— Лаура, — прошептал он, впервые по-настоящему огорченный тем, что не знает ее действительного имени. Лаура Эшли, его призрачная возлюбленная. Ведь он ничего о ней толком не знал — не знал, кто она, откуда и любила ли раньше. А вдруг он первый? Его чистая богиня-недотрога. Она явилась ему открыто, со всей готовностью, без страха. Чем он заслужил все это?
— Адам, — прошептала она. — У тебя на глазах слезы. — Ее нежные пальцы прикоснулись к его щекам.
Он, не отводя взгляда, смотрел ей в глаза, не чувствуя ни капли смущения.
— Это все ты, Лаура.
Она улыбалась, но губы ее дрожали.
— Я боялась, что ты опять передумаешь.
— Я вообще ни о чем не думаю. У меня в голове только ты. Ты царишь там полноправной владычицей. Ты очаровала меня, Лаура.
— Правда?
Он протянул руки.
— Смотри. Я весь дрожу. — И он дотронулся до ее щек, словно это был бесценный фарфор. — Я на седьмом небе оттого, что ты пришла ко мне.
— Но, Адам, а вдруг я... не так хороша? Ты опытный мужчина. Вдруг я обману тебя в твоих ожиданиях?
— В данный момент я чувствую себя не опытным мужчиной, а робким школьником. Ты можешь делать со мной что хочешь. О, Лаура, неужели ты не понимаешь, что лучше тебя нет никого на свете?
— На слова ты щедр, мистер Адам Форчэн.
— Что ты, милая, у меня язык заплетается, — признался он.
— Я знаю. — Лаура засмеялась. — Это комплимент. — И она бросилась в его объятия. Почувствовав прикосновение его рук к обнаженной коже, она задрожала, настолько сильным было наслаждение от этого прикосновения.
Адам наклонил голову и прижался губами к ее шее, пальцы его разбирались с застежкой на бюстгальтере.
Все также находясь в кольце его рук, Лаура выдернула его рубашку из-под ремня и просунула ладони под нее. Кожа у него была горячей, упругой и гладкой на ощупь. По всему его телу прошла дрожь от ее прикосновения, и это привело ее в восторг.
— О, Адам, до чего же ты мил, — прошептала она.
— Это специально, чтобы соблазнить тебя, — сказал он тихо в ответ, спустив бретельки с ее плеч. Кружевная юбочка упала на ковер рядом с платьем. Ласково обхватив ладонями ее груди, он наклонился, поймал губами сначала один сосок, затем другой.
У Лауры подкосились колени. Если бы не руки Адама, она бы упала. Теперь она набросилась на его одежду, отчаянно пытаясь добраться до его тела. Адам в свою очередь заканчивал разделываться с остатками ее прикрытия: пальцы его действовали наобум, руки тряслись — от опытного соблазнителя не осталось и следа, и им руководила только неистовая страсть.
Он хотел было подхватить ее на руки, но Лаура, которая в этот момент топталась, освобождаясь от трусиков, потеряла равновесие и рухнула, потянув его за собой. Они оба весьма неграциозно шлепнулись на ковер.
— А я так хотел, чтобы этот момент сохранился в памяти навсегда, — простонал Адам.
Лаура чуть слышно рассмеялась, уткнувшись носом ему в грудь.
— Еще как сохранится, — уверила она его. — В этом я ничуть не сомневаюсь.
Оба перекатились на бок и теперь лежали лицом к лицу, с нескрываемым интересом рассматривая друг друга.
— Потрясающе, — прошептала она.
— Потрясающе, — тоже прошептал он.
Она лукаво улыбнулась.
— Так ты не жалеешь, что я тебя низвергла сюда? — нежно пропела она.
— Я до конца пытался спасти свою честь.
— Это уж верно.
— Я готовился провести кошмарную ночь, когда ты столь неожиданно явилась ко мне, — признался он. Его рука блуждала по ее спине, взгляд с восторгом ловил каждую впадинку, каждый изгиб и каждую округлость ее тела. — Ты не хотела бы... делать это... в постели? — заплетающимся голосом внес предложение Адам, когда они придвинулись поближе друг к другу.
— Успеется, — хрипловато проговорила она, притягивая его к себе, так как была не в силах больше сдерживать неистовое желание ощутить тяжесть его тела.
— Я раздавлю тебя, — озабоченно предостерег он.
— И поскорее, Адам. Ради Бога, поскорее.
Дополнительных приглашений не требовалось.
Лаура раздвинула ноги, и Адам целиком погрузился в нее, заполнил ее, потерялся в ней... и лучшего он не желал.
Только потом, лежа с Адамом на роскошной, королевских размеров кровати, Лаура впервые оглядела комнату. Она несколько уступала по размерам апартаментам Питера на пятнадцатом этаже, но была тем не менее внушительной; мебель в стиле эпохи Регентства; на стенах, на драпировках и на покрывале кровати — крупный цветочный орнамент.
Лаура закрыла глаза и стала представлять себе, что они с Адамом лежат в саду где-то в Англии, и их овевают тончайшие ароматы цветущих деревьев, роз, лилий и ягод. В своем собственном Эдеме. Да. Адам и Ева в Эдемском саду.
— Лаура, ты плачешь?
Она открыла глаза. Адам лежал на боку, головой опершись на руку. Другой рукой он с тревогой проводил по дорожке слез, текущих у нее по щеке.
Она попыталась улыбнуться.
— Адам, это было потрясающе. Никогда не забуду.
Выражение лица у Адама стало серьезным.
— Ты говоришь таким тоном, Лаура, будто все кончилось. Но это не конец, это начало.
Лаура посмотрела на него и ничего не ответила.
— Ты не жалеешь?
— Я ни о чем не жалею, — прошептала она.
— Лаура, дорогая, пойми, это для меня не какое-нибудь однодневное приключение.
Она отвернулась.
— Адам, не надо.
Но он взял ее за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.
— Для меня здесь главное не физическая сторона. То есть я не хочу сказать, что физическое не важно... — Он помолчал, потом одним рывком принял сидячее положение. — Со мной, Лаура, что-то происходит, я и сам толком не могу понять, что именно. Не знаю, как все здесь произошло, и не успокоюсь, пока не пойму этого.
Он все так же пристально смотрел на нее. Взгляд человека, который любит: понимающий, волнующий, полный страсти.
— Не успокоишься? — шутливым тоном повторила она, и губы ее приоткрылись в улыбке.
В глазах Адама заплясали искорки.
— Пока не пойму всего. Хотя на это может понадобиться время.
— Это мне подходит. — Она протянула к нему руки, и он, не раздумывая, накрыл ее своим телом.
Глава шестая
