Впрочем, огонь Прометей все равно сумел выкрасть, вырвав железному сзади такой толстый волос… — И Геракл проиллюстрировал жестом, как это было.
— Двигательный нервный провод? Ловко, — восхищенно присвистнул Профессор. — Вот и с этими так будет справиться проще, после такого они умереть могут сразу.
Алекс скучающе зевнул. Он-то уже приготовился к схватке. А Геракл неожиданно заключил:
— Ну а покуда к хлеву пошел я, ибо важное дело поручено мне, и усилий час настает неустанных.
Да-а, кто бы спорил, в конце концов, у него тут свои задачи. Мифы-то по сути никто еще не отменял…
— Эй, вы! Недостойные гонители гения, — протяжно донеслось с противоположной стороны хлева. — Мне нужен ваш переходник! Или мои роботы все здесь разнесут!
— Шайтан раздери и выплюнь задницу этого порочного Заутберга! — витиевато по-восточному выругался кот.
А к нам строевым шагом направлялись толстые боевые роботы. Жуткое зрелище…
— Вы, конечно, можете переместиться. Но пока попадете к себе на Базу, получите со склада нужное оружие, вызовете спецназ и вернетесь сюда с подкреплением, кто-то из местных может ОЧЕНЬ пострадать! И их жизни будут на вашей совести…
— К сожалению, он прав. — Мой муж дал команду отступать в хлев. — Даже если мы отправим с переходником одного из нас, помощь может не успеть. Придется драться…
— В этом вонючем раю? — уперся всеми четырьмя лапками агент 013. — Хотя при зрелом размышлении мы могли бы заманить сюда противника, обкидать навозом, а когда они тут завязнут и поскользнутся, здесь же всех их и закопать!
— Вот удивятся археологи будущего, — себе под нос буркнула я. — И уж конечно, вся грязная работа ляжет на нас, а ты, сноб, будешь руководить операцией из безопасного местечка, философствуя гекзаметрами со своим древнегреческим другом?!
— Его помощь была бы нелишней, — поддержал меня командор.
— Ну, не знаю, не знаю… — пошел на попятный кот. — Все-таки в первую очередь его долг — убрать конюшни. Мифы нельзя изменять по сиюминутной воле обстоятельств. Но я попробую его уговорить, у меня талант коммуникабельности…
А я, не вступая в пустые споры, просто подняла валявшийся рядом булыжник и изо всех сил запустила в сомкнутые ряды противника. Камень угодил одному в колено, но лже-Хичкок даже не замедлил шаг. Подхватил на ходу мой булыжник и без усилий растер его в пыль…
— Кажется, нам будет не так легко справиться с этими милыми роботами, — расстроенно пробормотала я.
Мы спрятались внутри мраморного хлева, и Алекс закрыл тяжелую дверь. Но они проломили ее меньше чем за две минуты и, гуськом войдя в конюшни, продолжали двигаться на нас. Геракл, лопатой складывавший подсохший навоз в мешки, поднял голову, округлил глаза и, аккуратно прислонив орудие труда к стойлу, потянулся за палицей.
— Легких путей я не выбирал, когда нимфы две в лесах Киферона мне предложили избрать свой жизненный путь, путь наслаждений иль лишений ужасных и людям всегда помогать, не получая даже спасибо. Выбрал второе я, о чем уж не раз пожалел, но следовать должен я избранным. Раз взялся — так делай! — громко провозгласил бессмертный герой, бросаясь с дубинкой на Хичкоков.
А те вели себя более чем странно…
Кто-то пытался запугать нас объемными многослойными звуками, кто-то наездами крупным планом (то есть попросту корча страшные рожи прямо перед нашими лицами), а один вообще расстегнул пиджак, задрал рубашку и, открыв на брюхе телеэкран, стал демонстрировать ретроспективные кадры фильмов великого мастера ужасов. Все это было призвано нагнетать предельное напряжение. Профессор так и сказал:
— На меня это уже нагнетает предельное напряжение. Невозможно понять истинный смысл происходящего…
— …как в фильмах Хичкока, — автоматически продолжила я, меня внезапно осенило: — Кажется, это не только внешние копии. И — о небо! — так они убивают не только тело, но и разум.
— Рассредоточиться! — крикнул мой муж. — Они довольно неповоротливые, нападайте со спины!
Я так и сделала, но никаких проводков у них найти не смогла. Видимо, другая система. И головы у них были очень крепкие, даже палица Геракла била по ним безрезультатно. Пару он каким-то образом все же завалил, но остальные продолжали нас теснить. Отступая, мы выбежали наружу с другой стороны конюшни, там, где за деревянной плотиной текла река.
— Нужно сломать дамбу! — крикнул Профессор с единственного дерева, которое росло рядом.
Когда только он успел туда запрыгнуть? Хотя, чего гадать, котик всегда руководит сражением с безопасной высоты, это его привилегия…
— Что здесь сломать надо, однако? В деле нетрудном я равных героев не вижу, — мгновенно откликнулся Геракл.
Судя по всему, ему тоже не доставляло удовольствия проиграть битву толстым «железным людям», и он хотел закончить это дело побыстрее.
— Ломаем вон ту плотину, вода идет через хлев и вымывает весь навоз, — радостно пояснила я. — Ну и этих, непробиваемых, тоже топим, как котят. Ой, извини, агент 013, сорвалось, народное выражение…
— Действенный план и достойный, — задумчиво признал древний грек и, видя, что Алекс пытается рубить бревна плотины мечом, громко крикнул: — Посторонись, о герой торопливый! Дабы тебя не задело тяжелым железом…
После чего он подхватил ближайшего робота и легко, как в кино, запустил им в дамбу! А силища у мужика и впрямь мифическая — бревна треснули, показалась первая неуверенная струйка воды. Командор охнул, схватил меня на руки и потащил, карабкаясь на стену конюшни. Я еще удивилась — зачем, ведь снизу все лучше видно?! Но в этот момент второй Хичкок, брошенный в плотину, довершил начатое, река усилила напор, и Геракл сам едва успел запрыгнуть повыше…
Плотина рухнула! Бушующая мощь волны смыла неизвестно куда всех роботов, начисто выдраила помещение, унеся все лишнее — типа крыши, дверей, перегородок, кормов и того же злосчастного навоза.
Впрочем, вода уходила быстро. На месте хлева (или конюшни?) стояли только стены, на которых сидели мокрые мы, и та самая пара перепуганных коней, которых я видела вначале в стойлах. Хорошо, что они спаслись. Надеюсь, теперь лошадки поняли, что может произойти, если ежедневно бездумно оставлять за собой горы навоза, и впредь будут стараться гадить меньше…
Кот помахал нам лапкой с дерева, призывая спуститься вниз, в раскисшую грязь, и принять его величество.
— Ну вот мы и справились, ребята, — важно заключил он, спрыгнув к Алексу, будто бы и не отсиживался все это время на дереве.
— Отродясь не понимала, почему этот навоз никогда не убирали? Его бы всей Греции хватило на удобрение полей.
— Да вы что, смеетесь? — устало покачал кудрявой головой Геракл. — Использовать навоз как удобрение?! Закон богов запрещает даже скот пасти на полях из-за того, что они могут испортить посевы. Разве может вырасти чистым хлеб с унавоженного поля? А вдруг это еще и оскорбит мать-Гею, вызвав гнев Зевса…
Я даже как-то не сразу заметила, что сказат он это обычной человеческой речью, без гомеровских речитативов. Вода ушла, а под ногами у нас по всему лугу трепыхалось с десяток свеженьких рыбин.
— Неплохой улов, агент 013, для кота здесь рай.
— Я не люблю сырую, — скорчил мордочку он, однако на рыбу смотрел жадно хищным взглядом.
— А мы сделаем уху. Я сама сварю ее для тебя.
— Нужно сначала задержать Заутберга, — напомнил нам Алекс.
Умничка моя, а то мы с Пусиком вечно стремимся расслабиться при первой же возможности. Женщины и кошки похожи…
— Прошу тебя, славный герой и могучий, снова нам помощь яви! — тут же сориентировался Профессор.
Хорошо устроился, нашел безотказного служителя правды, на которого можно свалить наши обязанности. Но, с другой стороны, хоть это и наша работа, но здесь мир Геракла, так почему бы и не воспользоваться?
— В чем он виновен, скажите сначала, что я должен вам в том помогать? — вновь вернулся к гекзаметру сын бога.
— Роботов создал, убийц, что бесчинны, и сам ты их видел. Позже вселенную вирусом злобным хотел уничтожить.
Геракл только пожал плечами:
— Женщину эту украл, друга жену моего, прямо из зала суда, — не растерялся кот. — И богов не стыдился!
Герой сердито нахмурился.
— В Греции это поступок дурной, похищение женщин к войнам троянским приводит. Нужно его задержать, помогу вам, покуда вновь не пошел воровать он чужую жену…
По счастью, злодея не пришлось долго искать. Его выдал бычий рев! Из-за ближайшего перелеска выскочил огромный белоснежный бык и намертво увяз ногами в размокшей земле. А вот как раз на быке и распластался полосатой лягушкой подлый Заутберг. Держу пари, он решил поизображать ковбоя, пытаясь скрыться с места событий.
— Бык Фаэтон, что вожак беспримерный двенадцати серебристо-белых быков, равных которым и нет, — вытаращившись, приобалдел Геракл. — И Авгием он же мне был обещан за расчистку конюшни. Как он его подчинил? И украсть захотел у героя?!
— Дружно пойдем и ему навтыкаем примерно! — как мне казалось, на хорошем древнегреческом поддержала я.
Мужчины кивнули и двинулись вперед, а Профессор подозрительно надулся на меня. То ли гекзаметр не тот, толи заревновал, что последнее слово осталось за мной…
Дальнейшие события велись быстро, скучно и без огонька. Геракл просто схватил быка за рога и прижал к земле, тот вяло вырывался, а мои муж тем временем стащил с его спины Заутберга. Усталого преступного гения отвели в сторонку и скрутили ему руки. Вот и все. А в чистом небе над нами уже гудели сирены полицейских кораблей межпространственной службы охраны законопорядка…
— Опять повязали, волки позорные, — напоследок выругался горе-конструктор.
— Спасибо за помощь. Вы с нами? Вас подвезти? — спросил начальник полиции, собираясь нажимать на переходник.
— Мы сами, чуть позже. — Я ведь обещала коту свежую рыбу из экологически чистой древнегреческой реки Алфей. — Удачи, командир. Следите за ним получше. В следующий раз нас может не оказаться рядом.
Полицейский окрысился, но промолчал, взмахом руки давая команду к отлету. Полчаса спустя мы развели огонь и отдыхали, жаря рыбу на костре. Варить уху было не в чем…
— Трудная у тебя жизнь, не дай бог никому. Взять хотя бы этот подвиг. За один день вычистить такой хлев, — для поддержания разговора начал Алекс, подав Гераклу пережаренного карасика.
— Это ли трудность! Вот, помню, однажды пришлось мне ночью единой с пятьюдесятью дочерьми царя беотийского Феспия гостеприимного сочетаться… С каждой два раза! Вот трудность так трудность, поверь мне на слово!
— Ну, все-таки не думаю, что свод удержать будет легче.
— Какой еще свод? — так удивился Геракл, что даже снова забыл о гекзаметре.
— Небесный, — не вдаваясь в подробности, покачала головой я, — а все этот подонок Еврисфей…
— Он не подонок, и не называй так, если не хочешь прогневать героя, от амазонок ушедшего целым и с поясом ценным Ареса. Доблестный муж он, равный который богам по красе, и уму, и изяществу тела!
— Согласно Диотиму из Адрамития, Геракл совершил свои подвиги, ибо был влюблен в Еврисфея, — шепнул мне на ухо агент 013. — Так что ты поосторожней с выражениями. А вдруг он гей?
Но я не поверила коту. И правильно сделала. Позже, когда Геракл уже наелся, он размяк и сам заговорил на эту тему, после того как я вежливо заметила, что хорошо, наверно, жить
