– Да, кроме того, что я обслуживаю телефон, я еще и охраняю общежитие, – закивал дядюшка Бао, – и заодно слежу за безопасностью во всем переулке. В наши дни лишняя осторожность не помешает.
– Да, вы правы. – Чэнь заметил, что зазвонили одновременно два телефона. – Должно быть, вы постоянно очень заняты.
На деревянной полке за маленькими окошками стояли четыре аппарата. На одном красовалась табличка: «ТОЛЬКО ДЛЯ ВХОДЯЩИХ ЗВОНКОВ». По словам дядюшки Бао, маленькую телефонную станцию завели ради удобства только жильцов общежития, но сейчас телефоном могут пользоваться также и жители переулка – всего за десять фэней.
– Когда кому-то звонят, я записываю в блокнот имя адресата и номер, по которому нужно перезвонить, отрываю страничку и передаю записку адресату. Если звонят жильцу общежития, я подхожу ко входу и выкрикиваю номер комнаты в громкоговоритель.
– А если звонят людям, которые не живут в общежитии?
– У меня есть помощница. Она бегает к ним и сообщает о звонке: кричит в мегафон под окнами.
– И они приходят к вам и перезванивают, так?
– Да, – кивнул дядюшка Бао. – Вот когда у всех будут домашние телефоны, придется мне и впрямь уходить на пенсию.
– Дядюшка Бао! – В будку втиснулась молоденькая девушка с серым мегафоном в руках.
– А вот и помощница, о которой я говорил, – оживился дядюшка Бао. – Она передает жителям окрестных переулков, когда им звонят.
– Ясно.
– Сюсю, это товарищ старший инспектор Чэнь, – сказал дядюшка Бао. – Нам со старшим инспектором Чэнем нужно кое о чем потолковать. Ты пока присмотри тут за всем, ладно?
– Конечно, присмотрю.
– Не очень-то подходящая работа для молодой девушки, – вздохнул дядюшка Бао, труся через дорогу. – Но другого места ей сегодня не найти.
Пампушки еще не принесли, а вот бульон уже остыл. Чэнь заказал еще миску супа для дядюшки Бао.
– Как успехи в расследовании?
– Не очень. И ваша помощь может оказаться для нас очень важной.
– Чем могу – помогу.
– Поскольку вы здесь весь день, вы, наверное, знаете, к кому приходят гости. Что можете сказать о товарище Гуань?
– К ней приходили друзья или сослуживцы, но нечасто. Один или два раза я видел ее со знакомыми. Вот, пожалуй, и все – за все три года, что я здесь служу.
– Что это были за люди?
– Знаете, я толком не припомню. Извините.
– Она часто звонила по телефону?
– Да, чаще других жильцов.
– А ей звонили часто?
– Да, я бы сказал, довольно часто, – задумчиво проговорил дядюшка Бао. – Но что тут удивительного? Она – Всекитайская отличница труда; ей часто надо было посещать собрания, съезды…
– Было ли в ее звонках что-то необычное?
– Ничего такого я не заметил. Знаете, звонят часто, и я постоянно занят.
– Может, вы что-нибудь услышали?
– Товарищ старший инспектор, подслушивать чужие разговоры нехорошо. – Дядюшка Бао укоризненно покачал головой.
– Вы правы, дядюшка Бао. Простите за мой неприличный вопрос. Все потому, что дело для нас представляет большую важность.
Разговор прервала официантка, которая принесла пампушки.
– Но… если уж говорить о чем-то необычном… раз вы упомянули об этом, возможно, что-то и было, – заявил дядюшка Бао, откусывая кусок. – Телефон официально работает с семи утра до семи вечера. Ради здешних жильцов, которые работают в вечернюю смену, мы продлили часы работы станции до одиннадцати вечера. Насколько я помню, Гуань часто звонила кому-то довольно поздно – после девяти-десяти вечера. Особенно последние полгода.
– Что здесь не так?
– Все так, просто необычно. Ведь 1-й универмаг закрывается в восемь.
– Ну и что?
– Значит, у тех, кому она звонила, имеется личный телефон.
– А может, она звонила своему начальнику.
– Даже я в такое время не стал бы звонить начальнику. А тем более она – молодая незамужняя женщина…
– Да, вы очень наблюдательны.
Безусловно, подумал Чэнь, у члена домкома есть не только уши, но и мозги.
– Наблюдать за всем, что происходит, – мой долг.
– Значит, вы считаете, что перед смертью у нее кто-то был?
Дядюшка Бао ответил не сразу.
– Возможно… Насколько я помню, чаще всего ей звонил мужчина. Он говорил с сильным пекинским акцентом.
– Дядюшка Бао, а можно ли как-то выяснить, с какого номера ей звонили?
– Когда звонила она – нет. Узнать, какой номер она набирала, невозможно. Но что касается тех случаев, когда звонили ей, номера телефонов легко восстановить по записям. Видите ли, мы записываем номер позвонившего на листе блокнота и дублируем его на корешке. Если кто-то случайно потеряет записку с телефоном, номер звонившего всегда можно восстановить.
– Неужели?! И вы сохраняете все корешки?
– Не все. Иногда сразу выбрасываем. У меня хранятся корешки за несколько последних недель. Я пороюсь – может, что и найду для вас. Но на это понадобится время.
– Это было бы замечательно, – сказал Чэнь. – Большое вам спасибо, дядюшка Бао. Ваши сведения необычайно ценны для нас!
– Всегда пожалуйста, товарищ старший инспектор.
– И вот еще что. Не звонили ли ей десятого мая? То есть в ту ночь, когда ее убили.
– Десятого мая был… четверг, дайте-ка вспомнить. Мне придется проверить корешки. Здесь, в будке, места мало, сами видите; почти все корешки я храню дома.
– Если что-нибудь найдете, сразу звоните мне, – сказал Чэнь. – Не знаю, как выразить вам мою благодарность.
– Не стоит благодарности, товарищ старший инспектор. – Дядюшка Бао покачал головой. – Для чего же еще нужны члены домкома?
На автобусной остановке Чэнь обернулся и мельком увидел, что старик снова трудится в своей будке; приложив трубку к плечу, кивает, что-то помечает на листке бумаги, другой рукой протягивает в окно еще один листок. Сознательный член домкома. Скорее всего, и член партии.
Неожиданный след: все-таки незадолго до смерти Гуань, оказывается, встречалась с мужчиной.
Вот только непонятно пока, почему она держала свою связь в такой тайне. Чэнь больше не был уверен в том, что дело носит политический характер. Он вспомнил Ван, ее зеленый жадеитовый амулет, болтающийся на тонком красном шнурке. Именно после слов Ван он решил заново посетить общежитие. Значит, ее амулет и ему принес удачу! Но в тот миг, когда он с трудом втиснулся в автобус, удача его покинула. Прижатый между другими пассажирами к двери, он подался вперед и врезался в толстуху средних лет, в мокрой от пота, почти прозрачной, цветастой блузке. Чэнь изо всех сил старался держаться от толстухи подальше, но безуспешно. Из-за того, что повсюду велось строительство, состояние дорожного полотна было не из лучших. Бесконечные толчки делали поездку почти невыносимой. Несколько раз водитель вынужден был прибегать к экстренному торможению, и толстая соседка Чэня теряла равновесие и
