— Каков уровень развития местной технологии?
— Она удовлетворяет наши потребности, а природные ресурсы у нас огромные.
— Реально здесь создать космический корабль?
— Я плохо в этом разбираюсь, но мне кажется — да. У нас лучшие умы Земли. А почему вы спрашиваете?
— Я хочу создать корабль, который будет способен преодолеть одновременность… Он будет лететь намного быстрее кораблей скорби. У вас есть с собой карандаш?
— Хочешь вернуться на Землю? — спросила Хиликс.
— Да, но не на ту, с которой мы прилетели.
Он взял у Хагуда карандаш и принялся чертить на салфетке эскиз.
— Вот так выглядит лазерный двигатель. Свет фокусируется в этой точке, а вот тут происходит усиление пучка. Как видите, здесь скорость многократно превышает скорость света, точнее, скорость, которую мы так называем, но толщина луча, как вам известно, зависит от расстояния между источником и выходом.
— Послушайте, Дон, я же гинеколог!
— В свою очередь этот знак — символ одновремености, идеальная величина сохранения параллельности. В действительности она недостижима. Например, полет до созвездия Лебедя, которое находится от нас на расстоянии четырех миллионов световых лет, продолжался бы полгода по палубному времени, когда максимальная величина функции приближена к 0,987643, при пяти к одному.
— Но я гинеколог!
— У меня родилась идея; вот тут, по периметру, разместить вогнутые зеркала, которые усилят начальный импульс потока, который в свою очередь усилит уже усиленный лазерный пучок. Цепная реакция… Понимаете?
— Нет.
— Ну, в любом случае я убежден, что все правильно, и некоторые свидетельства на моем процессе утвердили меня в этой мысли.
— Я совсем запутался в ваших объяснениях, Дон. Слишком заумно для меня.
— Извините, доктор. Я должен был помнить, что ваши интересы лежат в иной области… Но скажите, какая здесь форма государственного управления?
— Мы называем это «демократией». Само слово греческое, но для меня это все равно китайская грамота. Я не способен мыслить настолько абстрактно. Чтобы что-нибудь понять, я должен это пощупать. Каждые шесть лет мы выбираем президента, а он набирает себе штат помощников.
— А как кандидат добивается популярности?
— Вонг Ли получил пост, обещая избирателям сократить число полицейских. У нас слишком много людей арестовывают за нарушение общественного порядка… Хиликс, при проектировании дома следует непременно позаботиться о дополнительных спальнях…
Халдан снова выключился из разговора и погрузился в мысли.
Если на этой планете ключом к государственной власти были обещания, ему придется подробнее узнать о чаяниях местных жителей. Юноше пришла в голову мысль открыть здесь публичные дома с гарантированным профессиональным обслуживанием, но он тут же отбросил этот проект. Такие стерильные удовольствия никогда не найдут признания среди людей, для которых естественный прирост населения имел жизненно важное значение.
— Доктор, — донесся до него голос Хиликс, — в данную минуту меня больше всего мучает вопрос одежды. Я ничего с собой не захватила.
— Завтра отправимся за покупками.
— Но ни мне, ни мужу не в чем спать!
— Но у вас же брачная ночь!
«Можно было бы обещать государственную премию за рождение детей. Неплохая мысль! Единственная сложность при этом — установление отцовства».
Стали появляться и остальные ссыльные со своими проводниками. Они входили в ресторан и, угостившись у стойки, занимали свободные столики. На их лицах уже не было страха. Харлан-V и Марта на минуту задержались возле столика Халдана, чтобы поделиться первыми впечатлениями.
Мужское общество в ресторане устроило Марте тот же прием, что и Хиликс, правда чуть менее восторженный. Спокойная сдержанность Марты сменилась радостью и оживлением, чего нельзя было сказать о ее муже. Его лицо выражало оскорбленное достоинство. Халдан пришел к выводу, что, скорее всего, Харлан не выдержит здешней конкуренции.
Галанова, взявшегося за дело, не надо было подгонять. Должно быть, среди его предков затесался какой-нибудь веселый хохол, потому что галушки удались на славу. Лицо Галанова расплылось от удовольствия, когда Хиликс похвалила его стряпню.
— А на аккордеоне он играет еще лучше, — принялся нахваливать Галанова Хагуд, но его слова заглушил внезапный шум.
Халдан оглянулся и увидел бородатого гиганта, который минуту назад спокойно сидел за столиком, а теперь вышел на середину зала и, задрав голову, словно по барабану бил себя в грудь громадными кулачищами, извлекая глухие звуки.
— Я — Джон Вайтвотер, полуконь, полуаллигатор! Я могу босиком ходить по колючей проволоке и высекать пятками искры. Здесь родились мои деды, и, едва появившись на свет, я выцарапал у рыси глаза и отгрыз хвост. Я стремительный, как молния, и сильный, как полярный медведь! От Марстоун Мидоуз до Пойнт оф Портэйдж передо мной не устояла ни одна баба, а перед моими кулаками ни один мужик! Все мои стрелы остры, и я никогда не бью мимо цели!
— Что это на него нашло? — спросил Халдан, даже не пытаясь перекричать рев бородача.
— Мы народ индивидуалистов, — ответил Хагуд, — но увы, некоторые из нас заходят слишком далеко. Этот человек любит тиранить тех, кто слабее, и сейчас поет свою брачную песню. Он целый месяц гоняет пароход между Марстоун Мидоуз и Пойнт оф Портэйдж, и только три дня проводит в городе. Вот он и торопится спустить пар: устроить какую-нибудь драку и найти себе женщину.
— И как на это смотрит полиция?
— На весь город у нас только девять полицейских. Если бы они попытались его задержать, он порядком бы их потрепал. Все равно пришлось бы его отпустить. Он у нас единственный штурман на реке.
Рычание бородача сильно мешало беседе, к тому же некоторые его бахвальства были небезынтересными. Сейчас он как раз хвастался тем, что на собственных плечах перенес пароход через песчаную отмель. Хагуд тронул юношу за рукав:
— В папский свадебный подарок входит бесплатное двухнедельное проживание в гостинице… и не забудьте, по обычаю, жених должен на руках перенести невесту через порог.
Халдан старался слушать внимательно, но этому мешал рев Джона Вайтвотера.
— Галанов, а ну бегом за аккордеоном. Сыграй нам что-нибудь, а то так врежу, что все веснушки поотлетают! Эти земные кобылки не умеют танцевать, но Джон Вайтвотер преподаст им урок! Ну, пошевеливайся!
Галанов бросился через зал в сторону бара и забрал у Хильды аккордеон. Халдана изумило, что угроза применения силы может принести такие быстрые плоды. Галанов выглядел не на шутку напуганным.
Хагуд тоже и пальцем не пошевелил, чтобы призвать бородача к порядку, когда тот, похотливо вытаращив глаза, принялся обходить всех женщин в зале, надолго задерживаясь перед только что прибывшими с Земли.
— Джон Вайтвотер желает танцевать, а когда он танцует, женщина тает в его руках! Те, кто еще не танцевал со мной, даже не представляют, какое это удовольствие!
Его развязная походка и наглые взгляды совершенно не гармонировали с народной украинской музыкой, которую дрожащими пальцами мастерски извлекал из инструмента перепуганный Галанов и красоту которой не могла бы передать ни одна фонограмма.
Моряк приблизился к столику, за которым сидел Хагуд со своими гостями, и, увидев Хиликс, зарычал:
— Доктор, зачем ты прячешь эту гнедую кобылку?! Пора выпускать ее из загона!
— Ты слишком много выпил, — попытался урезонить моряка Хагуд.
— Что, ты смеешь утверждать, что я пьян? Я могу одним глотком опорожнить целую бочку водки, закусить тобой, а рукой землянина выковырять из зубов твои остатки!
Он остановился и положил тяжелую лапу на плечо Хиликс. Его оглушительный рев перешел в глухой рокот:
— Мадам, я знаю, земные женщины не умеют танцевать, но вальс — это совсем не трудно. Разрешите дать вам первый урок…
Халдан, даже не замечаемый напыжившимся моряком, поднялся и вышел на танцевальную площадку, услышав конец фразы Джона:
— Я всего лишь провинциальный моряк и редко бываю в городе. Но я с удовольствием преподам вам урок… — Он повысил голос и рявкнул Галанову: — Играй вальс!
В наступившей тишине отчетливо прозвучал голос Халдана:
— Потанцуй со мной, ты, сукин сын!
Под влиянием неожиданного вдохновения, причину которого юноша никогда не смог бы объяснить, Халдану пришло в голову, что рыжий гигант, должно быть, горячо и искренне любит свою мамочку.
— Что ты сказал, заморыш?
По обиженному, недоверчивому тону вопроса Халдан догадался, что его выстрел удался. Юноша повторил свое предложение, выделив последние слова.
Выстрел был не просто удачным, он угодил в самую десятку. Неправдоподобная скорость, с какой пьяный моряк ринулся в атаку, лучше всего свидетельствовала, что со времени царя Эдипа ни один сын не любил свою мамочку так сильно, как Джон Вайтвотер.
Глава четырнадцатая
Внешне слабый и беззащитный, как газель перед разъяренным носорогам, Халдан приготовился к защите. Из аккордеона Галанова неслась синкопированная версия «Танца скелетов».
Когда стремительно мчащийся Вайтвотер готов был нанести удар, Халдан отскочил в сторону и подставил противнику ножку. Моряк проехал на животе через всю танцевальную площадку, врезался головой в пустые столики у стойки бара и разметал их, словно кегли. Сходство было столь очевидным, что кто-то из гостей крикнул:
— Браво! Вот это удар!
Послышались хлопки зрителей.
Вайтвотер поднялся, потрогал рассеченную губу и взглянул на окровавленные пальцы. Вид собственной крови привел его в бешенство. Все же он перевернул только три столика вместе с сидящими за ними гостями, когда, ловко направленный Халданом, полетел в другой конец зала.
На этот раз аплодисменты были более шумными.
Но, самое главное, юноше удалось завлечь противника в выгодную для себя позицию. Когда моряк в третий раз бросился на него, он поймал его вытянутую руку и провел бросок через плечо. Моряк перевернулся в воздухе, грохнулся об пол с такой силой, что его подбросило, и ногами вперед въехал в полыхающий камин.
