Войдя в туман, некоторое время мы двигаемся, словно в густом киселе, затем он неожиданно расступается, и пред нами предстает поросший терном противоположный берег Стикса, являющийся уже территорией непосредственно ада.
Оплатив доставку, мы высадились на прибрежную полосу застывшей лавы и принялись разминать ноги, затекшие от длительного сидения на твердых и почему-то холодных каменных скамьях.
– Прощайте,-.отталкиваясь от берега, почему-то сердито роняет Харон.
– Может, еще свидимся?
– По этой реке плывут лишь в одном направлении,- рассмеялся он. И канул в туман.
– Начались неприятности,- сказал Дон Кихот.
– Не,- отмахнулся черт.- Они там.
– Кто?
– Неприятности.
Спросить какие мы не успели. Завыв дурным голосом в три глотки, Цербер сообщил о своем присутствии.
– Голос у него какой-то голодный,- поежившись, заметила Леля.
– А вы быстро бегаете? – ни к селу ни к городу спросил черт.
– Да нет.
– Значит, недолго ему голодать. До встречи. У меня дела – жена, дети, теща некормленая. Там увидимся.- И помахав ручкой, исчез.
Рев раздался совсем близко. Щенок подумал немного и тявкнул в ответ. Что тут началось!
ГЛАВА 26 Тропами канализационными нехожеными
Я лаять был бы рад… от тявканья мне тошно.
– А-а-а… – От пронзительного крика можно оглохнуть. И вдруг я обнаруживаю, что это кричу я сам.
Перепрыгнув через предательски подвернувшийся под ноги куст, в который неизвестный мне Братец Лис забросил перехитрившего самого себя Братца Кролика, чей выбеленный солнцем череп недоуменно воззрился на меня из шипящего клубка аспидно-черных змей, я мчусь дальше вдогонку за спутниками. Те шустро улепетывают к ближайшему, весьма сомнительному убежищу – горке сложенных один на другой черепов. Они здесь возвышаются повсеместно. Долгое время по преисподней ходили самые разнообразные слухи касательно их возникновения. Большинство склонялось к мысли, что это один хорошо известный узкоглазый воитель перенес свои прижизненные замашки в мир призрачных теней, несмотря на полную бесплотность которых вся территория чистилища и ада завалена бренными человеческими останками. Среди них собственно человеческих – раз, два и обчелся. По большей части это завезенные администрацией муляжи из пресс-папье. А вот рогатые черепа – самые что ни на есть настоящие. Черти и особенно бесы – долгожители, но отнюдь не бессмертны. Установить личность строителя пирамид из черепов так и не удалось, следствием чего стало наказание всех дежурных козлов отпущения. Ну да им не привыкать…
Первым до пирамиды добрался мой храбрый олень. Хлипкая конструкция дрогнула под его копытами и съехала набок, накрыв доскакавших до ее подножия коней.
– Сидеть! Сидеть! – К трехголосому реву прибавились истеричные женские выкрики.- Стоять!
В затылок ударила тугая волна горячего влажного воздуха.
Сглотнув, резко отскакиваю в сторону и хватаюсь за рукоять меча.
Цербер озадаченно тявкнул, резко затормозив и бухнувшись на зад. Жалобно затрещали изломанные кусты, по которым проехала массивная туша; взвизгнула – не успев затормозить – крохотного росточка женщина, привязанная коротким поводком к усеянному шипами ошейнику на центральной шее пса.
– Мы здесь прогуливаемся,- отлипнув от широкой песьей спины, сказала она.- Обычно-то здесь места безлюдные. Песик хо-ро-ший. Хо-ро-ший маль-чик…
Правая голова Цербера, свесив язык между желтых клыков, опустилась на уровень моего лица и шумно втянула воздух. В желтых глазах огненными бликами отразилась река раскаленной лавы.
Мое сердце остановилось… и снова пошло. Но не раньше, чем потерявшая ко мне интерес трехглавая зверюга с низкого старта рванула дальше.
– Си… – только и успела крикнуть женщина, рывком увлекаемая вперед.
«Ну да, сейчас»,- подумал Цербер, ускоряя бег.
– …деть! – закончила она, болтаясь на конце поводка, словно извлекаемая из горного ручья форель.
Обнюхав всех беглецов по очереди и превратив при этом рассыпавшуюся кучу черепов в однородную смесь, страж врат в потусторонний мир печально заскулил и, откопав где-то берцовую кость мамонта, принялся ее с урчанием грызть.
Обессиленно опустившаяся на землю женщина, не выпуская из рук поводок, вытерла рукавом покрытый испариной лоб и хрипло вздохнула.
– Он такой общительный,- доверительно сообщила она.- Совсем еще щенок.
– Милашка,- подтвердила Леля, вытирая со щеки следы влажных приветствий общительной псинки.
– Да уж,- сбивая с копья нанизанный на острие череп, согласился Дон Кихот.
– И дрессура чувствуется,- поддакнула белобрысая суккуба, перебирая свои волосы на предмет выявления преждевременного появления седых волосков.
Я вот даже смотреть не буду – не хочу раньше времени расстраиваться.
– А какой он умный,- продолжала вдохновленная нашим вниманием дамочка,- вы не поверите.
– Угу,- не стал спорить Добрыня.
– А сами-то вы кто будете? – поинтересовался я, прикидывая, какую выгоду можно извлечь из этой почти случайной встречи. «Почти», потому что с Цербером мы должны были встретиться при любом раскладе, но что он будет не на цепи – это неожиданность. К тому же встреча эта всего несколько мгновений назад была весьма неприятна и пугающа из-за ее целеустремленности в нашем направлении.
– В смысле?
– Как звать-величать?
– Да кому тут звать-то? Один Харон, так к нему подойти боязно – все веслом норовит достать, да стражи- кадавры безголовые, еще те собеседники…
– Так уж и все безмозглые?
– Все как один. Без голов уму-то где взяться?
– Скучно.
– Бывает хуже,- вполне справедливо заявила дамочка, свободной рукой ероша песью шерсть на хребте.
Ну, наверное,- согласился я.
– А вы тут по делу или как?
– По делу,- признался я.
– По личному,- добавила Ламиира.
– Может, в гости зайдете? – встрепенулась женщина.
– Удобно ли это будет?
С хрустом врезалась носом в берег лодка. Харон высадил партию вновь поступивших полупрозрачных душ и, ссыпав медяки во внутренний карман, отчалил. А несчастные, обреченные на адские муки, разбрелись во все стороны, оглашая окрестности крепнущими с каждой минутой стенаниями. Лишь один решительно направился в сторону чернеющего провала врат, видимо, рассудив, что чем раньше начнешь,
