– В море б окунуться, – мечтательно произнес он, – в море бы…
– Впереди милиция, – оборвал Валерия Волына.
– Где?
– Да вон, зема. Глаза протри.
И действительно, впереди замаячил бело-синий патрульный автомобиль, мирно припаркованный на тротуаре.
– Не смотри на них, – посоветовал Валерий Волыне. – Будешь глазами есть – мигом остановят. Рефлекс у них такой.
– Не учи ученого, – огрызнулся Вовчик. – Я, между прочим, сам в милиции служил.
– Заметно, в натуре.
Волына принялся тормозить.
– Ты бы вообще стал, – с издевкой предложил Протасова.
Вовчик одарил Протасова испепеляющим взглядом:
– Ствол спрячь.
– Чего? Не понял?
– Ничего, – гаркнул Волына раздраженно. – «ППШ» мой подальше заныкай.
Валерий засунул видавший виды (не исключено, что и под Сталинградом и на Курской Дуге, и еще где) пистолет-пулемет системы Шпагина глубоко в ноги.
– Всунул, блин, – отрапортовал он.
– Гаишники в Ялте вредные, – серьезно сказал Вовчик.
– Избалованные, блин, – поддакнул Протасов. Почти как в столице.
– Приезжих дохрена. Из России – особенно.
Они тихонько проехали мимо. Оба – затаив дыхание. Милиционеры в машине даже не шелохнулись.
– И правильно, – с облегчением выдохнул Волына. – Чего цепляться к двум мирным колхозникам?
– Накаркаешь, в натуре.
Они прокатились еще метров пятьдесят, когда Вовчик остановил мотоцикл.
– Где-то тут, зема.
– Где, блин?
– Один из этих домов, земеля.
– Твою мать, а? Ни номеров, ни табличек. Хуже, блин, чем в забитом селе.
Вовчик откликнулся обиженным бурчанием:
– Давно городским заделался, да?
Перед ними протянулись бесконечные ряды заборов. Деревянных, сваренных из стальных прутьев с добавлением элементов ковки, выложенных облицовочным кирпичом. Самых разнообразных, короче говоря, и безусловно представляющих даже некоторую художественную ценность.
– Видал, Вовчик? – неожиданно осклабился Протасов.
– А чего тут видать, зема? Заборы одни.
Протасов хмыкнул:
– Один такой забор – как вся твоя хата стоит. Усекаешь?
Вовчик оскорблено надулся.
– Чего тут менты поделывают, хотел бы я знать? – продолжил Валерий, удовлетворенно взглянув на Волыну. Шпилька угодила в цель.
– Работают, – процедил Вовчик, которого сопоставление родной хаты с местными заборами здорово зацепило за живое. – Работают люди.
Протасов изобразил сомнение на лице.
– Слушай, – неожиданно оживился Вовчик. – Давай я сгоняю, у них спрошу?
– У кого? – Протасов подавился, – у ментов? Нашел, в натуре, у кого спрашивать.
– Зря ты, зема. Совсем уже…
Протасов обречено пожал плечами:
– Валяй. Если делать нечего. Только в темпе.
Вовчик затрусил к милицейской машине. Валерий остался в коляске.
Через минуту Вовчик бегом вернулся к мотоциклу, затравлено озираясь на ходу. Вид у него стал таким, словно он только что получил пригласительный билет на охоту за самим собой – в качестве главного приза.
