. Они кинулись к танку, но танк, зависнув над сугробами на небольшой высоте, был вынужден продолжать поливать энергетическим лучом стадо? стаю? существ, все больше приближавшихся к группке людей, потому что через упавшие тела перебирались, перепрыгивали, перекатывались бегущие следом за упавшими. Но вал из трупов рос и наконец масса разделилась на два потока, огибая завал и группу людей за ним. Люди бегущих животных не интересовали. В тот момент.
Наконец потоки поредели, а затем и иссякли. Макс посадил танк. Народ в экспедициях собирался бывалый, и все быстро пришли в себя. Научное любопытство немедленно возобладало над остальными чувствами. Члены экспедиции подобрались к груде трупов, казавшейся островом в небольшом озере, образовавшемся при таянии снега. Почти все трупы сильно обгорели, и понять, что это были за животные, было сложно. Раненых животных не наблюдалось, видимо, эти существа бежали, пока были живы, и останавливались, только когда умирали. На краю завала удалось в конце концов обнаружить несколько трупов, более-менее сохранивших свой начальный облик. Одно такое существо вытащили из воды, которая никак не хотела замерзать, несмотря на жестокий мороз, и со значительными усилиями все вместе подтащили к танку. Зверь потрясал. Он представлял собой нечто среднее между саблезубым тигром и тираннозавром, а размером не сильно уступал слону. Оснащенность клыками и когтями поражала. При этом в его облике было что-то, очень отдаленно напоминавшее волка. И завораживал его мех, ослепительно сияющий белизной на солнце, переливающийся и искрящийся, как окружающие сугробы. Но ямы в снегу оставило явно не это существо.
Макс рассматривал удивительное создание на экране, не забывая поглядывать вокруг. Поэтому он заметил несколько подозрительных, осторожно движущихся из-за завала теней. Если это было то, о чем он подумал, то всем забраться в танк было не успеть. Поэтому Макс установил диаграмму облучения противометеоритной пушки на максимальный угол раскрыла и развернул пушку в сторону людей. Он успел только-только. Замеченные им тени были чудовищами, притаившимися до определенного момента за трупами своих сородичей. Когда они практически одновременно прыгнули на свою предполагаемую добычу, Макс врубил пушку в моноимпульсном режиме на полную мощность.
Через секунду все было закончено. Снег не просто таял, он испарялся. Скафандры и броня танка, опаленные коротким энергетическим всплеском, быстро остывали в морозном воздухе. Обгоревшие трупы чудовищ дымились в испарениях. Порывы ветра разгоняли смешанный с дымом туман. Две твари, уже обугленные, по инерции долетели до цели и рухнули на людей. Одиннадцать человек были неподвижны, трое ворочались в кипящей воде, стонали и чертыхались. Макс быстренько натянул скафандр и выскочил из танка. Он решил, что приключений на сегодня хватит, и вместе с пришедшими в себя людьми вытащил из-под обгоревших туш пятерых, у которых, как впоследствии оказалось, были слегка помяты скафандры (!) и переломано по паре-тройке костей. В танке, пройдя через тамбур стандартной очистки, освободившись от скафандров, народ охал, ругался и подсчитывал синяки и ушибы.
– Жуткие твари! На Земле таких хищников даже в мезозое не бывало,- сказал кто-то.
– Хищников? – задумчиво проговорил Макс. – А вы обратили внимание на их шкуру? Она в совершенстве имитирует снежный покров. Это маскирующая окраска, как у земных зайцев зимой. И потом они же от кого-то убегали, изначально они и не собирались на нас нападать, они просто спасались бегством…
Тут все застыли. Ни у кого не хватало воображения представить себе, что может устрашить огромную стаю этих чудищ.
Макс взглянул на мониторы и увидел, что в той стороне, откуда бежала стая, над снежными сугробами появилась какая-то темная полоса. Он решил больше не рисковать и быстренько поднял танк километра на два вверх. В это время с орбиты, с корабля, сообщили, что наблюдают крупные объекты, перемещающиеся в районе посадки танка. Тут всем и открылась полная картина масштабной охоты, в центре которой случайно и приземлился танк.
Стаю животных, которых в тот же день назвали снежными волками, по всем правилам охоты гнали в засаду. Охотились на них невообразимо огромные почти плоские туши, которые передвигались на многочисленных коротких толстенных ногах еще быстрее волков. Они выбрасывали в разные стороны щупальца, которые захватывали все, до чего могли дотянуться, и направляли добычу в распахнутую пасть, способную заглотить несколько снежных волков сразу. Танк в такую пасть в принципе тоже легко помещался. Эти исполинские существа, не нуждающиеся ни в какой маскирующей окраске, были темно-синего цвета и, как впоследствии установили, поглощали своей резиноподобной кожей почти весь спектр местного солнца, сильно излучавшего в ультрафиолете.
Позже этих исполинов, венчающих пищевую цепочку планеты, назвали снежными китами, непонятно почему сильно обидев земных китов. По мне, так эти цари природы Альбины больше напоминали помесь гигантской многоножки с осьминогом. Именно их следы, слегка присыпанные свежим снегом, и были теми ямами, которые увлекли исследователей от танка.
Стаю волков гнали в проход между холмами три кита-загонщика, а за линией холмов притаились, выстроившись дугой, еще пять охотников. Волкам было не уйти. Да и экспедиции бы не поздоровилось, не подними Макс вовремя танк. Танк, конечно, и не такое бы выдержал, но побывать под или внутри мегатонной туши…
Историю первой высадки на Альбину невозможно было найти ни в одном учебнике, о ней никогда не рассказывали ни в одном курсе Академии, хотя, по сути, это была очень показательная история для целого ряда специальных дисциплин. Услышал я эту историю несколько лет назад в баре на Лунной Базе от старого штурмана, дед которого участвовал в том полете, когда была обнаружена Альбина.
Дело в том, что это была парадоксальная история, пример того, как случайности и вопиющие нарушения всех мыслимых инструкций и правил привели к единственно возможному удачному варианту завершения первого контакта с природой Альбины. В тот раз капитан после возвращения танка с поверхности планеты сразу увел корабль с орбиты и продолжил свой
