и сильной её трудно назвать. Ты лишь слегка переживал.
— Откуда тебе так много известно обо мне?
— От пресекающих. Я выкрал у них досье.
— Что? — я задохнулся от возмущения. У кого-то есть досье на меня! — Кто такие эти пресекающие?
— Организация, нацеленная на наблюдение за нами — помнящими. Есть мнение, что помнящий за каждую жизнь привносит что-то такое, что изменяет картину мира. Хорошее или плохое — никто не знает, чего ожидать. Задача пресекающих — не допустить изменений в мире.
Я растёр лицо руками.
— Подожди, подожди… Бред… Значит, я помнящий, и мне суждено изменить мир, а за мной следят, чтобы я этого не сделал.
— Да. Они следят за каждым шагом, и как только им начинает казаться, что ты опасен, они поворачивают твою судьбу в нужном направлении. Первая задача пресекающих — не допустить того, чтобы помнящий вспомнил прошлую жизнь. Они всячески оберегают тебя от сильных чувств. Вторая задача — на случай, если первая провалилась — сделать так, чтобы ты выпал из этого мира. Или же наоборот, сделать так, чтобы ты принял всё за отклонение в организме, не стал никому рассказывать о прошлой жизни и продолжил жить как обычный человек.
— А если вторая провалится? — спросил я, догадываясь об ответе.
— Смерть.
— Тогда почему бы им не убивать помнящих сразу?
— Видишь, в чём дело, обнаружить нас не просто. Зачастую пресекающие узнают о новом помнящем лишь когда ему переваливает за тридцать, когда он успевает узнать о прошлых жизнях. Если начнут убивать взрослых, другие помнящие могут восстать. Пресекающие боятся войны. Никто не может предсказать, что произойдёт, если мы объединимся. Представь, что будет, если каждый начнёт менять картину мира в порыве злости.
— И много этих помнящих?
— Точно никто сказать не может. Думаю, не больше двадцати по всему миру. И это если учесть, что пятеро из них проживают в этом городе. Пресекающие делают довольно много, чтобы за помнящими было легче следить.
Я пытался переварить всё, что мне сказал парень, но в голове получалась каша. Помнящие. Пресекающие. Картины мира. Войны. Слежки. Досье. Казалось, что всё это происходит не со мной. Да, существуют люди, которые помнят прошлые жизни, но я не из их числа. Я даже мог допустить существование организации Пресекающих, но мной они заинтересоваться никак не могли.
— В общем, понимаю, что тебе тяжело всё это осознать, но уверяю тебя, это правда. Держи, — он протянул папку, которую до этого держал в руках. — Здесь описана твоя настоящая жизнь, с того момента, как тебя заметили. Почитай, — я взял папку из рук парня, раскрыл её. Фотографии, заметки, страницы текста. Даже цитаты из случайных разговоров. — Такая же папка есть на твою прошлую жизнь, но я дам тебе её, когда ты вспомнишь. Просто, чтобы закрепить.
— Зачем мне это?
— Чтобы ты сделал правильный выбор.
— И каков этот выбор?
— С пресекающими нужно бороться.
— Ты же говорил, что война сделает только хуже.
— Войны бывают разные. Теперь мне пора. Пресекающие не должны заподозрить, что мы встречались. Возвращайся домой. Прибери папку в пакет, не свети её перед наблюдателем. Встретимся здесь же в то же время, когда в гардеробе твоего института возле вешалки с номером 67 появится крест, начертанный карандашом. Отделаться от слежки не забудь. Обдумай пока всё сказанное и пойми — от судьбы не уйти. Твоя судьба — судьба помнящего. Я расскажу тебе больше в следующий раз. Удачи.
Саня встал и поспешил покинуть двор. Я осмотрел папку, на обложке значилось: Дело N25. Юрист. 1990-…
Значит, юрист…
Я продолжал сидеть на скамейке, не оглядываясь на нового знакомого. Сидел и думал, пока не вспомнил о телефоне, оставленном в кафе.
Мобильное устройство до сих пор лежало в корзине. Даже странно, что официант не пожелал проверить туалет, когда я вышел оттуда без куртки. Хотя мне же лучше. Я отсалютовал парню, скучающему у стойки, и отправился домой.
Я столкнулся с чем-то странным, необычным, пугающим. Помнящие. Бред какой-то. Или не бред? Разум говорил, что нужно вычеркнуть этот вечер из жизни. Сжечь папку, которую я держал в руках. Вот только не было ни малейшего желания слушать разум. Однажды я пошёл на поводу у логики. Испугался быстрой реакции, скорости на товарищеской игре. После жалел об этом.
Тревога не покидала меня, но тревога в подобной ситуации — нормальное явление. Другое дело, что я решил принять возможность существования помнящих как должное. Принять и понять, что делать теперь.
Вернувшись домой, я развалился на диване, раскрыв перед собой папку. На первой странице была моя фотография и краткая информация. В графе уровень стояла цифра 2. Что за уровень? Непонятно. Далее пункт 'Прошлые жизни': Дело N1. Рыцарь Ордена Тамплиеров. 1282–1314. В остальном на первой странице не было ничего нового.
Вторая страница. Здесь начинались записи о моей жизни. Судя по всему, за мной начали следить с тринадцати лет. Я рассматривал фотографии, читал цитаты, и в памяти всплывали эпизоды из жизни, которые уже начали забываться. Почти полностью был записан последний разговор с Настей. Теперь понятно, откуда Саня взял начало записки. Откуда он знал, с чего начать и как заинтересовать меня.
Я дочитал досье до конца. Ничего сверхъестественного. Если принять за обыденность тот факт, что здесь была записана моя жизнь, начиная с тринадцати лет. Все важные события.
Изучив папку, понял, зачем новый знакомый отдал её. Он не был дураком. Знал, что я не останусь равнодушен. Если верить записям, всё, начиная от выбора школы и заканчивая моим окружением, контролировалось пресекающими. И главное, это они устроили переезд Насти в Москву. Лишь для того, чтобы я не испытал взаимной любви. Неужели они боялись, что я вспомню жизнь тамплиера? Значит, это правда? Мало того, пресекающие сделали всё, чтобы я как можно легче воспринял расставание с любимой. Только теперь понял, откуда ноги растут у нескольких достижений, которые помогли выбраться из депрессии.
Я отложил папку и отправился на кухню заварить горячий чай.
Я — помнящий, чью жизнь контролируют и направляют в нужное русло пресекающие. Они не желают, чтобы я испытал чувство эйфории, но и оберегают от страшных потрясений. Хочу такой жизни? Скорее нет, чем да. Никто не согласится, чтобы за него решали, как будет лучше. Не желал соглашаться и я.
Новый знакомый предлагал бороться с пресекающими. Вопрос только, как? Помни я прошлую жизнь хоть десять раз, противостоять организации не смог бы. Слишком мелкая фигура. Человек, пусть и особенный. Нужно было дождаться новой встречи и узнать, что хотел противопоставить им Саня.
Теперь я ни на секунду не сомневался в своей судьбе. Не знаю, что поменялось. Расстраивало лишь то, что до сих пор не мог вспомнить и клочок из прошлой жизни. Попытался проанализировать сны о тамплиерах, но ничего понять не смог. В них не было ничего конкретного, лишь обрывочные, расплывчатые чувства.
Тревога. Оставалась интуиция, которая вновь запричитала: 'Не суйся в это!'. Мысль, что моё счастье разрушили посторонние, просто не позволяла сделать вид, что этого вечера не было. Он был, и мне придётся вносить коррективы в жизнь. В привычную жизнь, в которой далеко не всё решал я сам.
Кабинетную тишину нарушила трель телефонного звонка. Солидного вида женщина, сидевшая за столом, взяла трубку.
— Да?
