– Да вон же,- машет рукой рыжая сестричка.- Белое такое, волосатое.
– Сейчас подъедем – рассмотрим,- обещаю я.
В аду можно встретить что угодно и гадать бесполезно. Не потому, что можно ошибиться, просто на заварку кофе и отцеживание жижи уйдет слишком много времени, которое можно потратить на непосредственное знакомство с интересующим объектом. Но от неопознанных субъектов, будь они летающими, прыгающими или ползающими на собственном брюхе, лучше держаться подальше – милой беседой здесь редко ограничиваются. Контингент не тот. Да и обстановка криминогенна до беспредела. Что поделать – ад.
– Как-то здесь безлюдно,- наконец-то заметил Добрыня.- Мне казалось, что в преисподней должно быть людно. Грешников ведь хватает.
– Это уровень такой,- встрял черт.- Здесь адская лимита тусуется.
– Что? – Половина из присутствующих после объяснения нечистого вопросительно посмотрела на меня, ожидая разъяснений.
– Это уровень для представителей иных религий,- пояснил я.
– А что они здесь делают? – продолжал докапываться до сути вопроса былинный богатырь.- Им что, у себя в аду места не нашлось?
– У себя они попали бы в рай.
– Не понял.
– Праведники они.
– Выходит, не за грехи страдают? – изумился Дон Кихот.
– Они язычники.
– Значит, они отринули Бога! – воскликнул рыцарь печального образа, обрадованный все объясняющей догадкой.
– Отринувшие находятся не здесь. С ними мы еще встретимся,- объяснил я, в душе надеясь, что мы не провалимся на первом же этапе.- Здесь те, кто жил давно, когда о… – не будем вызывать землетрясение упоминанием его имени – еще не знали.
– А незнание, как записано в Основном законе,- снова встрял черт,- не освобождает от ответственности.
– В Библии такого завета нет,- уверенно заявил Дон Кихот.
– Нечистый подразумевает придуманные людьми законы,- пояснил ангел.- А праведники пребывают здесь ради очищения и возможности вознестись в рай.
– Часто такое случается?
– Любая спасенная душа,- попытался увильнуть от прямого ответа Эй,- праздник для всех творений Го…
Почувствовав, что земля начала предупреждающе дрожать, ангел предотвратил землетрясение, вовремя спохватившись и перейдя к описанию самого процесса вознесения.
– Угаснет на миг пламя геенны огненной, смолкнут стенания, и спустится Посланник в окружении сияющих серафимов, возьмет спасенную душу за руку и подведет к вратам адским. И распахнутся створки врат, и убежит, скуля от страха, прочь адский трехглавый пес, и пройдет сквозь распахнутые врата спасенный, и засияют на нем ставшие белыми одежды. Возьмут его под руки серафимы и вознесут к престолу…
Потрясное зрелище,- встрял черт, согласно своей натуре извращая все исходящее от ангела.- Звукооператору – «Грэмми» без вопросов, хотя и косят под старинку – ну там орган и трубы всякие… Но мощно, слов нет. Со светом тоже профи работают. Увлекаются не много, бывает… да ладно. А вот сценарий однозначно слабоват. Нет надрыва. Душевной глубины, понимаете?
– Сгинь! – посоветовал я.
Черт без возражений нырнул в сумку. Руками вперед. Лишь хвост мелькнул в воздухе.
И вовремя. Ангел-истребитель, доведенный до белого каления издевками над тем, что для него свято, был уже почти готов, отбросив терпение, неотъемлемое от самого понятия «ангел», обрушить на нечистого всю праведную ярость «истребителя».
– Оно шевелится! – Леля так сильно дернула меня за рукав, что чуть не оторвала.
– Кто, демон? – спросил Дон Кихот, воздевая копье.- Давайте сначала убедимся, кто это, а то с мельниками как-то нехорошо вышло…
– Что я вижу? Явственные признаки благоразумия!
– Это однозначно не демон,- сказал я. – Белых демонов не бывает.
– Точно. Они темны, как их черные души,- сказал ангел.
– Благородный рыцарь,- обратился я к Дон Кихоту,- вы можете пообещать мне одну вещь? Поклясться на своем рыцарском щите?
– Зачем уж так высокопарно? – смутился идальго.- Мы друзья… И потом, клянутся на мече.
– Никто ничего не забыл? – высунувшись, поинтересовался черт.- Какие друзья? О чем вы? Один рыцарь, можно сказать, без пяти минут крестоносец, воин Чистого и истребитель несчастных нас, а второй – князь ада, его морально-этический противник.
– Бывший,- поправил я черта.
– У-гум… – невнятно буркнул тот в ответ и опустился на дно седельной сумки.
Пришибленный пламенной речью черта, благородный идальго осекся и опустил забрало..
– Это как же… – пробормотал он.
А только так и бывает, дорогой друг, когда начинаешь делить мир исключительно на плохих и хороших. Всегда ли кто не с нами – тот против нас?
Вспугнутая нашим появлением, взлетела с закрученного спиралью рельса сорока с золотой цепочкой, намотанной на шею в несколько рядов. Не издав ни звука, она нырнула за мусорную кучу и пропала из виду.
– Эй, черт…
– Да? – одновременно отозвались ангел и совершенная его противоположность.
Нужно что-то с этим делать.
– Черт, а черт? А как тебя зовут?
– Черт.
– Ну, это…
– Еще нечистым, рогатым, свиным рылом… бывает, с бесом перепутают, с демоном…
– А жена как называет?
– Это личное,- уклончиво ответил черт.
– А все же?
– Козлом безрогим,- буркнул нечистый.
– Намекает на свою верность,- сказала Ламиира, явно пытаясь утешить черта.
Тот лишь хмыкнул. Видимо, вспомнил что-то свое, эдакое…
Подъехав к незнакомцу, привлекшему внимание нашей рыженькой богини славян-язычников своим пышным волосяным покровом белого цвета, мы в недоумении остановились. Что это за зверь такой?
Внушительных размеров торс, покрытый густым длинным мехом; длинные по-обезьяньи руки; кривые короткие ноги, еще и сплетенные в позе лотоса; голое темно-коричневое лицо, еле видимое из-под лохматых волос. И еще бронзовый медальон на шее – единственная деталь гардероба.
– Кто это? – удивленно спросила Леля.- Право чудно…
– Йети,- буркнул черт.
– Почему эти? Он же один?
– Не эти, а йети, темнота. Отморозки по-иному.
Из-под густых бровей волосатого существа блеснул холодный и колючий взгляд.
– Снежный человек,- поспешно поправился черт.- Метох кангми по-тибетски.
Теперь уж из-под волос блеснул желтый оскал. По всей видимости, йети улыбнулся. Но с его клыками и обилием мускулов это лучше проделывать как можно реже. Во избежание нервных срывов у слабонервных личностей.
– Мир вам,- сказал он.
