— О, я не голодаю. Вчера вечером я съела грандиозный обед… с вишневым пирогом. Я была с Дэвидом. На лице Ди появился лишь вежливый интерес.
— И как поживает мой красивый молодой кузен?
— Хорошо. Мы ходили в «Сент-Реджис» смотреть Веронику.
— Веронику? Она еще выступает со своей жалкой имитацией Эдит Пиаф? — спросила Ди. Дженюари пожала плечами.
— Я никогда прежде ее не видела. У Вероники превосходный номер. С нею выступают три русских танцовщика. Молодые люди. И одному из них сделали операцию по изменению пола. Он был девушкой, а стал мужчиной.
— Послушай, Дженюари…
В голосе Ди прозвучал мягкий укор.
— Не стоит пересказывать грязные сплетни подобного рода. Я знаю, твой журнал обожает их смаковать, но…
— Вы правы. Я бы хотела написать о превращении Нины в Никласа. Вчера я сделала для этого все!
— Не говори мне, что ты беседовала с этим существом!
— Конечно. Наверху, в «люксе» у Вероники. Ди поставила свой бокал.
— Но как ты туда попала? Дэвид знаком с Вероникой?
— Нет… она — подруга Карлы.
— Карлы! — повысила тон Ди.
— Да. Понимаете, Дэвид заказал столик на двоих, и он оказался расположенным за колонной. К нам подошел молодой грек. Представившись, он сказал, что сидит со своим другом и Карлой. Она предложила нам присоединиться к их компании. У нее был чудесный стол в нише, откуда прекрасно видна сцена. Карла так красива. Я засмотрелась на нее и едва не пропустила Нину-Никласа. После шоу Карла повела нас к Веронике. Там был Нина-Никлас. Она… он… говорит об этом без стеснения. Линда обещала повысить мой оклад, если я возьму у него интервью для «Блеска». Но Нина-Никлас сказал, что многие журналисты просили об интервью… даже предлагали заплатить.
— Я думаю, тут надо сыграть на тщеславии. Пообещай ему или ей, что ведущий фотограф сделает цветной фотоочерк и отдаст снимки и негативы. Предложи Нине-Никласу костюм от Кардена… существует много способов соблазнить человека.
Дженюари вздохнула:
— Наш бюджет это не позволяет.
— Дженюари, — вмешалась Ди, — скажи мне, что было после шоу?
— Мы выпили в «люксе» у Вероники и…
Сэди, войдя в комнату, сообщила, что ленч готов. Они прошли в столовую. Подавал еду Марио. Майк настоял на том, чтобы Дженюари взяла себе сосиски.
— Они пойдут тебе на пользу. Ты слишком худая. Ди добродушно улыбнулась и произнесла:
— Ты рассказывала нам о Веронике.
— А… да…
Дженюари проглотила кусочек сосиски.
— Мы словно перенеслись в другую страну. Все говорили с разными акцентами. Вероника — с французским, Карла — с каким-то восточноевропейским, Нина-Никлас — с русским, двое молодых людей — с греческим. Поэтому мы пользовались французским. Меня это устраивало. Только бедный Дэвид не понимал ни слова.
— Куда вы отправились потом? — спросила Ди.
— Никуда. Карла ушла с греками, а Дэвид отвез меня домой, потому что в девять утра он играет в сквош.
Ди мгновение помолчала. Воткнула вилку в яйцо, потом отложила ее в сторону.
— Я так возмущена, что не могу есть.
— Что случилось?
Майк продолжал намазывать масло на тост.
— Дэвид избавился от твоей дочери до полуночи, чтобы поехать с Карлой в Уэстпорт.
— Почему ты так считаешь? — спросил Майк.
— Я вчера говорила с Карлой. Она сказала мне, что уезжает вечером в Уэстпорт на последний уик-энд перед наступлением холодов. Неужели тебе не ясно… все было запланировано заранее. Карла никогда не ужинает в клубе. Она вообще никуда не ходит. Конечно, она знает Веронику… но однажды отказалась пойти даже на прием в честь Нуреева, которым действительно восхищается, из-за нелюбви к скоплению людей. Но поскольку Дэвид чувствовал, что он должен встретиться с Дженюари, они обо всем договорились между собой. Нашли способ одним выстрелом убить двух зайцев. Карла встретилась со своей старой приятельницей Вероникой, а Дэвид вывел в свет Дженюари. Затем девушку бросили, а эта парочка укатила в Уэстпорт.
Мышцы на лице Майка напряглись, но он продолжал есть.
— Если Дэвид решил куда-то уехать на уик-энд, это его личное дело.
— Он сделал дуру из твоей дочери ради женщины, вдвое превосходящей ее по возрасту.
Майк оттолкнул от себя тарелку. Его голос прозвучал тихо и ровно.
— Ди, я полагаю, ты должна предоставить людям право самим решать за себя и жить, как они хотят.
Дженюари захотелось куда-нибудь исчезнуть. Ди рассердилась не на шутку; челюсть Майка окаменела. Пытаясь разрядить атмосферу, девушка сказала:
— Слушайте меня оба… я чудесно провела время. У нас с Дэвидом прекрасные отношения, и…
— Тогда почему ты позволила этой польке увести его у тебя из-под носа? — спросила Ди.
Дженюари сжала пальцами стол так сильно, что костяшки побелели. Она получила удовольствие, проведя вечер с Дэвидом… он был ласков и внимателен. А теперь Ди все портила. Ей, Дженюари, и в голову бы не пришло, что Карла и Дэвид провернули этот трюк намеренно. Дэвид искренне удивился, увидев Карлу, и актриса была предельно внимательна к девушке. Она поинтересовалась работой Дженюари и разрешила ей написать в статье, что каждое утро на завтрак ест овсяную кашу.
Теперь в голове Дженюари зародились сомнения. Не влюблен ли он на самом деле в Карлу? Эта мысль посетила Дженюари, когда она заметила напряженность, возникшую между Ди и Майком. Внезапно девушка поняла, что хочет уйти отсюда. Ей и так было крайне неприятно узнать, что Дэвид встретился с ней из вежливости. Но стать причиной ссоры между Майком и Ди! Они говорили о ней, как об отсутствующем человеке. Кем она стала в глазах Майка? Полным ничтожеством!
Гнев ее отца заставил Ди отступить. Губы миссис Уэйн дрожали, но она попыталась улыбнуться. В голосе Ди зазвучала мольба.
— Майк… я все делаю ради нее. Разве не о ней ты думал в первую очередь, когда женился на мне? Разве ты не говорил мне, что Дженюари должна иметь все, потому что она прошла через тяжкие испытания? Потеряла много времени?
— Это не значит, что ты имеешь право распоряжаться ее жизнью, заставлять встречаться с парнем, у которого другие планы.
— О, боже. Дэвид сказал мне, что Дженюари — одна из самых красивых девушек, каких он видел. Она вздохнула.
— Может быть, я перестаралась. Пока что все мои усилия ни к чему хорошему не приводят. Я подготовила для Дженюари прекрасную спальню, а она убежала из нее. Я запланировала для нас всех отдых в Палм-Бич. Решила послать самолет за Дженюари и Дэвидом. Встретить рождество в семейном кругу. Хотела, как много лет назад, устроить на Новый год большой бал. Пригласить Питера Дучина, мэра Линдси, Ленни, Рекса… всех интересных людей. Я надеялась, что к тому времени Дженюари и Дэвид объявят о помолвке…
— Все чудесно, — сказал Майк. — Но, может быть, Дженюари хочет чего-то другого.
— Откуда ей знать, чего она хочет? — холодным тоном произнесла Ди. — Ей еще следует объяснять, что она должна желать себе.
— Три года ее учили ходить и разговаривать, — повысил голос Майк. — Отныне она сама себе хозяйка. Ди прищурилась.
