Лили попыталась было сесть, но Хокхерст лишь еще крепче прижал ее к себе.
– Лили, как следует понимать эту трогательную сцену? – грозно спросил Рейли.
Именно этот вопрос и ожидал услышать от Героя Хокхерст. Однако выражение лица молодого майора его озадачило. Джеймс улыбался так, будто зрелище Лили, лежащей на кровати в объятиях Деймона, доставляло ему удовольствие.
Этот человек – просто полоумный!
– Вас это нисколько не… э… не огорчает? – спросил Хокхерст.
Он был так изумлен, что позволил Лили выскользнуть из его объятий.
– А почему это должно меня огорчать? – беззаботно ответил Рейли.
Рейли улыбнулся.
– Мне известно, как вас любит Лили. И она уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, как жить.
Это было самое последнее, что ожидал услышать Деймон от ее любовника.
– Джеймс! – с негодованием воскликнула Лили. Во время бурной сцены ее золотисто-рыжие волосы освободились от заколок и рассыпались по плечам огненным облаком. – Как ты можешь так говорить?
– Потому что это правда, – ответил Герой, нисколько не смущенный ее гневом, – и ты сама это знаешь.
Рейли благожелательно улыбнулся ошеломленному Деймону, и тот почувствовал, что ему становится все труднее питать неприязнь к Герою.
– Лили, представь меня лорду Хокхерсту.
– Я знаю, кто вы такой, – буркнул Деймон.
– Не уверен в этом, – ответил майор.
– Майор Рейли, мой брат, – неохотно произнесла Лили.
Увидев лицо опешившего от изумления Деймона, Герой расхохотался.
Внезапно Деймон почувствовал себя таким счастливым, что, если бы не больная нога, он сплясал бы жигу. Но тотчас же приподнятое настроение сменилось гневом на Лили, столько времени обманывавшей его, заставляя испытать все муки адской ревности.
– Черт побери, если бы я не был так рад, думаю, я бы тебя придушил. Почему ты не сказала мне правду, когда я пришел сюда первый раз?
– Потому что ты всегда готов поверить в самое плохое обо мне.
– Впредь подобное никогда не повторится, – пообещал Хокхерст, прижимая ее руки к губам. – Теперь понятно, почему лицо майора показалось мне знакомым. Это его портрет-миниатюру я видел в Бате.
– Да, – подтвердила Лили. Облако тревоги набежало на ее лицо. – Деймон, ты должен дать слово никому не говорить о том, что Джеймс – мой брат.
– Почему?
За сестру ответил майор.
– Лили боится, что, если всем станет известно о том, что моя сестра – актриса и мои родители также были актеры, мне придется поставить на военной карьере точку. Покупая офицерский патент, она заставила меня дать слово не рассказывать о нашем родстве ни одной живой душе в Англии, и вот уже столько лет я связан своей клятвой.
– Гром и молния, Лили, ты купила ему офицерский патент? – воскликнул Деймон. – Неужели ты смогла выложить такую огромную сумму?
– Я приложила все силы, чтобы собрать необходимые деньги.
Да, подумал Хокхерст, так же в точности, как она приложила все силы, чтобы содержать семью после гибели родителей. Так же в точности, как приложила все силы, чтобы отправить свою сестру в дорогой пансион. Лили со всем справилась, но ей пришлось очень нелегко. Деймон стиснул зубы при мысли о тех жертвах, что ей пришлось принести.
– Я ни о чем на свете не сожалею так сильно, как о данном Лили обещании сохранить в тайне наше родство, – сказал Герой. – Я горжусь тем, что я ее брат.
– Но если всем станет известно о том, что твоя сестра – простая актриса… – начала Лили.
– Не простая актриса, а звезда лондонской сцены! – воскликнул Джеймс.
– Дедушку хватит апоплексический удар. Вспомни, как он тобой гордится.
– Он должен и тобой гордиться! – с жаром возразил ей брат.
– Однако дедушка питает ко мне совсем иные чувства. Он старый человек, и ему будет очень стыдно, если станет известно о нашем родстве. Я не могу причинить ему такую боль.
– А обо мне ты подумала? Ты заставляла меня притворяться твоим возлюбленным! – не сдавался Джеймс.
– Я полагаюсь на твое слово, – упрямо заявила Лили, – хотя ты и нарушил его один раз, открыв правду сэру Роджеру Хилтону.
