гарнизона».
Внутри здания Штаба гвардии, на двери одной из комнат, укреплена памятная доска, информирующая, что «в этой комнате с 27 по 31 октября 1917 года работал Владимир Ильич Ленин».
Пятьсот восемьдесят метров по восточной дуге Главного штаба
Формирование архитектурного облика набережных реки Мойки завершилось в конце XIX столетия. Из 116 расположенных здесь зданий 27 возвели для российских министерств, из которых Министерство иностранных дел располагалось в двух зданиях (№ 39 и 41), а Министерство финансов – в трех (№ 43, 45 и 47).
Комплекс зданий обоих министерств кроме служебных кабинетов предусматривал роскошные казенные квартиры для министров и высокопоставленных чиновников.
В 1819 году, почти двести лет тому назад, началось окончательное формирование главной площади Петербурга – Дворцовой. Зодчему Карлу Росси поручаются перестройка домов Ланского и Брюса для Главного штаба и сооружение новых зданий для министерств иностранных дел и финансов вдоль правого берега Мойки по другую сторону Малой Миллионной улицы, позже переименованной в Большую Морскую. Формируя главную парадную площадь столицы, правительство России предполагало возвести здесь основной административный центр, сконцентрировав вблизи главной императорской резиденции – Зимнего дворца, наиболее значимые государственные учреждения: Главный штаб, министерства – военное, финансов и иностранных дел, Сенат и Синод. Работа по реконструкции Дворцовой площади с учетом находившейся на ней старой застройки потребовала от архитектора Росси высокого мастерства. Организаторам работ пришлось выкупить некоторые частные строения за довольно значительную по тем временам сумму – пять миллионов рублей. В восточной части площади на намеченном пятне застройки набережной Мойки, предусмотренном для сооружения зданий министерств финансов и иностранных дел, старую жилую застройку пришлось снести.
По высочайшему указу заведование всеми видами работ возложили на временную строительную комиссию под председательством генерал-майора Синявина. Перестройкой сохраненных на участке старых зданий руководил князь Волконский. Помощником К. Росси служил архитектор Ткачев. В подсобных строительных работах участвовали солдаты столичного гарнизона. Радиожурналист В.М. Бузинов в своей книге о Дворцовой площади Петербурга писал: «Давно существует традиция относить все стоящие на ней визави Зимнему дворцу здания протяженность в 580 метров к Главному штабу… Между тем, строго говоря, в этом скрыта великая неточность. Здание, которое с востока продолжило некогда начертанную Алексеем Квасовым дугу, – вовсе не Главный штаб, а бывшее здание двух имперских министерств».
Активными инициаторами возведения на излучине правого берега реки Мойки двух массивных корпусов новых министерских зданий, по воспоминаниям современников, были министр финансов Дмитрий Александрович Гурьев и министр иностранных дел Карл Васильевич Несельроде – муж дочери Гурьева Марии Дмитриевны.
Согласно легенде, мнение министра финансов графа Д.А. Гурьева о необходимости возведения новых зданий этих имперских служб оказалось решающим для Александра I. После доклада министра финансов государь не раздумывая утвердил высочайший указ о постройке корпусов для двух ведущих министерств в непосредственной близости от Зимнего дворца.
Граф Дмитрий Александрович Гурьев большинством российских историков зачислен, в реестр известных кулинаров за его знаменитое блюдо, вошедшее в русскую кулинарию под названием «Гурьевская каша» (сладкая манная каша с миндалем, ванилью, корицей, изюмом и сухарной крошкой). Граф слыл человеком хлебосольным и всегда удивлял гостей изысканными блюдами своей кухни, но, что важнее, обладал и многими другими весьма ценными для министра талантами – умением всегда добиваться осуществления собственных солидных государственных проектов, тем более что возможности у главного финансиста России в период правления Александра I были неограниченными. Граф Гурьев легко убедил императора в том, что его замысел преобразования Дворцовой площади имеет действительно огромное значение. «После победы над Наполеоном Россия заняла лидирующее место среди ведущих европейских держав, и поэтому международная и финансовая политика становится главным занятием руководителя огромной империи. При этом Главный штаб, министерства финансов и иностранных дел должны находиться постоянно под рукой государя». Император, убежденный резонными доводами своего министра финансов, человека прижимистого, не бросавшего государственные деньги на ветер, повелел «дополнить полукружье военного ведомства» симметричной дугой в 580 метров двумя гражданскими учреждениями, дабы финансовая и дипломатическая службы, подкрепленные военным ведомством, совместно выполняли бы задачи укрепления престижа России под общим руководством ее императора.
Граф Д.А. Гурьев блестяще руководил целым рядом правительственных учреждений Российской империи еще при Екатерине II. Император Павел I произвел его в гофмейстеры. При Александре I граф в 1801 году назначается управляющим Кабинетом Его Императорского Величества.
Через пять лет Дмитрий Александрович становится министром уделов, по образному определению М.Н. Микишатьева, «„кормильцем“ великокняжеских российских дворов». И наконец, после восьми лет работы в должности «товарища» министра финансов в 1810 году граф Дмитрий Александрович Гурьев занимает пост министра финансов Российской империи.
Тот же М.Н. Микишатьев, завершая характеристику графа Гурьева, писал в своей книге «Прогулки по Центральному району» (2010 г.): «К моменту свадьбы своей дочери с весьма успешным дипломатом Карлом Несельроде, свершившейся в 1812 году, Гурьев держал в своих руках ключи от всех императорских шкатулок, сейфов и кладовых с деньгами, бумагами, припасами и товарами. Весьма прижимистый, когда речь шла о выделении средств на государственные начинания, не сулившие дивидендов ему лично, годами задерживавший жалованье придворным зодчим и художникам, министр финансов оказывался безгранично щедр в расходовании царской казны в тех случаях, когда его крупный мясистый нос чуял прямую выгоду».
Подобные черты главного финансиста России ярко проявились в период формирования Дворцовой площади, потребовавшей значительных денежных сумм на строительные работы и выплаты компенсаций хозяевам сносимых и перестраиваемых жилых зданий на пятне новой застройки. Сегодня становится ясным, что, если бы не Гурьев, Дворцовая площадь не состоялась бы. В данном случае прижимистый финансист, окрыленный идеей построить напротив императорского дворца величественные здания собственного министерства и министерства внешней политики для любимого зятя, не задумываясь запустил руку в царскую казну и с легкостью изыскал требуемые тогда немалые деньги (около четырех миллионов рублей) на приобретение огромных участков на набережной реки Мойки, растянувшихся от Гвардейской площади вниз по ее течению почти на шестьсот метров.
Мало того, Дмитрий Александрович изыскал необходимые деньги и на роскошное обустройство в зданиях собственных покоев и апартаментов зятя – министра иностранных дел Карла Нессельроде.
