уроках. «УАЗ» резко затормозил.
– Ребята, – тараторила Мила через минуту, – Слава Богу, что я вас встретила! Помогите, пожалуйста! За нами гонятся бандиты!
– За кем, за нами? – вопрошал чернявый капитан, очевидно, старший наряда.
– За мной и за Гришей, – сбиваясь, объясняла она. – Гриша, как и вы, из милиции.
– Не вижу никакого Гришу, – насторожился чернявый капитан. – Документы у вас есть?
Мила, сильно волнуясь, путано рассказала о бандитах, из чьих лап вывернулась только чудом, а также про раненого Любчика, оставленного ей в кустах.
– Где, вы говорите, оставили? Место показать сможете?
Мила показала в сторону моря.
– Ладно, проедем, посмотрим, – согласился чернявый. Милу посадили в машину и «УАЗик» тронулся по грунтовке.
Вернувшись в кабинет, Сергей Михайлович уже собирался вызвать на допрос Протасова, когда в дверь без стука буквально ввалился Торба, с которым они расстались три минуты назад. С первого взгляда на подчиненного Украинскому стало ясно, что случилось нечто из ряда вон. Но, вряд ли ему присвоили генеральское звание.
– ЧП, товарищ полковник. – Сообщил Торба, переводя дух. – Мне только что доложили. Павел в Софиевской Пустоши целую гору трупов, понимаете, раскопал. Или кучу. В разной, так сказать, стадии… – Торба хмыкнул, – кондиции.
– Каких трупов? – полковник поймал себя на том, что, кажется, разучился удивляться. – Что, мать твою, еще?!
– Натуральных, Сергей Михайлович. – В голосе Торбы зазвучала обида. – Они их, понимаете, в заброшенной часовне складировали. Ребята надгробия сдвинули, а там… там, Сергей Михайлович, полный абзац.
– Кто, они?
– Ну, убийцы. Протасов с подельщиками.
– Докладывай. – Украинский опустился в кресло, приобретенное через фонд поддержки милиции.
– Похоже, кто-то там исправно жмуров ложил. Человек семь, ребята докладывают, наберется.
– Кто такие? – спросил Украинский.
– Неизвестно, Сергей Михайлович. – Пара, похоже, азиаты. Ребята тюбетейку нашли, и халат. Но, вы же понимаете, там такое дело… в смысле, долго лежат. В общем, Паша докладывает, жуткая, мол, картина.
– Азиаты? – удивился полковник. – В селе?
– Так точно, Сергей Михайлович.
– А что они там делали?
Торба пожал плечами:
– Выясняем, товарищ полковник.
Сергей Михайлович растер виски. Что-то крутилось в голове, кажется, важное, но, неуловимое, вместе с тем.
Ладно, – сдался он, в конце концов, – вызывай криминалистов, Володя. – Вздохнув, Украинский подумал о том, что если Протасов натворил столько преступлений, то его махинации с банковским кредитом, на фоне прочих злодеяний, грозят очутиться в категории мелких шалостей. Серийные убийства выводили дело на совершенно иной уровень, и Сергей Михайлович рисковал утратить контроль над ситуацией. Фраза кота Базилио «плакали наши денежки!», в исполнении неподражаемого Ролана Быкова[39] прозвучала у полковника в голове. – Вот, черт. Кстати, Володя, а сколько они в часовне пролежали? Трупы, я имею в виду?
– А шут их разберет, Сергей Михайлович. Долго.
– А сколько Протасов с этим вторым, в деревне проживали?
– Уточняем, товарищ полковник. Если бы Ревень в норму пришла. Чтобы поговорить…
– Если б, – согласился Украинский. – Ты распорядись, пускай Павел соседей еще раз опросит. Насчет квартирантов. И, слышишь, скажи ребятам, чтобы подонка Протасова вели ко мне.
Протасов, когда его ввели в кабинет, увидел рослого, тяжеловесного на вид мужчину с одутловатым лицом и синяками под глазами, внушающими опасения по поводу состояния почек. Незнакомец, держа руки в карманах, стоял у окна, наблюдая за улицей, оживленной наступлением весны и субботы. Орлиный нос придавал лицу незнакомца хищное выражение. Живот ценителя пива нисколько не умалял этого тревожного впечатления, в нашем веке мышцы многое значат разве что в школе. Сопровождавшие Протасова милиционеры подтолкнули его к центру комнаты. Он шагнул вперед, нервно сжимая и разжимая пальцы заведенных за спину, украшенных стальными браслетами рук.
Хозяин кабинета никак не реагировал на их появление первые несколько минут. Потом один из милиционеров кашлянул. Мужчина отвлекся от окна, наконец, переключив внимание на вошедших. Собственно, Протасов не очень обрадовался этому. Взгляд незнакомца оказался тяжелым, глаза смотрели холодно, с неприязнью. Валерий поежился, чувствуя себя в ринге, с противником, совершенно иной весовой категории. Однако, он не собирался выбрасывать полотенце.
Наступила вторая часть паузы, в ходе которой незнакомец просто молча смотрел на Валерия.
– Товарищ полковник, задержанный Протасов доставлен, – доложил стоявший справа сержант.
